Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Советская классическая проза » Тихий Дон. Том 1 - Михаил Шолохов

Тихий Дон. Том 1 - Михаил Шолохов

Читать онлайн Тихий Дон. Том 1 - Михаил Шолохов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 66 67 68 69 70 71 72 73 74 ... 156
Перейти на страницу:

– Ты думаешь, я надеялась, что выпрошу? – Наталья подняла пьяные от муки глаза.

– Зачем же ты шла? – дыхом спросила Аксинья.

– Тоска меня пихнула.

Разбуженная голосами, проснулась на кровати и заплакала, приподнимаясь, Аксиньина дочь. Мать взяла ребенка на руки, села, отвернувшись к окну. Вся содрогаясь, Наталья глядела на ребенка. Сухая спазма захлестнула ей горло.

На нее с осмысленным любопытством глядели с лица ребенка глаза Григория.

Она вышла на крыльцо, рыдая и качаясь. Провожать ее Аксинья не пошла.

Спустя минуту вошел дед Сашка.

– Что это за баба была? – спросил он, видимо догадываясь.

– Так, хуторная одна.

Наталья отошла от имения версты три, прилегла под кустом дикого терна.

Лежала, ни о чем не думая, раздавленная неизъяснимой тоской… Перед глазами ее неотступно маячили на лице ребенка угрюмоватые черные глаза Григория.

XX

Ярко, до слепящей боли, вспомнилась Григорию та ночь. Он очнулся перед рассветом, повел руками, натыкаясь на колючее жнивье, и застонал от садной боли, заполнившей голову. С усилием приподнял руку, дотянул ее до лба, щупая черствый, свалявшийся в загустелой крови чуб. Тронул мякотную рану пальцем, будто горячий уголь прислонил. Заскрипел протяжно зубами и лег на спину. Над ним на дереве стеклянным звоном тоскливо шелестели опаленные ранним заморозком листья. Черные контуры ветвей отчетливо вырисовывались на густо-синем фоне неба, сквозь них светлели звезды. Григорий смотрел, не мигая, широко открытыми глазами; ему казалось, это – не звезды, а полные голубовато-желтые неведомые плоды висят на черенках листьев.

Осознав случившееся с ним, чувствуя неотвратимо подступающий ужас, он полз на четвереньках, скрипя зубами. Боль играла с ним, валила его навзничь… Ему казалось, что ползет он неизмеримо долго; насилуя себя, оглянулся – шагах в пятидесяти чернело дерево, под которым холодел он в беспамятстве. Один раз он перелез через труп убитого, опираясь локтями о ввалившийся жесткий его живот. От потери крови мутила тошнота, и он плакал, как ребенок, грыз пресную в росе траву, чтобы не потерять сознание. Возле опрокинутого зарядного ящика встал, долго стоял, качаясь, потом пошел. К нему прибыли силы, шагал тверже и уже в состоянии был угадывать направление на восток: путеводила Большая Медведица.

У опушки леса его остановило глухое предупреждение:

– Не подходи, застрелю!

Щелкнул револьверный барабан. Григорий вгляделся по направлению звука: у сосны полулежал человек.

– Ты кто такой? – спросил Григорий, прислушиваясь к собственному голосу, как к чужому.

– Русский? Бог мой!.. Иди! – Человек у сосны сполз на землю.

Григорий подошел.

– Нагнись.

– Не могу.

– Почему?

– Упаду и не встану, в голову меня скобленуло…

– Ты какой части?

– Двенадцатого Донского полка.

– Помоги мне, казак…

– Упаду я, ваше благородие (Григорий разглядел на шинели офицерские погоны).

– Руку хоть дай.

Григорий помог офицеру подняться. Они пошли. Но с каждым шагом все тяжелее обвисал на руке Григория раненый офицер. Поднимаясь из лощинки, он цепко ухватил Григория за рукав гимнастерки, сказал, редко клацая зубами:

– Брось меня, казак… У меня ведь сквозная рана… в живот.

Под пенсне его тусклее блестели глаза, и хрипло всасывал воздух раскрытый рот. Офицер потерял сознание. Григорий тащил его на себе, падая, поднимаясь и вновь падая. Два раза бросал свою ношу и оба раза возвращался, поднимал и брел, как в сонной яви.

В одиннадцать часов утра их подобрала команда связи и доставила на перевязочный пункт.

Через день Григорий тайком ушел с перевязочного пункта. Дорогой сорвал с головы повязку, шагал, облегченно помахивая бинтом с бархатно-рдяными пятнами.

– Откуда ты? – несказанно удивился сотенный командир.

– Вернулся в строй, ваше благородие.

Выйдя от сотника, Григорий увидел взводного урядника.

– Конь мой… Гнедой где?

– Он, братуха, целый. Мы поймали его там же, как только проводили австрийцев. Ты-то как? Мы ить тебя царством небесным поминали.

– Поспешили, – усмехнулся Григорий.

ВЫПИСКА ИЗ ПРИКАЗА

За спасение жизни командира 9-го драгунского полка полковника Густава Грозберга казак 12-го Донского казачьего полка Мелехов Григорий производится в приказные и представляется к Георгиевскому кресту 4-й степени.

Сотня постояла в городе Каменка-Струмилово двое суток, в ночь собиралась к выступлению. Григорий разыскал квартиру казаков своего взвода, пошел проведать коня.

В сумах не оказалось пары белья, полотенца.

– На глазах украли, Григорий, – виновато признался Кошевой Мишка, на попечении которого находился конь. – Пехоты нагнали в этот двор видимо-невидимо, пехота украла.

– Черт с ними, пущай пользуются. Мне бы вот голову перевязать, бинт промок.

– Возьми мое полотенце.

В сарай, где происходил этот разговор, вошел Чубатый. Он протянул Григорию руку, словно между ними ничего и не было.

– А, Мелехов! Ты живой, стуцырь?

– Наполовинку.

– Лоб-то в крове, утрись.

– Утрусь, успею.

– Дай гляну, как тебя примолвили.

Чубатый силком нагнул голову Григория, хмыкнул носом.

– На что давался волосья простригать? Ишь суродовали как!.. Доктора тебя выпользуют до черта, дай-ка я залечу.

Не спрашивая согласия, он достал из пантронташа патрон, вывернул пулю и на черную ладонь высыпал порох.

– Добудь, Михаиле, паутины.

Кошевой концом шашки достал со сруба хлопчатый ком паутины, подал.

Острием этой же шашки Чубатый вырыл комочек земли и, смешав его с паутиной и порохом, долго жевал. Густой массой он плотно замазал кровоточащую рану на голове Григория, улыбнулся:

– Через трое суток сымет, как рукой. Вишь за тобой уход несу, а ты… было-к застрелил.

– За уход спасибо, а убил бы тебя – одним грехом на душе меньше бы стало.

– Какой ты простой, парень.

– Какой уж есть. Что там на голове у меня?

– В четверть зарубка. Это тебе на память.

– Не забуду.

– И хотел бы, да не забудешь; палаши австрийцы не точат, тупым тебя секанул, теперь на всю жизнь пухлый рубец будет.

– Счастье твое, Григорий, наосклизь взяло, а то б зарыли в чужой земле, – улыбнулся Кошевой.

– Куда же я фуражку дену?

Григорий растерянно вертел в руках фуражку с разрубленным, окровяненным верхом.

– Кинь, ее собаки съедят.

– Ребята, хлебово принесли, налетай! – крикнули из дверей дома.

Казаки вышли из сарая. Вслед Григорию, кося вывернутым глазом, заржал Гнедой.

– Он об тебе скучал, Григорий! – Кошевой кивнул на коня. – Я диву дался: корм не жрет и так это потихоньку игогокает.

– Я как лез оттуда, его все кликал, – отворачиваясь, глухо говорил Григорий, – думал – он не уйдет от меня, а поймать его трудно, не дается он чужим.

– Верно, мы его насилу взяли. Арканом накинули.

– Конь добрый, братов конь, Петра. – Григорий отворачивался, прятал растроганные глаза.

Они вошли в дом. В передней комнате на полу, на снятом с кровати пружинном матрасе, храпел Егор Жарков. Неописуемый беспорядок молчаливо говорил о том, что хозяева бросили дом спешно. Осколки битой посуды, изорванные бумаги, книги, залитые медом клочки суконной материи, детские игрушки, старая обувь, рассыпанная мука – все это в ужасающем беспорядке валялось на полу, вопило о разгроме.

Расчистив место, здесь же обедали Грошев Емельян и Прохор Зыков. У Зыкова при виде Григория выкатились телячье-ласковые глаза.

– Гри-ишка! Откель ты взялся?

– С того света.

– Ты ему, сбегай, принеси щей. Чего глаза на лоб вылупил? – крикнул Чубатый.

– Зараз. Кухня тут вот, в проулке.

Прохор, прожевывая кусок, мотнулся во двор.

На его место устало присел Григорий.

– Я уже не помню, когда ел, – улыбнулся он виновато.

По городу двигалась части 3-го корпуса. Узкие улицы забивались пехотой, прудились бесчисленными обозами, кавалерийскими частями, на перекрестках спирались заторы, сквозь закрытые двери проникал гул движения. Вскоре явился Прохор с котелком щей и торбой гречневой каши.

– Кашу куда выпорожнить?

– А вот кастрюля с ручкой. – Грошев подвинул от окна ночную посудину, не зная ее назначения.

– Она воняет, кастрюля твоя. – Прохор сморщился.

– Ничего. Вали кулем, после разберем.

Прохор развернул торбу, густая добротная каша дымилась паром, по бокам ее янтарной каймой выступило масло. Ели с разговорцем. Слюнявя сальное пятно на своем линялом лампасе, Прохор рассказывал:

– Тут рядом с нашим двором стоит батарея конногорного дивизиона, маштаков выкармливают. Ферверкер [26] ихний в газете читал, что союзники немцев, что называется, – вдрызг.

– Не захватил ты, Мелехов, утром мы ить благодарность получили, – мурчал Чубатый, двигая набитым кашей ртом.

1 ... 66 67 68 69 70 71 72 73 74 ... 156
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Тихий Дон. Том 1 - Михаил Шолохов торрент бесплатно.
Комментарии