Тени - Дж. Уорд

Не смотри на экран. Не смотри на…

— О, Боже, ты плачешь?

— Нет. Она подняла руку. — Не плачу.

Верни мне телефон, верни мне…

Куин подошел к ней и приподнял лицо.

— Что происходит?

Проведя подушечкой пальца по ее щеке, он положил гребаный мобильный телефон назад, на прикроватный столик. Экраном вниз.

— Я стучал, но мне никто не ответил, — сказал он. — Я волновался.

Содрогнувшись, она зарыла глаза, напряженные нервы вибрировали на грани.

— Просто прочитала печальную историю в интернете. Похоже, я намного чувствительней, чем думала.

Он сел рядом с ней.

— В последние дни произошло столько дерьма…

Неожиданно для себя она разревелась, прижимаясь к его широкой груди.

Обвив вокруг нее руки, Куин нежно держал ее, позволяя выплакаться… и от того, что он решил, будто она плакала из-за беременности, неожиданной двойни и гормональных всплесков, Лейла ревела только сильнее.

Она плакала из-за долгих месяцев лжи и предательства; плакала из-за всех тех поездок на луг; из-за того, как тайком убегала из дома; из-за того, что пользовалась для этих целей машиной, которую ей подарил Куин.

И по большей части — что хуже всего — она плакала из-за чувства потери, столь сокрушительного, словно кто-то умер на ее глазах, а она ничего не смогла сделать, чтобы спасти его.

Образы Кора сыпались на нее словно бомбы: как он пытался стать привлекательней, приходил к ней всегда чистый, даже с поля боя… как выглядел в том душе, когда сквозь занавесь просвечивался его силуэт, удовлетворявшего себя… до поражения, с которым он склонил голову, стоя перед камином, словно какая-то часть его души оказалась выставленной напоказ, и она кровоточила, делая его слабее, сминая его.

Она пыталась убедить себя, что все к лучшему. Больше не будет двойной жизни. Вероломства. Ей не придется прятать телефон и беспокоиться, что ее деяния раскроют.

Больше не будет Кора…

— Я позову Дока Джейн, — сказал Куин настойчиво, потянувшись к домашнему телефону.

— Что? Нет, я…

— Как сильно болит в груди?

— Что? — спросила она, всхлипывая. — О чем ты…

Он указал на ее грудь. Опустив взгляд, она увидела, что схватила себя за перед фланелевой ночнушки, мягкая ткань мялась в плотно сжатом кулаке.

Это источник ее слез, подумала Лейла.

Они шли от сердца.

— Честно, — прошептала она. — Я в порядке. Я просто должна выпустить все наружу… мне так жаль.

Рука Куина повисла над трубкой. А потом он, наконец, отвел ее, но Лейле было ясно, что она его не убедила.

— Думаю, мне нужно съесть что-нибудь, — сказала она.

Это было совсем далеко от правды, но Куин тут же переключился в режим исполнения желаний. Позвонил Фритцу вместо медиков и заказал разнообразные блюда.

От его беспокойства за ее благополучие и его заботливости она снова разревелась.

Дражайшая Дева-Летописеца… она была словно в трауре.

Глава 46

— Значит, нужно забраться вот в это.

Селена вцепилась в протянутую руку Трэза и переступила через край первой из шести выстроенных в ряд капсул. Небольшие, похожие на кокон конструкции стояли на рельсах, внутри было по два сиденья, а к узкой крыше поднималась перекладина. Когда Трэз устроился рядом с ней, им кивнул оператор в униформе, стоявший за пультом управления в дальнем конце платформы.

— Машина поедет туда? — спросила Селена, указывая на подъем в гору. — Наверх?

Трэз прокашлялся.

— Ну, да. Наверх.

— Боже, как высоко!

— Эм, ну, да.

Она повернулась к нему, когда перекладина опустилась на их ноги.

— Трэз, серьезно, ты возненавидишь это…

После рывка капсула двинулась вперед по рельсам, и колеса начали набирать скорость с тихим «чух-чух».

— Но ты будешь в восторге, — сказал он, целуя ее. — Держись крепче.

Они начали подниматься практически вертикально вверх, ее спина вжалась в мягкое сиденье, руками она вцепилась в холодную металлическую перекладину. На мгновение Селена пожалела, что не взяла перчатки, которые ей предлагали в доме, но потом она забыла про дискомфорт.

Выше, выше, выше… невероятно высоко.

Изогнувшись в бок, Селена расплылась в улыбке.

— Господи, как же мы высоко!

И они были только на полпути к вершине.

«Чух-чух» становилось все громче, а рывки — сильнее, пока Селене не начало казаться, что кто-то давит на ее плечи. Ветер становился холоднее и свежее, волосы смело в сторону, парка с трудом сохраняла тепло тела.

— Вид просто великолепный, — выдохнула Селена.

Не так высоко, как прошлой ночью, но без буфера между ней и развернувшимся видом, не было стеклянных полотен, отгораживавших ее от падения, ничего, только дорога впереди и все увеличивающееся расстояние до земли.

Огни парка захватывали дух. Разноцветные и мерцающие, они были повсюду, куда бы она ни посмотрела, опоясывали контуры аттракционов, отражались от зеркал и красных, желтых и синих верхушек продуктовых ларьков.

— Словно перевернули небо, и все звезды оказались внизу!

— Да. Ага… да. Кажется, мы на вершине… ух ты. Вау.

Внезапно капсула выровнялась, и все шумы притихли кроме оглушившего ее ветра, поездка стала плавной, когда они миновали легкий поворот.

Селена быстро перевела взгляд на своего мужчину и обнаружила, что, несмотря на темную кожу, он был белым, как призрак.

Она отпустила перекладину и накрыла его руки своими.

— Трэз, давай после этого останемся на земле?

— О, нет, все нормально… я в порядке.

Ага. Точно. Его подбородок напрягся до такой степени, что она забеспокоилась о его зубах, шея, опоясанная воротником черной кожаной куртки, одеревенела. Более того, все тело застыло, и двигалось только его правое колено. Нога топала туда-сюда, вверх-вниз, вверх-и-вниз, вверх-вниз-вверх-вниз-вверх-вниз…

— Уже скоро, — пробормотал он, словно готовился к удару.

Она устремила взгляд вперед как раз вовремя, чтобы увидеть перед собой абсолютное ничто. Только воздух, словно рельсы обвалились и…

— Куда мы…

Свииииииииииииист!

И внезапно они устремились вниз на бешеной скорости, невесомые и парящие.

Селена смеялась как сумасшедшая, разжав хватку и вскинув руки вверх.

— Даааааааа!

Так быстро, воздух сдувал ее волосы, бил в лицо, вжимал в сиденье, потом был резкий поворот вправо, поворот влево, зум-зум-зум, еще один высоченный подъем с вернувшимся «чух-чух», а потом…

— О, Боже! — закричал Трэз.

Вверх по дуге, мир накренился и перевернулся, а потом снова выровнялся. Затем следующая похожая петля, а потом такая, что накренила их вбок.

Напоминало ту поездку домой, только эта была более острая, беззаботная и захватывающая.

— Я могу кататься целую вечность! — кричала Селена, когда они приблизились к очередному витку. — Вечно!

***

— О, Господи, только не снова.

Четыре раза.

Подряд.

И настаивал именно Трэз.

Когда их небольшая тележка ужаса вернулась на платформу, он приготовился к продолжениям пыток.

Селена была в экстазе, и это того стоило… даже кишкообразные петли, перемежавшиеся со взлетами и падениями.

Отчего у него самого случался заворот кишок.

— Давай еще, — сказал он, пытаясь сохранить лицо. Хотя в настоящий момент его руки было невозможно оторвать от перекладины без хирургического вмешательства.

— Нет. Думаю, нам хватит.

— Шутишь? Я в восторге от…

— Мы закончили, — крикнула она машинисту.

— Я сделал фотографии, — сказал человек, опуская рычаг, и невидимый двигатель затих. — Уже печатаются.

Таааак, пора вылезать. Ага.

— Трэз?

Отрывая руки от перекладины, он наблюдал, как поднимается его металлический спаситель, со щелчком фиксируясь над головой.

— Я иду.

Прямо сейчас.

— Иду-иду.

Когда Селена поднялась на ноги, он приготовился последовать за ней. Заставляя себя подняться, Трэз обнаружил, что его ноги онемели от середины бедра и ниже… но на ватных конечностях он как-то умудрился выбраться из капсулы на платформу, не опозорив себя окончательно.

Селена поддержала его, и это прекрасно продемонстрировало, насколько можно полагаться на его способность оставаться в вертикальном положении.

Он услышал, как Селена поблагодарила машиниста. А потом она посмотрела на него:

— Давай сядем на ту скамейку и посмотрим фотографии.

Прежде чем Трэз успел сообразить, он уже сидел на холодном кованом железе и смотрел на фотографии. Селена веселилась на полную катушку, а у него была такая морда, словно все внутренности сжали в тисках. Тем временем, ее рука поглаживала его по спине, выписывая медленные круги.

— Вот, прошу, мадам.

— Большое спасибо. — Она протянула ему что-то. — Не хочешь глотнуть?