Творения. Том II - Ефрем Сирин

неисцельную горесть душе моей причинил ты, пророк Божий, ревнитель паче всех. Для чего еще живу на земле я, несчастная? Сына, который был у меня, предал ты смерти. Знаю, что ради тебя умер он, потому что прежде, пока не приходил ты сюда, здоров был сын мой. Во время тяжкого голода и ни с чем не сравнимой жажды, пока странствовал ты по земле, питались мы, – и были живы. Теперь же, придя ко мне, казался ты питателем нашим, снабжая нас пищей, и стал губителем единородного сына, который был у меня. Собравшись с силами после голода, изнемогаю от слез; думая иметь в тебе помощника, – нашла я предателя; приняла тебя жить со мной в доме, – и лишилась сына; препитав нас во время голода, – предал ты его смерти; напитал нас, – и умертвил единородного, который был у меня. Была у меня надежда, – и ты лишил ее; было у меня око, – и ты угасил его смертью. С твоим приходом потеряла я свое утешение; после встречи с тобой утратила я сына своего. Ибо как только пришел ты, умерло у меня чадо мое. Горестный удар понесла я, лишившись возлюбленного сына. Что пользы мне в прочем, и в муке, и в елее для насыщения себя пищей, когда умер сын мой? Лучше бы было погибнуть мне от голода вместе со всеми, нежели быть сытой и лишиться сына своего. Кто будет есть то, что дал ты мне? Какая мне выгода иметь досыта пищи, но лишиться славы единородного сына своего, который был у меня? Гибну теперь, проливая слезы и воздыхая о нем. О, лучше бы не видеть мне тебя и не слышать о встрече с тобой! Не желала я лишиться любимейшего сына своего». Надобно было видеть, как эта вдова в слезах выражала свои жалобы у ног Илии. И как только выслушал плач этот ревнитель Илия, опечалившись в душе, поспешил на молитву и стал просить Бога, говоря: «Разреши, Владыка, смертные узы сына вдовы и воскреси его». Но благосердый Бог воззвал к нему: «Разреши ты небо, которое связал языком своим, и тогда словом разрешу смертные узы, которые, по смотрению[96] Своему, наложил Я ради тебя. Обрати взор свой и посмотри, Илия, какое множество погибло и старцев, и юных, и младенцев вместе с матерями. Посмотри, – и увидишь слезы целой вселенной; увидишь, как с плачем припадают, прося дождя. Для одной только женщины, плачущей о сыне, хочешь быть милосердным, между тем как плачет жалобно целая вселенная, и, видя это, оставляешь без внимания всех тех, кто изнемогает. Знаю, что движимый ревностью наложил ты это наказание; знаю, Илия, что нет тебе подобного». Тогда Илия говорит Владыке своему: «Даруй жизнь отроку и разреши небо. Избавь только меня от плача вдовы, чтобы не сокрушала меня больше своими слезами». И когда отрок ожил, Илия, взяв его, отдал матери. Вдова с великой радостью берет своего сына и говорит Илие: Се, уразумех, яко человек Божий еси ты, и глагол Господень во устех твоих истинен (3 Цар. 17, 23), Тогда говорит Бог Илие: Иди и явися Ахааву, и дам дождь на лице земли (3 Цар. 18, 1). Илия же, придя к Ахааву, сказал ему, что Господь дает дождь на землю Свою, и, собрав весь народ Израильский, заклал[97] жрецов, приносящих жертвы Ваалу. И, обратив всех к вере в живаго Бога, Илия на огненной колеснице, при великом землетрясении, взят яко на небо (4 Цар. 2, 1), послав Елисею свыше милоть свою. Богу же нашему да будет слава во веки веков! Аминь.

101. СЛОВО О СТРАДАНИЯХ СПАСИТЕЛЯ

Боюсь говорить и коснуться языком этого страшного сказания о Спасителе, ибо действительно страшно повествовать об этом. Господь наш предан сегодня в руки грешников. Для чего же предается Он, Святый и Безгрешный Владыка? Ибо ни в чем не согрешив, предан сегодня.

Приидите, и узнаем, за что предан Христос Спаситель наш. За нас, нечестивых, предан Владыка. Кто же не подивится? Кто не прославит? Рабы согрешили, а Владыка предан, чтобы собственной смертью освободить согрешивших сынов. Сыны погибели и чада тьмы пришли во мраке удержать Солнце, Которое в одно мгновение может попалить всех. Владыка же, видя их дерзость и гневное движение, с кротостью, добровольно предал Себя в руки нечестивых. И беззаконные, связав Пречистого Владыку, ругались над Ним, связавшим крепкого неразрешимыми узами и разрешившим нас от уз греховных. Сплели венец из терний своих, какие принес в плод иудейский виноградник. Ругаясь над Ним, называли царем, плевали беззаконные в лицо Пречистому, от Чьего взора приходят в трепет все Небесные Силы и чины Ангельские. Вот, снова сжимают у меня сердце печаль и слезы, когда представляю себе, что Владыка терпит от рабов такие оскорбления и укоризны, бичевание, заплевание и заушение. Приидите, и познаете чрезмерность щедрот, терпение и милосердие сладчайшего Владыки. Был у Него благо-потребный раб в раю сладости, и он, согрешив, предан истязателям. Но Благий, видя, что немощен он духом, умилосердился к рабу, сжалился над ним и Себя Самого отдал на бичевание за него. Желал бы я умолкнуть по чрезмерному смущению ума и опять убоялся, чтобы молчанием своим не уничтожить Спасителеву благодать. Впрочем, со страхом говорю вам, ибо трепещут кости мои, когда представляю себе, что общий всех Создатель, Сам Господь наш, предстоит сегодня перед Каиафой, как осужденный, и один из слуг дает ему заушение. Трепещет сердце мое, когда помышляю обо всем этом. Раб сидит, а Владыка предстоит; исполненный беззаконий произносит суд над Безгрешным. Содрогнулись небеса, в ужас пришли основания мира, в изумлении все Ангелы и Архангелы; Гавриил и Михаил закрыли лица свои крылами; Херувимы скрылись за колесами Престола, Серафимы ударились крылами друг с другом в тот час, когда слуга дал заушение Владыке. И как основания земли выдержали и колебание и трепет в тот час, когда поруган был Владыка? Представляю себе это, и трепещу, и