'Современная зарубежная фантастика-2'. Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

даже самому Таврису, если бог пришел бы продавать сокровища дракона.

Нет, Кирин не верил, что Мия сделала бы это для новорожденного ребенка Лирилин.

А для своего собственного?

Она была такой прекрасной и дикой. Она так отличалась от всего банального и человеческого. Однако если она – его мать, то он должен был унаследовать от нее не только голубые глаза. Ее волосы, цвет которых переходит из голубого в синий, казались Кирину более надежным признаком. Голубые глаза – не доказательство. У всех членов дома де Мон голубые глаза, так же как у дома де Арамарин – зеленые.

Он не мог задать ей этот вопрос: «Вы – моя мать?»

Мия взяла его за руку.

– Ты – не чистокровный ванэ, но ты унаследовал кровь ванэ по линии де Монов. Ты мог бы получить убежище у нашего народа. – Она сжала его руку. – Кирин, то, что произошло в «Разорванной вуали», – не твоя вина.

Он хотел возразить, но она продолжала:

– Если Дарзин призвал Ксалтората, то с одной целью: выяснить, где ты находишься. Демон, обладающий такой силой, способен найти того, кто спрятан с помощью чар, и даже с помощью Кандального камня. Наткнулся ли ты на Дарзина случайно или по воле судьбы, не важно. Ксалторат в любом случае выследил бы того, кого ему поручили разыскать. Я не думаю, что Дарзин захотел бы сохранить жизнь твоему отцу, ведь тот мог протестовать против твоего похищения. Ответственность за это лежит на Дарзине, и только на нем.

– Но Дарзин искал не меня, – сказал Кирин. – Он не ожидал, что Ксалторат нападет на меня.

Мия улыбнулась краешком рта.

– Как это приятно – знать, что он пока не обладает даром всеведения. Значит, демону приказали разыскать сам камень. Интересно, для чего он Дарзину?

– Я не знаю. Вряд ли он задумал что-то хорошее. – Значит, Дарзин солгал обо всем. Он не просил жрецов Таэны вернуть Сурдье; он не подарил Кандальный камень Лирилин и, скорее всего, не любил так называемую «мать» Кирина и не женился на ней.

Мия наклонилась к нему и поцеловала в макушку.

– Поешь что-нибудь, прими ванну и выходи из комнаты. Верховный лорд выбрал для тебя учителей, и ты должен запомнить кое-какие правила этикета.

Кирин сел, поджав под себя ноги.

– Не могу.

– Почему?

– Потому что… – Он содрогнулся. – Потому что тогда мне будет казаться, что этот ублюдок победил.

– Дарзин?

– Да. – На секунду Кирину захотелось рассказать госпоже Мие и про Мертвеца, но он решил пока не раскрывать все секреты. Если он прав, если Мертвец в самом деле Верховный лорд, значит, он – ее хозяин.

– Послушай мой совет, – сказала госпожа Мия. – Оплакивай тех, кого ты потерял. Храни их в своем сердце и никогда не забывай. Не доверяй никому в этом доме боли. Но если ты хочешь, чтобы смерть близких не была напрасной, если ты хочешь когда-нибудь отомстить Дарзину, не сиди здесь. Используй все, чему научился в Нижнем круге, чтобы разобраться с теми, кто находится рядом, и выжить. Поверь, ни твоя мать, ни твой отец не хотели бы, чтобы горе заставило тебя отказаться от собственной жизни.

– Мой отец… – Он отвернулся.

– Музыкант, который тебя вырастил. Другого отца ведь у тебя нет? – Мия улыбнулась. – О чем бы он тебя попросил?

Кирин нахмурился, но вскоре его лицо прояснилось. Еще через секунду он вытер глаза и улыбнулся.

– Вы правы, госпожа Мия. Я сделаю то, что хотел бы Сурдье.

– Мне приказать, чтобы тебе принесли ужин? – спросила госпожа Мия.

– Разумеется, – решительно ответил он.

Он сделает то, чего Сурдье хотел с самого начала: при первой же возможности убежит и спрячется.

35: Красные флаги

(Рассказ Кирина)

Прошло полгода. Учитель, которого обещала мне Хамезра…

Что?

Ты шутишь? Я знаю столько секретов Черного Братства, а ты пристаешь ко мне с этим?

Ну ладно. Да, мы с Калиндрой стали любовниками. Нет, подробностей от меня не жди. Это ведь ты у нас поглотила тысячу разумов, Коготь. Сама должна знать, как все это бывает.

Как я и сказал, прошло полгода, но учитель, которого обещала мне Хамезра, так и не появился. Я учился боевым искусствам у Сзара, а магии – у Тьенцо. Ее уроки были короткими – не потому, что она не хотела меня учить, а потому, что я не мог перенять у нее знания. Несмотря на мой талант становиться невидимым и заглядывать за Первую завесу, во всех остальных видах магии я оказался совершенно беспомощным[76]. Тьенцо винила Ночных Танцоров в том, что после смерти Мыши они пренебрегли моим обучением, и горячо проклинала их после каждого неудачного урока.

Расплавленная гора из вулканической породы недалеко от Инистаны превратилась в остров, похожий на конус. Он увеличивался на несколько футов каждый раз, когда туда прилетал Старик, а прилетал он часто.

От берега я старался держаться подальше.

Поскольку у меня не получалось овладеть магией, необходимой мне для побега, я тратил все силы на тренировках. Днем я тренировался до изнеможения, а ночью вкладывал всего себя уже в другое занятие – вместе с Калиндрой. Пока месяцы быстро сменяли друг друга, Калиндра помогла мне постепенно избавиться от воспоминаний о нападении Ксалтората.

В одном Тераэт оказался прав: в конце концов Калиндра меня бросила.

Я хорошо помню то утро. Я был на середине склона вулкана Инистаны, идеального конуса из черного базальта, который уходил в туман, пока не заканчивался похожим на чашу кратером. Мы еще не вышли из леса на узкие тропы, которые тянулись по этой стороне горы.

Я подкрадывался к Тераэту, и мне впервые за несколько месяцев показалось, что на этот раз я застану его врасплох. Он умел прятаться, но у меня это получалось лучше. Увидев, как он готовит ловушку из стеблей и веток для своих товарищей-убийц, я радостно направился к нему с дубинкой в руке, мысленно читая заклинание невидимости. Он и понятия не имел, что проиграет состязание.

Хамезра и другие предводители Черного Братства часто устраивали различные соревнования. И хотя я никогда не упускал возможности напомнить им о том, что не вхожу в число послушников, они всегда меня приглашали. В тот день наша задача была предельно проста: добраться до вершины вулкана, забрать флаг, который установила там Калиндра, и принести его в храм.

Других правил не было. Я мог бы, если бы захотел, дождаться, пока другой ученик поднимется на вершину, напасть на него из засады и отнять флаг. Или, если бы я первым добрался до флага, заменить его на