Вигьяна Бхайрава Taнтpa. Книга Тайн. Том 5. - Бхагаван Раджниш

Доверяющий ученик, невинный ум, совсем как ребенок, - а учитель больше, чем отец. Раз ученик отдал себя учителю, он доверяет ему. Тогда в любой момент, когда учитель почувствует, что ученик настроен, что ученик пребывает в гармонии, он даст ему лишь намек.

Я слышал об учителе дзэна Бокудзю... Он тяжело боролся за то, чтобы достичь просветления, но ничего не получалось. Действительно, при тяжелой борьбе иногда ничего не выходит, поскольку эта тяжелая борьба идет через эго. А в тяжелой борьбе более тяжелым становится и эго. Он делал все, что могло быть сделано, но цель не становилась ближе. Скорее напротив, она удалялась; она была дальше, чем тогда, когда он начал свое путешествие. Он был озадачен, смущен и поэтому пошел к своему учителю. Его учитель сказал: «На несколько лет прекрати любые попытки, оставь всякие цели, всякие предназначения. Просто забудь об этом и живи рядом со мной от мгновения к мгновению. Не делай ничего. Просто ешь, спи, гуляй и будь рядом со мной. И не поднимай никаких вопросов... просто наблюдай меня, мое присутствие. И не делай никаких попыток, поскольку ничто не достижимо. Забудь достигающий ум, поскольку достигающий ум всегда в будущем — вот почему он все время упускает настоящее. Просто забудь, что ты должен чего-то достигнуть».

Бокудзю поверил своему учителю. Он начал жить с ним. В течение нескольких дней, нескольких месяцев всплывали идеи, приходили мысли, иногда он становился беспокойным и думал: «Я напрасно трачу время. Я ничего не делаю. Как это может случиться, если я ничего не делаю? Если это не случилось при таких тяжелых усилиях, то, как это может быть легко достигнуто, когда ничего не делаешь?» Но все же он верил своему учителю. Мало-помалу ум замедлился, в присутствии учителя он начал чувствовать, как некий покой опускается на него - от учителя на него ниспадало безмолвие. Он начал чувствовать свое слияние с учителем. Шли годы. Он полностью забыл, кто он. Центром стал учитель, и он начал жить подобно тени учителя.

Тогда возможно чудо - это событие само по себе чудо. Однажды, внезапно, учитель произнес его имя: «Бокудзю, ты здесь?» Только это: «Бокудзю, ты здесь?» И он сказал: «Да, учитель». И, как говорят, он стал просветленным.

Не было ничего похожего на технику, не было даже намека - просто: «Бокудзю, ты здесь?» Спрашивалось о его полном присутствии: здесь ли ты, не идешь ли куда, не ушел ли? Присутствуешь ли ты здесь с полной интенсивностью? И Бокудзю сказал: «Да, учитель». В этом «да» проявилось его полное присутствие.

Говорят, что учитель начал смеяться и Бокудзю начал смеяться, и потом учитель сказал: «Теперь можешь идти. Теперь можешь уходить отсюда и помогать людям своим присутствием».

Бокудзю никогда не учил никаким методам. Он просто говорил: «Будьте рядом со мной. Присутствуйте». И всякий раз, когда ученик был настроен, он произносил его имя и спрашивал: «Ты здесь?» Вот и вся техника.

Но эта техника нуждается в основании вашего ума, в глубокой невинности. Имеется множество простых техник, и, возможно, простейшая из них, сказать лишь: «Будь этим» - лишь намекнуть. Но это должно быть сказано учителем в определенный момент. «Будь этим» не может быть сказано в произвольный момент. Это должно быть сказано при определенной настройке, когда ученик представляет собой одно целое со своим учителем или полностью слит с вселенной. Тогда учитель говорит: «Будь этим», - и внезапно фокус зрения переменится, и последняя часть эго исчезнет.

Эти методы работали в прошлом, но сейчас применять их трудно, очень трудно, поскольку вы так расчетливы, так разумны. А быть разумным - это как раз противоположно тому, чтобы быть невинным. Вы так расчетливы, вы так хорошо овладели арифметикой. Эти расчеты постоянно продолжаются в вашем уме; что бы вы ни делали, это всегда рассчитано, спланировано. Вы не невинны, не открыты, не восприимчивы; вы слишком верите в себя. Поэтому вы все время промахиваетесь. Эти методы не помогут вам, если вы не подготовитесь. Эта подготовка может быть очень долгой, а вы очень нетерпеливы.

Этот век самый нетерпеливый век из тех, что прошли на этой Земле. Все нетерпеливы, все слишком сильно чувствуют время, все хотят все делать мгновенно. Я не хочу сказать, что это не может быть сделано - это может быть сделано немедленно. Но это невозможно при таком чувстве времени. Ко мне приходят люди и говорят, что пришли ко мне только на один день. На следующий день они собираются к Саи Бабе, а после встречи с ним пойдут к Ришикешу, а потом пойдут куда-нибудь еще. Потом они возвращаются разочарованными и говорят, что Индия ничего дать не может. Вопрос не в том, может или нет, что-нибудь дать Индия, вопрос всегда в том, можете или нет принять вы. Вы так спешите и хотите чего-нибудь немедленно. Точно так же, как о быстрорастворимом, мгновенном, кофе, вы думаете о быстрорастворимой, мгновенной медитации, мгновенной нирване. Это невозможно. Нирвана не может быть расфасована, нирвана не может быть сделана мгновенной. Я не говорю, что она не может быть мгновенной, она может стать мгновенной, - но она может стать мгновенной только для ума, который находится вне мгновения. Вот в чем проблема. Нирвана может быть мгновенной. Она может случиться прямо сейчас, в этот момент. Для нее не нужно даже мгновения. Но только для того, кто совершенно расслаблен в том, что касается времени, только для того, кто может ждать бесконечно - для него нирвана случается мгновенно.

Это выглядит парадоксально, но это так. Если вы можете ждать вечность, вам не нужно ждать совсем. Но если вы не можете ждать даже ни одного мгновения, вы вынуждены будете ждать вечность. Вы вынуждены будете ждать, поскольку ум, который говорит: «Пусть это случится сейчас же», - это ум, который уже вышел из этого мгновения. Он бежит, он не стоит нигде, он в движении. Ум, находящийся в движении, в пути, не может быть невинным.

Может быть, вы не осознаете этого, но невинные люди всегда лишены чувства времени. Время тянется медленно. Нет никакой спешки, такие люди не бегут. Они наслаждаются данным мгновением. Они пережевывают каждое мгновение. И у каждого мгновения есть свой экстаз. Но вы так спешите, что этот экстаз не достигает вас. Пока вы здесь, ваши руки - в будущем, ваш ум - в будущем, - и вы упускаете это мгновение. И так будет всегда; вы всегда будете упускать сейчас. А сейчас - это единственное время! Будущее ложно, прошлое - лишь воспоминание. Прошлого нет больше, будущее еще лишь только будет, - а все, что когда-либо случается, - это сейчас. Сейчас - вот единственное время.

Поэтому, если вас можно будет замедлить немного, чтобы вы стали не такими расчетливыми, чтобы вы играли, как дети, здесь и сейчас, то тогда эти простые техники сотворят чудо. Но у нашего столетия слишком развитое чувство времени. Вот почему вы спрашиваете: Кажется, что для достижения этих техник в свою очередь нужны еще техники. Нет. Это техники, а не конечные результаты. Они кажутся конечными результатами, потому что вы не представляете, как они работают. Они работают в уме определенного типа, в уме другого типа они не работают. И действительно, те, кто знает, говорят, что все эти техники приводят вас к невинности, к чистоте, в которой и случается то самое явление. Это явление случается благодаря техникам, которые приводят вас к этой невинности - если есть невинность.

Но сейчас это трудно, поскольку нигде не учат невинности; повсюду учат разумности. Университеты не делают вас невинными, чистыми, они делают вас умными, хитрыми, расчетливыми. Чем вы умнее, тем лучше вы будете бороться за жизнь. Если вы расчетливы, вы можете добиться большего влияния, престижа, власти. Если вы невинны, вам скажут, что вы глупы; если вы невинны, вы не найдете себе места в этом мире конкуренции. Вот проблема: в этом мире конкуренции вам может не найтись места, но в том неконкурирующем мире нирваны, если вы невинны, вам будет место. Если вы расчетливы, вам нет места в мире нирваны, но в этом мире место у вас будет. И мы выбрали этот мир в качестве своей цели.

Старые университеты совершенно отличались от современных, их ориентация была совершенно иной. Наланда или Такшила не учили расчетливости, они не учили разумности. Они учили невинности. Их ориентация отличалась от Оксфорда, или Каши, или Кембриджа; их ориентация была совершенно иной. Они создавали иной тип человеческого ума. Поэтому почти всегда случалось так, что человек, учившийся в Такшиле или в Наланде, в конце концов, становился бхикшу, санньясином. Ко времени окончания университета он отрекался от мира. Эти университеты были антимирскими; они готовили людей для другого измерения. Они готовили людей для чего-то, что не может быть измерено понятиями мира. Эти техники предназначались для людей этого типа. Или они были невинны по своей природе, или они тренировали себя быть невинными.

Когда Иисус говорит своим последователям: «Если вас ударят по одной щеке, подставьте и другую», - чего намеревается он добиться этим? Он пытается сделать вас невинными. Только глупые люди стали бы поступать так. Когда кто-нибудь ударит вас по одной щеке, расчетливый ум скажет: «Немедленно ударь его, ударь сильно». А по-настоящему расчетливый ум скажет: «До того, как ударят тебя, ударь первым. Ведь нападение — лучшая защита». Спросите Макиавелли, он — самый ловкий ум. Он говорит: «До того, как нападут на вас, атакуйте первыми, потому что нападение - лучшая защита. Раз вас атаковали, то вы уже слабы; напавший на вас уже одержал над вами верх. Теперь гонки пойдут не на равных. Напавший на вас уже впереди. Поэтому не позволяйте врагу вырываться вперед. Атакуйте его до того, как он нападет на вас».