Творения. Том II - Ефрем Сирин

понесший узы! Слава Тебе, приявший бичевания! Слава Тебе, преданный посмеянию! Слава Тебе, распятый! Слава Тебе, погребенный! Слава Тебе, воскресший! Слава Тебе, проповеданный! Слава Тебе, в Которого мы уверовали! Слава Тебе, вознесшийся на небо! Слава Тебе, восседший с великой славой одесную Отца, и паки грядущий со славою Отца и со Святыми Ангелами судить всякую душу, уничижавшую святые страдания Твои! В оный трепетный и страшный час, когда подвигнутся Небесные Силы, когда перед славой Твоей со страхом и трепетом приидут вместе Ангелы, Архангелы, Херувимы и Серафимы, когда потрясутся основания земли и ужаснется всякое дыхание от несравнимо великой славы Твоей, – в оный час да покроет меня рука Твоя под крылами Твоими, и да избавится душа моя от страшного огня и скрежета зубов, и тьмы кромешной, и вечного плача, чтобы и я, благословляя, мог сказать: «Слава Восхотевшему спасти грешника по великим щедротам Своего благоутробия!»

102. ПОХВАЛЬНОЕ СЛОВО МУЧЕНИКАМ

Малосмысленный, неученый и ничего не стоящий человек намеревается написать и выставить всем напоказ прекрасную, величественную и привлекательную картину, то есть рассказать о подвиге святых мучеников; в то же время нет у него и красок, достойных такой картины, и персты его неспособны даже этой картине дать совершенное начертание. Как же он, ничтожный и неискусный, осмеливается написать картину, которая выше маломощных сил его? Поскольку знает он свое неискусство, не забывает и своего малосилия, то припадает поэтому и со слезами умоляет общего всех Владыку, Христа Царя, Который и мученикам Своим даровал силу в подвиге, терпение в скорби, что помогло им превозмочь различные ухищрения ненавиствующего добру врага, и увенчались неувядающим венцом, – умоляет, чтобы Сам благий и святый Бог даровал неискусному мудрость, и смысл, и силу составить великую картину, достойную подвига святых мучеников, для созерцания всем грядущим родам, – да и они узнают прекрасное терпение и весьма великую твердость победоносных мучеников, потому что они были мужественны в своем намерении, и приобрели великие похвалы.

Во время гонения, когда все братия бежали с поприща, не смея исповедать Христа, Сына Божия, эти доблестные со всем мужеством стали на поприще и, препоясав чресла свои искренней верой, безбоязненно, с великим дерзновением исповедали Христа, Сына Божия. И что говорю о боязливых, оставивших поприще? Не от поприща, но от Небесного Царства Божия бежали эти малодушные, соделавшись оного недостойными. Итак, доблестные святые устояли в подвиге с великой радостью, претерпев все истязания за имя Единородного Сына Божия и Спасителя мира. И точно, не доблестны ли были эти блаженные, когда своими очами увидели приготовленные для них страшные орудия мучений, горящий костер, печь и котлы, из которых каплями извергалась смола и жир; увидели также колеса, с принуждением и скрипом вертевшиеся в горящем огне, и еще – раскаленные в огне когти, пилы, тиски, буравы, оковы и узы; одним словом, орудия, какие враг всякой истины изобрел на исповедающих имя Спасителево. Все это разложил он перед мучениками, чтобы привести святых в страх и робость, и чтобы при виде этого удержали они язык свой от исповедания Христа Иисуса. Что же делают эти боголюбивые и совершенные подвижники при виде столь многих орудий мучений, находящихся у них перед глазами? Вооружась готовностью на все истязания, с великим дерзновением, безбоязненно и нимало не колеблясь, исповедуют они Христа перед заседающими князьями и судьями. Ни шипение огня, ни клубящийся пламень в печах, ни клокотание котлов, ни вращение колес, ни железные когти, ни зубы пил, ни великая острота буравов, ни давление оков, ни тяжесть уз, ни угрозы мучителей, ни скрежетание князей, ни все ухищрения ненавиствующего добру врага и его служителей, не устрашили мужественных подвижников Христовых, и не побудили отречься от своего Бога и Спасителя, но все козни врага попрали они верой, и нимало не приблизилась к ним боязнь…

Видишь ли мужество боголюбивых рабов? Видишь ли непреклонность духа христолюбивых подвижников? Видишь ли ревность возлюбивших Царство Всевышнего Бога? Видишь ли совершенную веру этих верных, подлинно совершенных? Видишь ли любовь к Богу, с какой пренебрегли они всем, что есть на земле, чтобы узреть Бога, Которого возлюбили? Видишь ли, как любовь ко Христу возвышает с земли желающих возвышения? Видишь ли, как желает рай увидеть в себе венценосцев радующимися во свете? Прииди, искренний брат мой, и очами сердца изучай плоды мученичества, избыток веры и непреложный благочестивый помысел в совершенных подвижниках. Смотри, как насильственные мучения не могли привести в изнеможение у праведных и помысла о той любви, какую возымели они к Богу; напротив, терзаемые, с великой радостью принимали они удары, как величайшее наслаждение, и с веселым лицом благодарили Бога, что сподобились пострадать за Него.

Как же восхвалю вас, совершенные христоносцы, или как наименую вас, славные и блаженные? Кто будет в состоянии изречь похвалу вашей вере? Изумевает[100] мудрость витий и мудрых, видя столько необычайного в рабах Христовых; не достает слов у мучителей и судей при виде усердия святых мучеников. Сколько ни мучили беззаконные служители тела преподобных, – не видели их печальными и унылыми, какими должны быть терпящие истязания; напротив, видели святых в великой радости. Спокойны и веселы были они среди мук.

А мы, братия, в оный Страшный день Суда, какое будем иметь оправдание перед Богом, что и без гонения и без всякой скорби столь вознерадели о любви к Богу и о своей жизни? Мученики в скорбях, в искушениях, в истязаниях, в страшных муках любили Бога всей душой; искушения и тяжкие истязания не могли отлучить их от любви Божией; а мы, живя в покое и неге, не любим Бога, благого Владыку. Что же будем делать, когда там, перед престолом Судии, в оный трепетный день, победоносные мученики с великим дерзновением будут показывать струпы язв и мучительных казней? Что покажем