Сын - Ю Несбё

У Пелле создалось ощущение, что все эти вопросы не спонтанные, что парень обдумывал их, прежде чем задать Пелле, что дело было в их с женой фотографии. Наверное, он заметил ее в те два раза, когда ездил на его такси.

– Да, – сказал Пелле и почувствовал, что у него что-то появилось в горле, комок или что-то подобное.

Он громко кашлянул и включил радио.

Дорога до Уллерна заняла пятнадцать минут. Парень дал Пелле адрес одной из улиц, идущих по району Уллерносен между гигантскими деревянными домами, больше напоминавшими крепости, чем жилища. Асфальт уже успел высохнуть после сегодняшнего дождя.

– Остановитесь здесь, пожалуйста.

– Но ворота дальше.

– Здесь нормально.

Пелле подъехал к поребрику. Участок был обнесен высокими белыми стенами, посыпанными сверху осколками стекла. Огромный двухэтажный каменный дом стоял на холме посреди большого сада. С террасы перед домом доносилась музыка, во всех окнах горел свет. Сад тоже был залит светом. Перед воротами стояло двое крупных широкоплечих мужчин в черных костюмах, один держал на поводке большую белую собаку.

– На праздник собрался? – спросил Пелле, шевеля больной ногой: время от времени у него случались приступы боли.

Парень покачал головой:

– Меня сюда не приглашали.

– Знаешь тех, кто здесь живет?

– Нет, мне дали адрес, когда я сидел в тюрьме. Близнец. Слышал о таком?

– Нет, – ответил Пелле. – Но поскольку ты его не знаешь, я могу сказать, что несправедливо владеть такими богатствами. Только посмотри на дом! Это ведь Норвегия, не США или Саудовская Аравия. Мы, нагромождение ледяных камней на севере, всегда имели то, чего не было у других стран. Некое равенство. Некую справедливость. А теперь мы скоро и это сами у себя отнимем.

Из сада донесся собачий лай.

– Думаю, ты умный человек, Пелле.

– Ну уж не знаю. А почему ты сидел в тюрьме?

– Чтобы обрести мир.

Пелле изучал в зеркало лицо парня. Казалось, он видел его где-то еще, не только в салоне своего автомобиля.

– Поехали отсюда, – сказал парень.

Пелле снова посмотрел в лобовое стекло и увидел, что мужчина с собакой двигается в их сторону. Оба смотрели на такси, оба представляли собой груду мышц, запакованных в оболочку, так что шли они, переваливаясь.

– Ладно, – сказал Пелле и включил поворотник, сигнализируя, что отъезжает от поребрика. – Куда едем?

– Ты попрощался с ней?

– Что?

– Со своей женой.

Пелле заморгал, глядя на приближающегося мужчину с собакой. Своим вопросом парень словно ударил его в живот. Он снова посмотрел на него в зеркало. Где он его раньше видел? Пелле услышал рычание. Собака уже сгруппировалась для прыжка. Он возил парня раньше, все просто, наверное, поэтому. Воспоминание о воспоминании. И она теперь тоже стала такой.

– Нет, – произнес Пелле, покачав головой.

– Значит, это была не болезнь?

– Да.

– Несчастный случай?

Пелле сглотнул:

– Да. С машиной.

– Она знала, что ты ее любил?

Пелле открыл рот, но понял, что не в состоянии что-либо произнести, поэтому просто кивнул.

– Мне очень жаль, что ее у тебя забрали, Пелле.

Ему на плечо легла рука парня, и тепло от нее полилось к груди, животу, рукам и ногам.

– Теперь нам пора ехать, Пелле.

Пелле только сейчас заметил, что сидит с закрытыми глазами, и когда он их открыл, мужчина с собакой уже обходил машину сбоку. Пелле надавил на газ, отпуская сцепление, и услышал, как собака заходится лаем им вслед.

– Куда едем?

– Навестим человека, виновного в убийстве, – ответил парень, прижимая к себе красную сумку. – Но сначала кое-что доставим.

– И кому?

Парень улыбнулся странной грустной улыбкой.

– Той, чью фотографию я хотел бы прикрепить к торпеде своей машины.

Марта стояла у кухонного стола и переливала содержимое кофеварки в термос. Она пыталась не слушать, что говорит свекровь. Пыталась разобрать, о чем говорят другие гости в комнате. Но это было невозможно: ее голос был настойчивым, требовательным.

– Андерс – чувствительный мальчик, понимаешь. Намного чувствительнее тебя. Из вас двоих сильная – это ты. Поэтому ты должна…

Какая-то машина подъехала и остановилась у ворот. Такси. Из него вышел мужчина в элегантном костюме с «дипломатом» в руках.

Сердце ее замерло. Это был он.

Он открыл ворота и направился по короткой гравиевой дорожке к входной двери.

– Простите, – сказала Марта, со стуком поставила термос в раковину и попыталась сделать вид, что покидает кухню без спешки.

Ей надо было пройти всего несколько метров, и все же она запыхалась, но распахнула дверь до того, как он успел позвонить.

– У нас гости, – просипела она, приложив руку к груди. – А тебя разыскивают. Что тебе надо?

Он смотрел на нее своими чертовыми ясными зелеными глазами. Без бровей – их он удалил.

– Я хочу попросить прощения, – сказал он. Тихо, спокойно. – И хочу отдать тебе это. Для пансиона.

– Что это? – спросила Марта, глядя на «дипломат», который он ей протягивал.

– Это ремонт, на который у вас нет денег. Ну, во всяком случае, какая-то его часть…

– Нет! – Марта бросила взгляд через плечо и понизила голос: – Да что с тобой случилось? Ты действительно считаешь, что я прикоснусь к твоим кровавым деньгам? Ты убивал. Те сережки, что ты мне подарил… – Марта поежилась, покачала головой и почувствовала, как у нее полились маленькие злые слезы. – Они принадлежали… женщине, которую ты убил!

– Но…

– Уходи!

Он кивнул и спустился на ступеньку вниз.

– Почему ты не рассказала обо мне полиции?

– А кто сказал, что не рассказала?

– Почему нет, Марта?

Она переминалась с ноги на ногу, услышав, как в гостиной подвинули стул.

– Может быть, я хотела, чтобы ты рассказал мне, почему убил тех людей.

– А если бы узнала, это бы что-то изменило?

– Не знаю. Изменило бы?

Он пожал плечами:

– Если хочешь заявить обо мне в полицию, то сегодня ночью я буду в доме моего отца. Потом я исчезну.

– Зачем ты мне это рассказываешь?

– Потому что я хочу, чтобы ты пошла со мной. Потому что я люблю тебя.

Она заморгала. Что он такое сказал?

– Я люблю тебя, – медленно повторил он.

Казалось, он с удивлением пробует на вкус собственные слова.

– Господи, – растерянно простонала Марта. – Ты с ума сошел!

– Я ухожу.

Он повернулся к такси, ждавшему его с включенным двигателем.

– Подожди! Куда ты?

Он повернулся и криво улыбнулся:

– Кое-кто рассказывал мне о красивом городе на континенте. До него далеко ехать в одиночку, но…

Он явно хотел сказать что-то еще, и она ждала. Ждала и молила, чтобы он сказал это. Она не знала, что именно, просто знала, что, если он произнесет правильные слова, скажет ключевое слово, она освободится. Но это он, он должен сказать, он должен знать, что это за слова.

Вместо этого он поклонился ей, развернулся и пошел к воротам.

Марта хотела прокричать что-нибудь ему вслед, но что? Полный бред. Идиотская мечта. То, чего не существовало, чего не могло существовать в ее реальной жизни. Реальное было там, по другую сторону порога, в гостиной за ее спиной. Она закрыла дверь, повернулась и оказалась лицом к лицу с разъяренным Андерсом.

– Отойди.

– Андерс, не…

Он оттолкнул ее в сторону, распахнул дверь и выбежал наружу.

Марта вскочила на ноги и вышла на крыльцо как раз вовремя, чтобы увидеть, как Андерс хватает его и бьет по голове. Но он, наверное, слышал приближение Андерса, потому что нырнул под его руку, повернулся в своеобразном пируэте и крепко обхватил Андерса. Тот яростно вопил «я убью тебя!», пытался вырваться, но хватка была железной, и он оказался беспомощным. И так же неожиданно парень выпустил Андерса. Тот удивленно посмотрел на стоящего перед ним соперника, руки которого пассивно повисли. Потом поднял руку для нанесения удара. И ударил. Поднял руку для нового удара. Ударил. Никаких звуков не было. Мертвые, глухие удары костяшек по мясу и кости.

– Андерс! – закричала Марта. – Андерс, прекрати!

На четвертом ударе кожа на скуле парня лопнула. На пятом он повалился на колени.

Дверь со стороны водителя такси открылась, и шофер начал выползать наружу, но парень поднял руку, давая ему знак не вмешиваться.

– Чертов трус! – орал Андерс. – Соблазнитель хренов!

Парень поднял голову, как будто хотел помочь Андерсу, и подставил ему неповрежденную скулу. Андерс ударил. Голова парня отлетела назад, и он начал падать, раскинув руки в стороны, как футболист, радостно скользящий на коленях. Наверное, до его лба дотянулась подошва ботинка Андерса, потому что из длинной раны у края волос полилась кровь. И в тот момент, когда он коснулся плечами гравия и пиджак у него съехал в сторону, Андерс приготовился нанести следующий удар, но остановился. Он смотрел на ремень парня, видя то же, что и Марта: пистолет. Сверкающий серебристый пистолет, заткнутый за пояс брюк, который пребывал там все время, но к которому парень не притронулся.