Однажды разбитое сердце - Стефани Гарбер

имела потрясающий зеленый оттенок, но на вкус отдавала травой и застарелым сельдереем.

Почему эти напитки были столь известны?

Разве что не вкус привлекал людей к этим водам? Эванджелина изучила сверкающий зеленый флакон в своих руках. Может быть, это напитки вызвали какое-то навязчивое чувство жажды? И хотя она изо всех сил пыталась отставить флакон, Эванджелина не удержалась и продолжала потягивать из бутылки удачи.

Допив, она ощутила искушение взять другую. И Эванджелина, возможно, так бы и сделала, если бы не заметила стопку писем, лежащую рядом с красивыми флаконами.

Эванджелина не имела привычки читать чужую переписку. Но у нее кружилась голова от физической усталости и странного возбуждения, вызванного душистыми водами, и она заметила что-то знакомое в сложенном письме на вершине стопки.

Послание, написанное ее почерком и адресованное лорду Джексу. То самое письмо, что она написала ему на прошлой неделе.

Она перебрала еще несколько записок. Все они были адресованы Джексу. Неудивительно, что колокольчик трезвонил столь отчаянно, – это место принадлежало ему.

47

Эванджелина знала, что Джекс будет недоволен тем, что она копается в его письмах, но он спал, а она не могла остановиться. Это было похоже на питье из флаконов с душистой водой, разве что единственным магическим действием было ее любопытство по отношению к Джексу.

Письма, к сожалению, не дали ей никаких подсказок, что Джекс хотел от Арки Доблестей, но подтвердили, что это место принадлежит Джексу. Большинство людей, ведущих с ним переписку, просили его об одолжениях или встречах. Слишком многие хотели стать его должниками, как и она когда-то.

Она никогда не думала о Джексе как о человеке, который работает. Такое впечатление производил и его кабинет, с его беспорядочно расставленными томами на книжных полках и разномастными стульями. Но, проведя с ним время, Эванджелина поняла, что Джекс не был таким безрассудным или беспечным, каким он выставлял себя перед людьми. Он был расчетливым коллекционером. Она видела, как он наживался на услугах двух других Мойр – Хаоса и Отравы, – а лежавшие на этом столе письма обещали еще больше. Ей хотелось отвлечься от поисков книги, содержащей лекарство от любовного зелья, чтобы выведать, какие вещи Джекс просит у людей. И Эванджелина, возможно, ненадолго задержалась, чтобы порыться на его столе, – он, несомненно, не испытывал бы угрызений совести, разглядывая ее личные вещи. Но она обнаружила лишь несколько уродливых монет, голубую шелковую ленту, несколько недавних скандальных заметок о ее свадьбе и, конечно же, яблоки. Затем Эванджелина вернулась к книжным полкам и принялась искать том с противоядием от любовных чар.

Большинство книг Джекса были криво расставлены и соседствовали с томами в случайном порядке, не считая небольшой коллекции, которую она не ожидала здесь найти: «Баллада о Лучнике и Лисице».

Что-то потеплело внутри нее при виде такого количества экземпляров ее любимого сборника рассказов.

Джексу принадлежало семь томов, от старых до очень древних. Расположенные аккуратнее, чем что-либо другое в его кабинете, они стояли бок о бок на самом верху полки, где обычно хранились книги, к которым никому не позволено прикасаться.

«Что все это значит?»

Ей хотелось, чтобы Джекс проснулся и она смогла бы расспросить его об этом, но он не сдвинулся со своего места, лежа на диване и небрежно раскинув свои конечности в стороны, отчего даже во сне выглядел неуправляемым.

Эванджелина потянулась за первым томом, зная, что отвлеклась понапрасну. Но все, чего ей хотелось, – это заглянуть на последнюю страницу и узнать, чем завершилась история. Она хотела узнать, получила ли история счастливый финал, поцеловал ли Лучник свою девушку-Лисицу или же убил ее. И, возможно, эти книги были знаком. Эванджелина начинала думать, что порой принимала за знаки то, что ими не являлось. Но это вовсе не значило, что предзнаменований на самом деле не было.

Она открыла первую книгу, но все страницы в конце оказались вырваны. И, к сожалению, с другими томами ей повезло не больше. Каждый экземпляр сопротивлялся ей. Одна книга выпадала из ее рук каждый раз, когда она пыталась ее открыть. В другой были лишь пустые страницы в конце.

Наконец, Эванджелина добралась до седьмого экземпляра. Ее пальцы покалывало, когда она коснулась обложки.

Книга с легкостью открылась, и это был идеальный пример того, как человек находит то, что ему нужно, вместо того, что хотел.

На корешке было выведено «Баллада о Лучнике и Лисице», но когда Эванджелина открыла книгу, на титульном листе значилось: «Рецепты Древнего Севера: Переведены впервые за пять сотен лет».

То же название, что и у книги тайных заклинаний Марисоль.

В оглавлении перечислялись только рецепты. И первые несколько блюд готовились из довольно безобидных ингредиентов, вроде репы, картофеля и сельдерея. Но примерно через дюжину страниц рецепты превратились в заклинания, зелья и магию, и некоторые из них действительно звучали столь ужасно, как утверждали ЛаЛа и Джекс.

Эванджелина лихорадочно перелистывала заклинания, призывающие адский огонь и высасывающие душу человека, пока не наткнулась на раздел о любви.

Как найти любовь

Как избавиться от любви

Как превратить кого-либо в истинного возлюбленного

Первые два заклинания оказались бесполезными, но третье выглядело так, словно подходило.

Эванджелина не могла достаточно быстро перелистнуть на страницу 186. Мало того, что в любовном зелье упоминалось губительное масло, так еще и говорилось о том, что одним из побочных эффектов является испорченный день свадьбы. Еще одно доказательство вины Марисоль.

Эванджелина, может, и была виновна в первой неудачной свадьбе Марисоль, но Джекс неоднократно заверял, что нападение волка, предотвратившее вторую попытку пожениться, не было его рук делом. И Эванджелина, в конце концов, была склонна ему верить. Нападение на Люка, должно быть, было платой за любовное заклинание Марисоль.

Эванджелина снова посмотрела на Джекса, растянувшегося поперек дивана, и она подумала, не ошибалась ли она и в других вещах.

Но у нее еще будет время расспросить Джекса. Сейчас единственное, что ей нужно было сделать, это сварить лекарство, упомянутое в книге.

48

Когда зелье было готово, наступили сумерки. Джекс по-прежнему спал, развалившись на диване, как будто годами этого не делал.

– Джекс. – Эванджелина потрясла его за плечо, но он лишь шевельнул своей золотоволосой головой, только чтобы поглубже зарыться в подушку. Она встряхнула его еще раз. Эванджелина думала, что Джекс уже проснулся. Но, возможно, он