Сансара. Оборот второй. И пришел творец - Василий Анатольевич Криптонов

задворках рефлексов бился в истерике Амадей. А я нёсся навстречу асфальту.

Там, где по моим расчетам мог находиться разрыв верхней границы, вывернул руль до отказа вправо.

Глава 38

Вылетев за пределы полигона, я тут же физически почувствовал, как отступил Амадей. Ощутил его недоумение и досаду. Ну что тебе сказать, чем порадовать? Импотенция — она повсюду, не только в штанах. Не тягаться тебе со мною, с самим Семёновым Костей!

— Костя, смотри! — пискнула Фиона, прилипнув носом к боковому стеклу.

Я качнул тарелку, меняя угол обзора, и увидел внизу крохотную фигурку в красном платье, с развевающимися на ветру длинными светлыми волосами. Тарелку тряхнуло, замерцал экран, что-то прогудело сверху, так зловеще, будто шершень, которому в задницу воткнули соломинку.

— ЭМП, — с умным видом сказал я. — Мимо.

Содрогнувшись, Фиона выдала:

— Летели земля и скалы, столбом поднимался дым, казалось, теперь оттуда никто не уйдёт живым!

— Поздняк метаться, уже ушли!

Тарелку я брякнул на землю возле самой Дианы, частично преградив ей путь. Она с разбегу влетела в дверь Фионы, нащупала ручку, дёрнула.

— Грёбаный псих! — Это она мне вместо «спасибо». И нырнула на заднее… Ну, на самом деле, сиденья там не было, но я подумал, что Диане не повредит немного побыть в роли мячика для пинбола.

— Привет! — радостно воскликнула Фиона. — Рад тебя видеть!

— Взаимно, аж до дрожи, — отозвалась Диана.

Вдавив педаль, я погнал тарелку низко над землёй, чтобы не попасть в зону действия ЭМП. Чуть не засмеялся, почувствовав, как руки самовольно пытаются повернуть руль в обратную сторону. Что это, Амадей решил попробовать ещё разок, или отдал каску профессиональному оператору, типа, «ой, посмотри, у меня там что-то сломалось»?

Как бы там ни было — труд напрасный. Я уверенно владел собственным телом и машиной. И всё-таки — раздражало.

— Дианушка, солнышко, малыш, почеши спинку, пожалуйста, — попросил я, чуть подавшись вперёд, отпочковываясь от сиденья.

— Где почесать?

Ох ты ж, ни хрена себе. А если б я попросил на флейте поиграть? Ладно, ладно, первым делом — самолёты, ну а музыка — потом.

— Поводок скинь! — попросил я. — И шлем. Нафиг. Хочешь — сама надень, тебе нужнее будет.

Я ощутил её прикосновение.

— Мать-то твою так, — пробормотала Диана. — Даже не знаю, можно ли будет всё это убрать…

— Ты пломбу сорви, — сказал я, разгоняя тарелку по направлению к видневшимся впереди скалам. — Остальное — лирика.

Диана послушно рванула поводок, и я с облегчением выдохнул. Оказывается, львиная доля энергии уходила на борьбу с волей оператора, и теперь будто кирпич с души свалился. Педаль словно провалилась под ногой. Вот ведь чувствовал же, что не до конца жму!

— Дополнительные правила, — произнёс вдруг в шлеме спокойный голос господина Монтрезо- младшего. — Тот, кто собьёт тринадцатого, получит тысячу дополнительных очков и полтора миллиона денежного вознаграждения. К охоте приглашаются все желающие. Деньги может получить кто угодно, а вот очки — разумеется, только гонщики. Если ты не гонщик — дополнительные очки тебе не нужны. Верно, Эльза?

На этом связь оборвалась — Диана стащила с меня шлем и нахлобучила себе на голову. Фиона сняла шлем сама и уставилась на меня широко распахнутыми глазами.

— Костя, нас убьют!

— Пусть только попробуют! — отважно сказал я.

Однако в зеркало уже видел лавину, несущуюся на нас со стороны полигона. Непроизвольно сглотнул. У меня перегруз — считай, в три раза… Балласт бы сбросить, да вот беда — нет никакого балласта. И хрена делать?

— Они нас догонят. Разница в весе, — мудро заметила Диана.

— Надо выбросить что-нибудь ненужное, — решил я. — Сними платье!

— Если сниму — ты сам разобьёшься раньше, чем догонят.

— Резонно…

Я рванул рычаг, направив тарелку вверх, под углом градусов шестьдесят к земле. С удовольствием убедился, что преследователи повторяют маневр. Выше, выше, выше…

«Теряется связь с энергетическим полем. Снизьте высоту. Снизьте высоту» — замигала надпись на экране.

Количество моих «очков» уже пробило днище и уверенно собиралось вынести следующее, однако это уже не имело значения. Стиснув зубы, я продолжал тащить тарелку вверх, из многих личных опытов зная, что предупреждения обычно ставят гораздо раньше, чем возникает опасность. Защита от дурака. Но от такого дурака, как я, разве спасёшься!

«Снизьте высоту. Опасность. Опасность».

В тот миг, когда шестое чувство выдало мне пинка под пятую точку, я вдавил рычаг. Тарелка тяжело клюнула «носом» и, выровняв курс, понеслась вперёд. Бросив взгляд в зеркало, я увидел, что в стане врага началось смятение. Они не успели отреагировать на мой маневр вовремя, и движки отключились у самых расторопных, которые тут же попадали на головы менее проворным. Разумеется, при снижении контакт вернулся, но не сразу, плюс — человеческий фактор. Даже оператор в такой ситуации, наверное, потратит пару секунд на «ох ты ж, блин, да как же так!».

— Лучше го-о-ор могут быть только го-о-оры! — пропел я.

Горы действительно приближались. Если верить вдове господина Монтрезо-старшего, никто не знал о сокрытом в них портале. Вот только верить выжившей из ума старухе — это было не самое остроумное решение. Вера требовала жертв. Мне надо было бросить тарелку — единственное объективное нечто, до сих пор уверенно спасающее жизнь не только мне, но и двум моим пассажиркам, — и бежать в какую-то расщелину. По сути — в тупик. Если там не окажется портала, или он окажется не «предоплаченным», то — что?

Нас найдут. Наверняка бо́льшую часть убьют. Жан-Поль, вон, уже добро дал, так что вряд ли с нами станут тут гуманизмом заниматься.

— Держитесь, в общем, — сказал я, будто заканчивая давно идущий разговор.

И швырнул тарелку вправо.

Координаты портала госпожа Монтрезо бережно хранила в медальоне, который неизменно носила на груди. На кой чёрт ей и её бывшему мужу он — портал — был нужен, я понять не успел. Объяснения вдовы были сбивчивы и маловразумительны, к тому же переполнены пафосом. Если строить предположения, то, наверное, господину Монтрезо-старшему просто было совершенно не в жилу горбатиться на Амадея в мире, которого, по сути, не существует. И он вырыл себе подземный ход, по которому можно было бы ускакать в прекрасное далёко. Только вот ускакать не успел. То ли не решился, то ли дела затянули. Может, хотел