Ворованные звезды - Анна Мистунина

— Вероятно…

Рэн смотрел с возрастающим удивлением. Прочитав в его глазах вопрос, Марина замотала головой. И опустила плечи.

— Ты прав, — очень тихо сказала она. — Ради твоего мира… Ради Земли… Тебе придется согласиться. Только поцелуй меня, пожалуйста… Больше не будет возможности.

Рэн послушался, но в прикосновении его губ не было страсти. Что ж, ладно.

— Пусть он нас поднимет обратно, — попросила Марина. — Только сначала я его хочу спросить кое о чем. Не говори ему, пока он не ответит, ладно?

Рэн пожал плечами.

— Поднимай нас, Олег, — сказал он.

Через мгновение они вновь очутились в верхней комнате. Призрак сидел в той же позе.

— Ты все слышал, — сказал Рэн.

— И о чем вы желаете спросить… Марина? — призрак словно выплюнул ее имя.

Не раздумывая, она выпалила первое, что пришло в голову:

— У тебя совесть есть?

Как ни странно, призрак решил ответить.

— Муки совести — это результат биохимических процессов в человеческом организме, — невозмутимо разъяснил он. — Я, как вы знаете, лишен несчастия иметь человеческое тело…

Марина не слушала. Ее рука уже скользнула в карман, и ремешок с готовностью охватил ладонь.

«Я знаю, вы не хотели разрушать. Вы творили прекрасное. Но этот человек — разрушитель. Он вор и убийца, если его не остановить, он убьет все, что есть прекрасного на свете… Помоги!!!»

Рука вытянулась вперед так быстро, словно обрела самостоятельную жизнь. Струя розового света ударила в глыбу посреди комнаты, сминая, плавя самый крепкий в Галактике металл. Призрак захлебнулся словами. Забулькал, извиваясь, как от непереносимой боли. Исчез. Комната содрогнулась.

«Нам конец, — судорожно подумала Марина, все еще направляя свет на кипящую глыбу. — Хорошо, что вместе… Рэн…»

Потолок сложился пополам в тот же миг, когда свет цветка погас. Невидимый «стакан» буквально выплюнул людей вниз. Марина упала на колени, Рэн подхватил ее.

— Скорее, бежим!

Он потащил Марину к арке. Поля не было, они легко прошли — за секунду до того, как в комнате рухнул потолок.

— Скорей! — выдохнул Рэн.

Запихнув Марину в лифт, ударил по клавишам.

— Включайся!!!

Автоматика подчинилась его отчаянному приказу. Двери сошлись, лифт двинулся вниз. Сотня гулких ударов сердца — и двери раскрылись на первом этаже. Рэн бегом потащил Марину к выходу и заставил бежать, не оглядываясь, пока между ними и Башней не пролегла половина широкой площади. Тогда он остановился.

Как будто специально дождавшись этого момента, Башня с глухим шумом осела. Не взорвалась — сложилась, словно картонный домик, случайно раздавленный ребенком.

— Это… все? — спросила Марина. — Он умер?

Рэн крепче обхватил ее плечи.

— Разве ты не чувствуешь?

И действительно, теперь она почувствовала. Гнетущая атмосфера Базы исчезла. Стало легче дышать. Марина вдохнула посвежевший воздух. Благодарно подняла к лицу цветок…

— Рэн! Он… Он тоже умер!

Лепестки, недавно такие изящные, сплавились, превратились в грубый комок металла. Цветок мертвой тяжестью лежал на ладони. Рэн осторожно взял Маринину руку, коснулся пальцами цветка.

— Он не был создан для разрушения. Но он спас нас всех… Ты спасла.

Марина замотала головой.

— Не я. Она. Та, кому он принадлежал.

— Она все еще с тобой?

Марина прислушалась.

— Да.

Рэн слабо улыбнулся.

— Мои тридцать девять тоже. Нам предстоит с ними жить.

Жить! Какое хорошее слово! Марина бережно убрала цветок в карман: она станет хранить его, как самое дорогое сокровище.

— Что будет дальше, Рэн?

— Теперь — все будет хорошо.

— Ты правда приказал нападать на пассажирские корабли?

— Нет.

Марина облегченно выдохнула:

— А знаешь, я почти поверила. И что теперь? Выполнишь мечту Антона Павловича?

— О чем ты?

— Станешь хозяином нового «Звездного Моста»? Он говорил, что…

— Нет! Не знал, что ты обо мне такого мнения.

Сухость в его голосе заставила ее рассмеяться от всей души.

— Я так и сказала! А он заявил, что я просто плохо тебя знаю.

— Лучше, чем он, — улыбнулся Рэн.

— И все-таки? Что будет со всеми этими кораблями, станциями, контролерами?

Рэн пожал плечами.

— Это предстоит решать не мне. В Сообществе сто семьдесят пять планет, их правительства сумеют распорядиться и кораблями, и станциями. И флотом Палона.

— Ох и перегрызутся!

— Хотелось бы верить, что нет.

Иногда он был просто до ужаса наивным. Марина улыбнулась.

— А ты? Какие у тебя планы?

— До сих пор у меня не было возможности строить планы. Но… — Рэн помедлил, прежде чем сказать решительно. — Я займусь поисками.

— Поисками чего?

— Я хочу выяснить, кто рассеял по Галактике семена жизни. Кто заселил сотни планет людьми и не оставил нам даже подсказки. И, если получится, я хочу узнать, куда ушли наши далекие братья. Возможно… возможно, оба вопроса имеют один и тот же ответ. А чего хочешь ты?

— Найти Сашку, — без колебаний ответила Марина. — Заставить его перестать бегать. У меня есть всего один-два года, пока он не вырос, и я хочу, чтобы у него была нормальная семья. Нормальный дом, где его любят. Где не надо притворяться. Он никогда не знал, что это такое…

«А еще я хочу, очень хочу, быть рядом с тобой. Но не смогу всю жизнь насильно вешаться тебе на шею. Если ты не захочешь…»

— Мы неплохо поработали вместе, — сказал Рэн. — Как тебе кажется — если снова объединим усилия, сумеем выполнить обе задачи?

Внутри медленно разливалось несмелое тепло.

— Это звучит, как очень деликатное предложение.

— Не очень деликатное, — с улыбкой поправил Рэн.

Обернувшись, Марина обвела взглядом пустую площадь.

— Говоришь, твою квартиру кому-то отдали?

— Уверен, я найду квартиру, где мы сможем отдохнуть…

— Я не устала, — быстро сказала она.

— Где мы сможем отдохнуть после того, как я помогу тебе устать.

Эпилог

Он все-таки не успел. Когда много денег, не очень-то спешишь — столько всего хочется сделать, попробовать, испытать! Жаль, что в общую кассу не внесешь деньги через терминал. Когда мальчик наконец прилетел на Еранду, где располагались казначеи, его ждали. Окружили сразу, как вышел из такси.

Вокруг сверкали разноцветными огнями высокие дома, в темноте проплывали неясные фигуры пешеходов. Близко никто не подходил — себе дороже. Мальчик опустил голову. По правилам его нельзя трогать, ведь он прилетел платить. Но не заплатил, и грабителям ничего не будет.

— Как ты долго, Кудрявый, — сказал Прыщ. — Тебя ведь уже и не ждут…

— Я не мог, — глупо ответил мальчик.

Таксист молча захлопнул дверь, и машина рванула с места, засверкав не хуже катера «Звездного Моста». Прыщ проводил ее глазами.

— Не мог… Много денег-то?

Мальчик промолчал. Прыщ взял его за плечо, протянув руку к карману. Мальчик рванулся, и тогда его начали бить. Он упал на землю, скрючившись, в рот сразу набилась пыль. Вокруг столпились, мальчик не видел лиц, мелькали только ноги в высоких пыльных ботинках. Замах, удар, замах…

— Прыщ! Смотри, сколько тут! — крикнул кто-то с восторгом.

— Ого! Смотрите! — раздались другие голоса.

Удары прекратились, кто-то помог мальчику встать. К его носу прижали тряпку, стирая кровь.

— Где взял столько? — спросил Прыщ.

— Отстань, — беспомощно всхлипнул мальчик.

И заслужил увесистый подзатыльник.

— Ты что, не расслышал? — поинтересовался кто-то.

— Оставьте его, — велел Прыщ. — Берем деньги и пошли.

Грабители послушно растворились в темноте. Платежка упала к ногам мальчика. Пустая, конечно. Мальчик, всхлипнув, подобрал ее. Размазывая по лицу слезы и кровь, зашагал по темной улице обратно.

Через час кончится город и потянется дорога к космопорту. У мальчика нет ни денег, ни билета, но больше идти некуда. Здесь, в городе, он не останется ни за что на свете. Если сможет как-нибудь выкрутиться, он улетит.

Потому что там, за тысячи световых лет, его любят. Ни за что, просто так. Мальчик придет туда. И, может быть, на этот раз он сумеет остаться.