Ядовитый плющ - Мария Морозова

После прогулки я отправилась к себе, готовиться к визиту в дом родной. Не скажу, что мне было легко и спокойно, наоборот. Я не боялась, нет. Но нервничала. И поэтому позволила себе маленькую слабость в виде пяти капель моей фирменной успокоительной настойки.

Марджи помогла мне выбрать платье попроще и сделать скучную прическу. Она нашла где-то немного нелепую шляпу с широкими полями, и эта шляпа прекрасно дополнила образ девушки, у которой есть гардероб, но недостает вкуса правильно пользоваться его содержимым. Главное не переиграть.

Конечно, эсс Вилард не делился со мной всеми своими планами. Несмотря на это, свою роль я понимала хорошо. Роль бедной родственницы, несчастной, нелепой, зато вхожей в общество королевы и принцессы. Потому что такой «родственнице» можно легко задурить голову и использовать ее в своих целях. Главе Тайной канцелярии явно хотелось проверить, попытаются ли де Аватемарты это сделать. И мне хотелось тоже.

Карета поджидала у одного из боковых выходов. Высокий возница с усами открыл передо мной дверь и подал руку, чтобы помочь подняться внутрь. Как и положено эссе, я вложила пальцы в мужскую ладонь и вздрогнула. Слишком уж знакомым было сильное, но осторожное прикосновение и улыбка, которую я смогла заметить краем глаза.

– Геллард? – вырвалось у меня.

– Узнала? – удивился тот. – Надо же…

– Так уж вышло, – я дернула плечом.

– Я буду сопровождать тебя, – сообщил замаскированный некромант, закрывая дверцу. – Не думаю, что тебе могут причинить вред, но мало ли что…

– Хорошо, – кивнула, понимая, что с Ард Ренной будет гораздо спокойнее. – нам долго ехать?

– Нет, эсса, – козырнул тот, мгновенно входя в роль возницы. – Вы не успеете заскучать.

Ехать действительно оказалось недолго, ведь особняк родителей располагался совсем недалеко от дворца, в Золотых Холмах. Это расстояние можно было бы легко преодолеть пешком, но королевской воспитаннице не полагалось путешествовать на своих двоих. Поэтому мы неторопливо проехали несколько кварталов, свернули на широкую улицу, а в ее конце – в приветственно раскрытые ворота. Геллард прокатил меня по полукруглой подъездной аллее прямо к крыльцу роскошного трехэтажного дома. А когда карета остановилась, помог выйти.

Я выбралась наружу и нерешительно застыла, принимая вид бедной сиротки. Но долго ждать не пришлось. Лорис уже спускался со ступеней, навесив на лицо улыбку.

– Арсэлла, мы так рады, что ты приняла наше приглашение, – заявил он, хватая меня за руки.

То есть, со стороны это наверняка выглядело нормальным проявлением эмоций между близкими людьми, но я хорошо понимала, что никакой близости между нами не будет, и любое действие и любое слово воспринимала с предубеждением.

– Пойдем, Арсэлла, родители ждут.

Я молча кивнула и позволила увести себя внутрь. Гулкий холл с мраморным полом и высокими потолками был роскошен. Будучи дочерью семейства де Аватемарт, я приезжала сюда всего несколько раз, и сейчас с любопытством осматривалась по сторонам. Воспоминания накатывали волнами, но совсем не причиняли боли, спасибо успокоительной настойке.

– Арсэлла! – Звонкий женский голос заставил вздрогнуть.

Я глянула наверх. По лестнице быстро спускалась женщина в пепельно-розовом платье. Женщина, которая родила меня, а потом легко отказалась. Моя так называемая мать.

– Боги, – прошептала Иветта де Аватемарт, подходя вплотную ко мне. – Невероятно.

– Она твоя копия, – послышался еще один голос, на этот раз мужской.

Отец стоял в дверях гостиной, не делая попыток подойти ближе. Я глянула на него немного растерянно и присела в реверансе.

– Брось все это, – покачала головой мать, – ты ведь вернулась домой.

Я поднялась, склонив голову, чтобы не выдать себя глазами. Домой, как же.

Болин де Аватемарт неспешно приблизился. Все замолчали, словно ожидая отмашки от главы семейства. А тот просто стоял, сверля меня внимательным взглядом, потом протянул руку. Я нерешительно вложила в нее свои пальцы и едва не дернулась, когда перстень мужчины обжог жаром. Это явно была проверка. То ли на родство, то ли на магию, не знаю. Но, судя по тому, как расслабились плечи де Аватемарта, проверку я прошла.

– Пойдем, Арсэлла, все уже готово к обеду, – Иветта потянула меня в сторону столовой. – Ты ведь помнишь этот дом?

– Помню, – ответила тихо.

– О Эрлайт, я все еще не могу поверить…

Она усадила меня за стол в небольшой столовой, явно используемой для семейных посиделок. Лорис и отец сели тоже, не сводя с меня глаз. Я сняла перчатки и шляпу, неловко пристраивая ее на колени. Иветта спохватилась и отобрала шляпу. А я обратила внимание, что мне не попадался на глаза никто из слуг. Ни дворецкого, ни горничных. Де Аватемарты решили принять меня без лишних глаз и ушей? Сестры, кстати, не было тоже.

– Матушка, не нервничай, – тихо рассмеялся Лорис, глядя на суетящуюся Иветту.

– Да как тут не нервничать, – махнула рукой та, – когда ко мне вернулась дочь, которую я не видела пятнадцать лет.

– Поговори с нами, Арсэлла, – мягко попросил отец. – Мы думали, ты погибла. Что с тобой случилось на самом деле?

Я дернула плечом и опустила глаза. Потом промямлила:

– Не знаю… То есть… Я плохо помню, что тогда было. Я убежала. Заблудилась в лесу. Когда меня нашли, не помнила даже, как меня зовут. Тот человек отвез в приют для сирот и... Постепенно память вернулась, но я никому не сказала об этом.

– Почему? Тебя могли бы вернуть домой.

– Я думала, что не нужна вам… – выдавила жалобно.

– Это не так! – возмущенно заявил Лорис.

– Но вы говорили, что я темная, и…

– Нет-нет-нет, Арсэлла. – Мать чуть не плакала. – Эти воспоминания… все было совсем не так, как ты помнишь. Твоя сила проснулась слишком рано. Нас не волновал ее цвет, но она едва не свела тебя с ума. Ты не узнавала родных, бредила, буянила. Нам пришлось отселить тебя в дальнее крыло, чтобы ты никому не навредила, и себе в том числе. Мы вызвали целителя, вот только у тебя случилась очередная вспышка магии, и… Три этажа просто рассыпались, как карточный домик, был такой пожар, что… мы были уверены: ты погибла.

Я подняла на нее глаза. Иветта де Аватемарт выглядела неподдельно несчастной. На лицах Лориса и отца читалась жалость пополам с виной. Я немного растерялась, потому что их история звучала правдоподобно и