Хозяин Вселенной - Павел Комарницкий

– Нет, пожалуй. Начинай!

Учитель со свистом взмахивает хлыстом, и на гладкой зеленоватой коже воспитанника появляется первая тёмная полоса. Ещё, ещё!

– Стой смирно! Руки держи где положено! Так, теперь все вместе – что нужно сказать?

– Позор ничтожному! – хором ответствуют дети.

– Хорошо. Ты первый! – поднимает учитель ученика из первого ряда. – Все в очередь! По одному разу!

Ученики наносят хлёсткие удары по ляжкам товарища, один спереди, другой сзади – для равномерности полос. Да и бьют, пожалуй, покрепче самого господина учителя. Балует он их, надо сказать... Вообще-то право выпороть другого надо ещё заслужить.

– А-а-а! – не выдерживает наконец воспитуемый.

– Молчать! Здесь сам наш господин директор! В экзекуторскую захотел?

В классе тридцать два ученика, и воспитуемому достаётся тридцать один удар, сверх отпущенных учителем лично. Пожалуй, не так уж глупо. Одно дело, когда тебя выпорет учитель, и совсем другое, когда все без исключения одноклассники. Семь тысяч девяносто сто семьдесят пятый опытный педагог, знает, что делает... Теперь этот ученик будет стараться изо всех сил, лишь бы в следующий раз оказаться на другом конце хлыста.

Однако вид голого и избитого малолетки здорово возбуждает, право слово.

– Ну что это такое! – я беру хлыст у учителя. – Вот как надо!

Хлёсткий удар, и воспитуемый заходится визгом, похожим на звук шлифмашины.

– Молчать, сволочь! Встань как положено! – шипит на ученика учитель. – Отличный удар, мой господин, если позволишь высказать ничтожному своё мнение.

– Позволяю, – я бросаю учителю хлыст, который тот подхватывает у самого пола, поскольку опять стоит, полусогнувшись. – Я вижу, процесс воспитания у тебя налажен.

– Рад стараться, мой господин!

Покинув класс, я шагаю по коридору. Нет, что ни говори, а порка сильно поднимает настроение. Зайти, что ли, в экзекуторскую и развлечься как следует?

Браслет начинает зудеть руку. Я бросаю взгляд на табло, и едва сдерживаю ругательство. Чуть не забыл, надо же... На сегодня это самое важное дело.

Вообще-то наше воспиталище базовое, и выпускает разряды с девятого по двенадцатый. Тех, кто на первичном тестировании показал достаточно высокий уровень притязаний или повышенную склонность к логическому мышлению, учат не здесь. И учат их по другим программам – высшая письменность, то-сё... По окончании обучения происходит распределение, и выпускникам присваивают новые номера взамен тех, что они носили в воспиталище. Из "логиков" выходят инженеры и прочие учёные технари, а из ребят с высоким самомнением и пробивной энергией выходят порой очень важные персоны. Оплот Истинного Разума – это мир наивысшей справедливости. Здесь Бессмертным, носящим имя может стать любой. Если сумеет обогнать и задавить конкурентов.

Я облизнул пересохшие губы. Яркий комбинезон, вкусная каша, личное жильё и ванна с водой – всё это ерунда. Бессмертие, вот подлинно великая цель. Жить, жить и жить, жить бесконечно... А стареющие тела менять, подобно башмакам. Износил – выбросил.

Вот и сегодня в моём воспиталище проходит конкурс среди выпускников. Поступила заявка от Бессмертного, и его доверенные лица уже здесь. Выбор донора – дело ответственное. Юноша должен быть здоров и красив, и горе мне, если такового не окажется.

Я одним движением отключаю мнемозапись, некоторое время сижу, дыша глубоко и часто. Вот как... Вот так, значит, и воспитывают у них там подрастающее поколение. Хорошо, что Ирочка не видит...

"Я всё видела, Рома. Пусть и нечётко, через твои мыслеобразы"

"Зря я не послушался Цанга. В самом деле надо было смотреть с экрана..."

Ирочка отвечает не сразу.

"Смотри, Рома, смотри. Всё смотри. И помни – вот так в принципе может быть и на Земле"

Я стискиваю зубы.

"Этого не будет. В самом крайнем случае, повторный пуск восстановленного кварк-реактора..."

"Вряд ли они соберут его снова с такими же дефектами. Тот шанс упущен, Рома. Ты изменил ход истории, пусть не сам"

"Ира, Ир... Скажи прямо. Я зря вмешался?"

Долгое, долгое молчание.

"Нет, не зря. Я очень хорошо понимаю тебя, Рома, я вижу все твои терзания. Иначе и быть не может. Уж если проект "Земля" столько раз вызывал серьёзнейшие сомнения, мол, всё безнадёжно... Здесь же ситуация гораздо мрачнее. И не колеблется ни мгновения только слепой фанатик. Однако врач должен до конца бороться за жизнь пациента, если взялся лечить"

"Что бы я делал без тебя?"

Короткий бесплотный смешок.

"Чинил бы ржавые механические повозки. И уже вероятно, женился бы с тоски, на большой, тёплой и мягкой бескрылой женщине"

"Ты в это веришь?"

Долгое, долгое молчание.

"Нет, Рома. Теперь уже нет. Сейчас мне кажется, тот перстень упал бы, даже если я держала бы его двумя руками... Но мы не о том говорим сейчас"

Я вдруг понимаю, что её тревожит.

"Да, Рома, да. Ты думаешь, зря на нашу работу так мало желающих? "Опалённые злом", это не просто слова. У нас же Мауна. И телепатию никто не отменял. Подобные сюжеты могут морально искалечить любого маленького ребёнка"

Меня пробирает дрожь. Ведь в любой момент дочура могла соскучиться по папе, представить мой лик... И увидеть. Это даже не танки, гоняющиеся за беззащитным солдатом по украинской степи. Это гораздо, гораздо хуже.

Я резко встряхиваю крыльями.

"Думаю, эту проблему мы решим!"

Глава 27

В тюрьму попасть непросто.

–... Скажем прямо, это очень необычная просьба.

Начальница службы контроля островов Изгнания хлопает ресницами. Понять её можно. К примеру, начальник Матросской тишины тоже изрядно удивился б, если бы к нему явился с вещами некий гражданин и попросился назад в камеру.

– И всё-таки я прошу. Я не могу подвергать такой опасности нашу дочь.

Некоторое время она ещё колеблется, размышляя.

– Нет, Ди. Для заточения на острове нужно решение суда или хотя бы дисциплинарной комиссии высокого уровня. Притом с вескими основаниями.

– Но ведь я ненадолго, временами...

– Я сказала – нет! У нас тут не санаторий. Извини.

Изображение гаснет, я в раздумьи кусаю губы. М-да... Не так это просто, оказывается – сесть в Раю.

"Ира, Ир"

"Ау?"

"Ты забыла сказать "любимый""

Шелестящий бесплотный смех.

"Не заговаривай мне зубы, любимый. Излагай"

"Меня в тюрьму не взяли. Не подхожу я им"

Я чувствую её изумление.

"Что?! Нет, погоди-ка... Сейчас, включу видеосвязь"

Прямо передо мной зажигается голограмма – моя жена сидит на пушистом ковре, перед ней в воздухе красно-зелёная диаграмма "соединённых судеб".

– А я-то не сообразила, что он такое придумал... – Ирочка переходит на звук. – Долго думал, Рома?