Броненосцы Петра Великого ч 2 Посольства - Алекс Кун

  Очередная баржа привезла опять мало снарядов, и пришлось расписывать чуть ли не десятками, на какие корабли сколько снарядов.

  Строительство в Таганроге вели солдаты, без всякого плана, основываясь только на повеленье Петра, которое он сделал, сплавав в конце июля 1696 года к Таганрогу. Но повеление было слишком общим, и офицеры реализовывали его в меру своего понимания. Их понимание ограничилось небольшим деревянным фортом, парой амбаров и мостками, способными принять в лучшем случае галеры, которыми и приходилось разгружать транспорты.

  Пришлось отвлекаться и на это, делать промеры глубин у берега, намечать и начинать строить порт, причалы и склады. Причем склады начинали, было строить прямо вокруг сгружаемого добра. Бардак крепчал.

  Назначил из бояр начальника склада, и начальника порта и несколько дьяков им в помощь, для учета. Набрали из лагеря восемь сотен переселенцев, в виде небольших бригад со славянским бригадиром. Поставил им задачу, строить навесы, строить причалы и сортировать горы добра, разложенные по берегу, сортированное, сносить под навесы. Место на складе всегда было хлебным, тут за порядок можно было не беспокоиться.

  Порадовал боярина, что часть товара, лежащего на берегу пометил особым образом, и в случае, если не найду его на складах, после того, как все будет разложено и описано - отдам боярина на суд царю. Надеюсь, это хоть немного сократит воровство.

  Многочисленные и разноязыкие команды кораблей, плохо понимали друг друга, а толмачей на всех не хватало. Это потянуло проблемы с личным составом. Причем, обычный мордобой был самой мелкой проблемой, начали расти не боевые потери флота. Ввел на флот практику охотничьих выходов. Отправляли по два фрегата на пять дней охотиться в Черное море. В охотники назначали те фрегаты, команды которых проявили лучшую дисциплинированность. Охотники привозили очень неплохие призы, и дисциплина на флоте начала налаживаться, особенно после списания самых активных дебоширов.

  Проблему нехватки материалов для флота и строительства частично решили поставками из Константинополя, но вот с лесом были проблемы. Строевого леса не хватало катастрофически, не говоря уже о досках, а тем более о досках для кораблей. Если со строительным лесом проблему частично решили артели, вырубающие все подряд по берегам рек и сплавляющие лес к Азову. То корабельную древесину приходилось жестко экономить. А для досок применили метод продольного распила класса "Дружба - 2"

  Проблемы наваливались быстрее, чем успевали их решать. Единственным утешением, за которое хватался как за спасательный круг, была мысль - если наш набег султану устроил такой же бардак, и у него так же как у меня все под руками разваливается - то мир гарантирован. Лично у меня уже дозрела мысль, если и не продать, то наверняка заложить душу кому угодно, кто способен навести тут порядок. Однако покупатели душ ко мне не торопились, видимо обозрев объем работ, и решив не браться за не выполнимое дело.

  Но на десятый день обнаружил, что из броуновского движения стала возникать некоторая система. Навесы поднимались, добро рассортировывалось и описывалось. Первый, длинный причал уже заканчивали, а второй сделали наполовину. Место перед причалами освободили, и теперь было, куда сложить новую партию. Правильно говорили классики - глаза бояться, а руки делают.

  К концу третьей недели можно было вздохнуть чуть свободнее. Кризис преодолели. Флот по-прежнему был без снарядов, но полностью укомплектован, и хорошо снабжался.

  Добро, привезенное новой каруселью, разгружалось аж с четырех судов разом, стоящих у двух пирсов, и при этом, на берегу не задерживалось, сразу сортируемое по навесам. А навесы продолжали строиться. Солдаты теперь занимались не строительством, а своим прямым делом, охраняли склады.

  Левее порта разбили большой временный палаточный лагерь, для экипажей. Все же жить все время на борту тяжело, иногда хочется и по земле пройтись.

  В этом же лагере собрал всех абордажников с фрегатов, и отдал их на растерзание своим морпехам. Приглашал и казаков, но они только фыркали и отказывались.

  Деревянные дома для моряков в проекте были, но до них дело дойдет еще не скоро.

  Пришествие Петра предваряла казацкая чайка, пронесшаяся ураганом по Азову, где находился в тот момент, с истерическим криком "Царь едет!".

  Возгордился. Мои флотские уже давно были отучены от такого безобразия, как не информативные доклады. Они теперь докладывали кратко, четко и по существу. Они бы доложили, что едет царь, будет через сутки в составе таком то. А с этих сухопутных, чего взять, не доклад, а одни эмоции. Правда, подробности князю Львову все же доложили. Петр действительно идет большой флотилией, везет немного войска, и как обычно, большую свиту. С ним много баржей со всякой всячиной, с чем именно, казаки не интересовались. Будет в Азове ориентировочно через сутки.

  Попрощался с Львовым, уехал в Таганрог, наводить лоск.

  Авральная приборка на берегу и в гавани, утят, стоящих на рейде подравняли и украсили вымпелами, так как флагов на всех не хватало. Пометил в блокнотике, решить вопрос с флагами - раньше было не до него.

  Сам поразился гармоничности картины. Аккуратный рейд, чистенький порт, сверкающий свежим деревом, длинная череда складов блестящих крышами из белого теса, заставленных всякой всячиной под эти самые крыши. Мастерская, левее порта, со слипами и ангарами. Тут же и бревна распиливали, по этому вся земля вокруг усыпана стружкой и вкусно пахнет. Мне понравилось, Петру показать будет не стыдно.

  Петр приехал на следующий день. Злой.

  Уж не знаю, что ему наговорили, но разнос мне был устроен капитальный. Виноват был во всех смертных грехах. Даже потерю Орла - гордости Петра, привязали к моей бездарности, как флотоводца - мол, мое дело корабли да оружие делать, да заводы поднимать, а не лезть туда, где ничего не понимаю.

  Захват Константинополя, да еще и дележка его с рыцарями - вылез мне сильно боком, Петр орал аж до покраснения. Думал, перейдет к рукоприкладству, и мысленно прикидывал варианты быстрого отступления в Норвегию.

  Проект мира с османами мне вообще поставили в вину как, чуть ли не предательство.

  Было очень обидно. Единственным, светлым моментом, было то, что не казнили сразу, и спросили, как могу оправдаться.

  - Государь. Воля твоя, но навет это. Константинополь не для себя брал, а для России, и именем твоим. Рыцарей позвал, так больше некого было. Орла потерял, да, государь, потерял, и рана эта теперь через всю душу лежит и кровоточит. Но выбор был или погубить весь флот, или рискнуть. Спроси о тех боях Корнелиуса Крюйса, он человек опытный, и в тех боях участвовал. А мир с османами - так то по твоей указке действовал, ты сам про то говорил, вот и исполнил волю твою, и коль не так что, то не поздно еще все переиначить, только прошу, поговори с капитанами флота своего, да с рыцарями, которые тебе встречу торжественную в Царьграде готовят, сам поговори. Не прошу снисхождения. Прошу справедливости. Выслушай соратников моих. И коль меня по-прежнему виновным сочтешь, приму любую кару.

  Пока говорил спокойным размеренным голосом, Петр слегка остыл. По этому конец фразы дошел до его сознания, подернутого пеленой ярости.

  - Справедливости восхотел? Добро! Выслушаю! А после уж не взыщи. Пока, поди вон!

  Ушел. Все же интересно, что и кто обо мне наговорил.

  Заниматься портом и флотом расхотелось совершенно. Вышел на причал, уселся на настил, свесив ноги. Зацепился штаниной за плохо забитый гвоздь, хотел, было пойти разбираться, потом плюнул. Зачем мне все это? Да за каким эээ чертом, надрываю пупок и тяну за уши этих упертых ослов, которые готовы гадить на что угодно, лишь бы их заметили. Геростраты эээ чертовы.

  Ведь и не претендовал на медаль во все пузо и место подле царя. Зачем же так охаивать было!

  Ушел в лагерь к морпехам. Хорошо, что Тая далеко, хоть ей рикошетом не достанется. В лагере морпехов стояли преображенцы. До разоружения дело еще не дошло, но обстановка была напряженной. Только этого не хватало.

  Приказал капралам собрать морпехов. На вяканье молодого офицера преображенцев, которого не знал, жестко ответил, что чина меня никто не лишал, как впрочем, и всего остального. Обвинения мне так же еще не предъявили. И младшим офицерам ко мне лезть не по чину, так что, пошел вон.

  Собравшимся морпехам, прояснил ситуацию - что нас оболгали перед царем. Но государь обещал во всем разобраться сам. При любом раскладе - запрещаю какие-либо действия, против воли государя. Тренировки продолжаем по плану.

  Хотя, день все одно пошел на смарку. К Петру дергали сначала бояр, что назначил начальниками, потом дьяков, со списками, потом даже капралов морпехов дернули.