Отчаянная и другие рассказы - Сергей Аникин

представления, в котором часу это было, и закричала таким криком, какой еще ни разу не раздавался среди этих голых стен. Всё лицо у неё раскололось от боли, как будто накалили острое стальное лезвие топора и с силой прислонили к щеке. Зубная боль билась во рту, как молот об наковальню, и нечем было её унять.

– У-у-у! Мне больно, я хочу сдохнуть! – закричала она во всю глотку. А после подавилась, сплевывая кровь на пол.

Она протянула указательный палец и нащупала на правой стороне вверху клык. Этот клык бесил её не один год, в него постоянно, что-то забивалось. Она нашла на полу спичку и начала ею орудовать, как зубочисткой. Как только она вычистила зуб, проткнула спичкой опухшую, набитую гноем десну. Дьявольская боль стремительным выстрелом поразила её серое вещество. Кровеносные сосуды на её обтянутом кожей черепе пульсировали, словно обезумевшие чёрные черви.

Она вскочила на ноги, а после согнулась пополам и, открыв широко рот, начала ловить воздух, периодически сплёвывая жёлто-красную слюну с гноем вперемешку на бетонный пол.

– А-а-а! Помогите! Дайте молоток! – опять закричала она, потому что нельзя было унять эту боль.

Боль нарастала и продолжала пульсировать в голову, в виски, в скулы. Она начала биться лбом о стену, лишь бы боль отпустила её, и перестала заживо разъедать её, как кислота разъедает металл. Она вела себя, словно разъярённый волк, пытающийся откусить собственную лапу, чтобы вырваться из капкана.

– А-а-а! Дайте мне наркоты! – срывалась на крик она.

Она уцепилась ладонью за щеку. Приоткрыла рот и снова засунула туда спичку. Как только спичка коснулась воспаленной десны, мучительная боль вспыхнула в мозгах, как кабель высоковольтного напряжения. На её челюсть обрушивались мощные боксерские удары, выпучив глаза, она вздохнула как можно глубже. Она оттянула наручники и резко ударила по больной щеке, где торчал клык. Зуб хрустнул и закачался. Кровь хлынула ручьём, она капала на пол.

– Тьфу, тьфу, – сплёвывала она кровь на пол.

Еще немного, и она бы завыла, как воет полицейская сирена, но решила сдержать эмоции. К горлу подкатила рвота. Казалось, её вот-вот вырвет, но она не издала ни звука. Только запрокинула голову назад, слизывая слезы, скатывающиеся маленькими горячими солеными каплями на пересохшие губы. Она опустила голову и посмотрела на пол. На полу была огромная лужа из крови и гноя вперемешку. И вдруг боль возобновилась, и она ранила её, как град из скальпелей. Её правая щека раздулась и стала похожа на воздушный шар, глаз слезился. «По-моему, у меня флюс», – подумала она.

– Тьфу, тьфу, – опять сплюнула она. В этот раз слюни были ярко-жёлтые.

Слезы из её глаз падали на бетонный пол градом. И в этот момент в её больной голове вспыхнула искра, говорящая о том, что ОНА ХОЧЕТ ЖИТЬ. По её телу побежал адреналин, и она хотела отомстить этим больным подонкам. Она знала, что есть обратная сторона медали, в ней проснулся звериный оскал.

И тут снова вернулась боль. В этот раз она заорала, не сдерживаясь, во всю глотку:

– Анальгин! Тва-а – а-ри!! Дайте анальгин!

В ответ не было ни звука, лишь только за стеной она услышала какой-то шёпот. Он продлился не больше пяти секунд.

Она провела языком по верхней челюсти и ощутила на языке крошки от пломбы. А пульсирующая боль ураганом взвилась в щеке. Боль была настолько дьявольски-адской, что ей казалось, будто её виски и затылок распиливают бензопилой.

Дверь приоткрылась, и внутрь чья-то мужская рука бросила пакет. Ольга подтянула пакет ногой к себе, а после перевернула его, ухватив носками ног. Из пакета выпали пассатижи, кусок марли и небольшой флакончик. На флакончике была одета резинка, которая, в свою очередь, крепила кусок оторванной бумажки от листа формата А4 с надписью «Спирт».

Два дня потребовалось ей, чтобы вырвать зуб, и эти сорок восемь часов были временем настоящего ада. Каждый раз ей приходилось делать усилие, прикладывая пассатижи к больному зубу. От нарывающей десны налетели и били под давлением в голову мощные порывы раскалённой боли. Боль мощным огненным гейзером разрезала всю челюсть. Слегка дёргала пассатижами, и её руки трясло, словно в лихорадочном припадке. Затем с бешено колотящимся сердцем она еще раз дёргала зуб. И так было постоянно.

С каждым разом она пыталась еснам посильнее, но силы иссякли, а руки сводила судорога, и пассатижи просто падали на бетонный пол. Неумолимая зубная боль, которая убивала её, казалась бесконечной. Поэтому она поднимала пассатижи с пола снова и снова. И после пятого раза ей удалось вырвать зуб. Он с хрустом оторвался. Она глотнула спирта, прополоскала рот, выплюнула его. Кровь не утихала, фонтаном била из опухшей десны. Она через несколько секунд сплюнула пропитанную кровью марлю на пол. И снова глотнула спирта, прополоскала им рот и проделала ту же операцию ещё раз. А после она сделала это около пяти раз, и только после этого кровь остановилась. Проснувшись на следующий день, она провела языком по еснам и обнаружила, что на них вскочили волдыри, как после ожогов.

* * *

В уютной комнате на чёрном кожаном диване лежал Владимир. Он посасывал пиво из горлышка, смотрел телевизор. По телевизору шёл фильм боевик «Идентификация Борна» с Мэттом Дейманом в главной роли. К нему в зал зашли Александр и Алексей. Они оба были в кожаных коротких куртках и тёмных джинсах.

– Мы собрались в город за продуктами, что тебе взять? – закуривая сигарету «Кэмел», спросил Александр.

– Возьмите мне пять бутылок пива «Балтика 7», – в ответ кинул он.

– Присмотри за нашей принцессой, а то она не в себе, зубки у неё побаливают, – вмешался в разговор Алексей.

Все трое дружно посмеялись, смехом они заглушили разговор в телевизоре. После смех прекратился, и Алексей отправился вниз, в подвал. Перед тем, как он приоткрыл дверь, скинул свою кожанку и повесил на торчащий в стене гвоздь. На нём была надета тёмно-синего цвета джинсовая рубаха с коротким рукавом. Ольга услышала, как заскрипела дверь. Она подняла голову и напряглась. Как только она его увидела, её снова охватил страх, сердце забилось сильнее и чаще. Ей показалось – словно стены надвигались на неё, зажав, как пойманную блоху в тиски, которую вот-вот раздавят. Он приблизился к ней, схватил правой рукой за волосы с такой силой, что она взвизгнула.

– Мы отлучимся ненадолго, а тебя ждёт позже сюрприз, – со страшной улыбкой, демонстрируя зубы, произнёс он.

– Слышь, мудак, я ненавижу сюрпризы! – в ответ, сжав зубы, резко огрызнулась она.

А после, сжимая зубы во рту, скребя нижней челюстью об