Море соблазна - Кристина Дорсей

– Почему вы ничего ей не сказали? – Этот вопрос мучил Фелисити с самого утра и теперь, когда впереди уже показался шпиль собора Сен-Мишель, суливший скорое расставание, быть может навеки, она непременно хотела узнать правду.

Дивон молча правил вдоль берега. Казалось, он решительно настроен не понимать, о чем она говорит. Он сам за день не проронил ни слова, вынуждая тем самым к молчанию и ее. Возможно, он просто не знал, что ей ответить, и теперь лишь слегка пожал плечами.

– А какой был бы в этом смысл?

– Не знаю. – Фелисити приблизила свое лицо к нему в надежде, что дети не поймут сказанного или же прибрежный ветерок унесет ее слова подальше. – Впрочем, нет. Если честно, то я знаю. – Девушка отчаянно сжала руки. – Она ваша знакомая, которой было приятно поболтать со мной. Ну, и зачем… ведь когда-нибудь она все равно узнает правду.

– Возможно.

Дивон положительно не хотел продолжать этот разговор, и Фелисити тихо закончила:

– Но в любом случае, я вам очень благодарна. Ведь это было бы так… стыдно.

Лицо девушки было затенено огромной соломенной шляпой, которая так и не позволила капитану увидеть, покраснела она или нет. А ему так хотелось увидеть на ее щеках краску смущения. Спустя некоторое время он откашлялся, чтобы привести свои мысли в надлежащее русло и, наклонившись к ней, поинтересовался:

– А ты уже подумала о том, как станешь добираться до Ричмонда с этим выводком? То есть я хотел сказать, с детьми? – Дивон кивнул на трех съежившихся на корме ребятишек.

– До Ричмонда? Наверное, на поезде. – У Фелисити были проблемы куда поважнее, чем дорога в Ричмонд, и они неотвязно преследовали ее день и ночь. Детей надо было доставить в Нью-Йорк и причем так, чтобы об этом никоим образом не узнал проницательный капитан.

– Я тут подумал… – Смуглая рука убрала со лба вечно непокорный локон. – Если ты можешь подождать недельку-другую, то я смогу помочь тебе с отправлением.

– Помочь?!

Дивон дернул плечом.

– Сейчас я вынужден провести в Нассау груз хлопка и вернуться обратно с провиантом, но потом я мог бы доставить тебя домой. А до тех пор ты можешь спокойно оставаться в доме моей разлюбезной бабушки. – Дивон торопился, чтобы не сбиться и успеть все высказать. – Я, конечно, понимаю, ты спешишь скорее соединить семью, но… – Тут капитан запнулся и умолк. О чем он говорит?! Хуже того, о чем думает?!

Эта девушка обручена с другим и вовсе не намерена даже после ночи любви оставаться в чужом городе лишь для того, чтобы быть с ним рядом. Разве мало ему жестокого урока с Викторией? Все женщины стремятся отдать свое тело, но совсем не торопятся подарить душу.

И какого черта он вообще ударился в размышления о цветочках и сердечках, когда кругом идет война? Война, в которой Юг теряет свои земли и проигрывает одну за другой битвы. Блокада истощает силы армии и народа, часть которого уже вообще никогда ни о чем больше не узнает.

Но он, Дивон Блэкстоун, знает многое. Служба во флоте заставила его понять, что открытые порты необходимы любому государству как воздух и, как бы умело он ни пробирался через заслоны федеральных кораблей, дела в целом становятся все хуже и позиции янки под Порт-Ройялом крепнут день ото дня.

Так что, в любом случае думать о Фелисити Уэнтворт у него нет никакого права – ни как у мужчины, ни как у воина.

– Впрочем, Бог с этим. – Дивон подтянул парус. – Это была просто идея, не больше.

– Я должна уехать домой. – Что ей оставалось сказать еще? Фелисити судорожно проглотила слюну и посмотрела на берег. А что сделает он, если она сейчас скажет ему всю правду, всю до конца? Скажет, что живет не в Ричмонде, а в Нью-Йорке. Что она янки. Янки, приехавшая на Юг, чтобы освободить трех маленьких рабов.

Это признание было уже почти готово сорваться у нее с уст, как Дивон неожиданно позвал Эзру помочь ему свернуть парус – и момент был упущен.

На берегу капитан быстро заказал наемную карету, чтобы отправить Фелисити с детьми в дом уважаемой миссис Блэкстоун. Молва о сражении при Секессионвиле и поражении северян уже достигла Чарлстона, а потому прямо с порога путешественники была забросаны градом вопросов.

– Ну, наконец-то! Где же вы пропадали столько времени?

– Добрый день, ба! – Дивон усадил Сисси в кресло и поспешил к старухе. Внук и бабка трогательно обнялись и поцеловались.

– Я беспокоилась, – всего лишь и сказала суровая миссис Блэкстоун, перед тем как сменить тон и потребовать от прибывших полного отчета обо всем случившемся.

– Янки добрались-таки до Ройял-Оук, но, к счастью, дело обошлось без особых разрушений. – О том, что положение это временное и уже в настоящий момент все может быть далеко не так, Дивон говорить не стал…

– А как дела с документами по освобождению?

– Розданы по назначению. – Упрямый локон вновь упал на загорелый лоб. – При нынешних обстоятельствах я сделал для наших людей все что мог. – Тут капитан обернулся, взял Фелисити за руку и подвел к бабке. – Мисс Уэнтворт была очень щедра в отношении своих денег и своего времени.

Подобный комментарий вызвал у миссис Блэкстоун лишь короткий одобрительный кивок, словно она ничего другого и не ожидала от этой странной девицы. Опершись на трость, старуха сцепила пальцы на набалдашнике и поджала сухие губы.

– Не понимаю, почему это мы до сих пор топчемся в прихожей? Ну-ка, Дивон, помоги своей старой бабке перейти в гостиную.

С этими словами Эвелин окинула взглядом холл, и на глаза ей попался Эзра со своим неизменным Петькой. Старуха резко вскинула голову.

– Ну-с, молодой человек, – протянула она, и в голосе ее зазвучали аристократические нотки, – потрудитесь-ка объяснить, зачем вы притащили это сельскохозяйственное животное в мой дом?

– Это же господин Петух, – рванулась вперед Фелисити, вставая между строптивой миссис и задрожавшим с ног до головы Эзрой.

– Господин Петух?!

Словно в ответ на неуважительный тон хозяйки дома петух запрокинул голову и прокукарекал, шумно хлопая крыльями, так что мальчику пришлось обхватить птицу своими тонкими ручонками.

– Это замечательное ласковое животное, – продолжала уверять Фелисити, несмотря на то, что в данный момент птица казалась, наоборот, совершенно сумасшедшей. В отчаянии девушка обернулась за помощью к Дивону, но тот стоял, облокотясь о перила, и, сложив на груди руки, посматривал на происходящее с обычной насмешливой улыбкой. В ответ на выразительный взгляд Фелисити он едва поднял темные брови.

– Эзра, – сдалась, наконец, девушка, – пожалуй, будет спокойней, если ты отнесешь птицу куда-нибудь подальше. Ну, хотя бы в конюшню. Только спрячь его там получше.