Рука Бога - Владимир Ильин

искусно выкованных лестниц, точнее их перил, что красовались цветами, листьями и многочисленными, разнообразными змеями.

Чтобы это значило вообще?

Сами же ступени были почти прозрачными, отливая слега лазурью, но, при этом, очень фактурными и интересными, с различным, диковинными насекомыми, замершими в них навсегда. Многих из которых я видел первый раз в своей новой короткой жизни. Я давно уже устал бродить по этому бесплатному музею энтомологии, устала и моя голова, что уже не обращает на всякие левые словечки внимания. Меня начинает клонить ко сну.

Блин! Я ведь, и так вроде сплю.

Но вот, проходя мимо очередной, уже несчитанной лестницы, меня как-будто молнией ударяет в пятки, странные такие ощущения однако. И я не долго раздумывая, начинаю тяжелый подъем вверх по этой крутой лестнице. Он длится целую вечность, а может и больше, мои измученные ноги и руки поверх ожогов покрываются за это время кровавыми мозолями, а волдыри лопаются и кровоточат. Я бреду вверх только на силе воле.

И оставляю за собой черные, чуждые этому месту кровавые следы. Моя кровь тут же начинает дымиться и сгорает, оставляя за собой мелкие призрачные дымки, которые исчезают за мной почти бесследно, но тут я понимаю, что лестница подо мной начинает неудержимо таять.

Неужели моя черная кровь так убийственно действует на неё?

Я из последних сил ускоряюсь, уже начиная бежать вверх, срывая очень болезненно для меня так и окровавленные мозоли, неумолимо скользя при этом по широким, гладким ступеням.

Неожиданно из оранжевых облаков высунулась длинная, когтистая рука пятнистого, темно-зеленого цвета и попыталась резво схватить меня в свои удушающие тиски. Все на что хватает моей, притупленной постоянным монотонным подъемом, реакции, так это ударить по ней своим окровавленным кулаком, но этого на удивление хватает для гигантской руки.

Рука начинает визжать, как резаная и корчится в конвульсиях от боли, дымясь при этом жутким, зловонным, желтым, густым дымом.

Фантасмагория какая-то! Где её хозяин-то?

Или это такое существо, состоящее из одной руки? Скоро рука затихает, а я подхожу к ней поближе и рассматриваю зеленое, странное нечто, что легло прямо поперек узкой лестницы, преграждая своей мерзкой плотью мне мой путь наверх.

Из легкого интереса обламываю ей, совершено не щадя при этом, все её массивные, очень острые когти. Целых шесть штук! Пальцев ведь тоже шесть. Авось, они пригодятся мне когда-нибудь. Запихиваю быстренько себе их в свою безразмерную сумку; хорошо, что я не снял её, ложась вчера спать. После, я снова устремляюсь неуклюжим, многострадальным бегом наверх, уже воочию наблюдая трещины на мутных, совсем не прозрачных ступенях.

Скоро эта лестница расколется и я рухну вместе с ней вниз, так и не узнав самого заветного своего желания. И по этому, я мчусь наверх так бойко, что бешено мелькают мои пятки, а сердце вообще грозится выскочить из моей широко вздымающейся груди.

Надо успеть, обязательно надо!!

Ведь, цена этого падения вниз, может быть и моя драгоценная для меня только еще начавшаяся жизнь. И тут, сверху, прямо из оранжевых облаков, посыпался синий град величиной с мой кулак. Его мощные кристаллы грозили просто сбить меня с лестницы вниз.

Я получал очень основательные удары ими по многострадальному моему телу и голове, при том, так сильно и болезненно, что моя темная чешуя полетела в разные стороны, осыпаясь на лестницу кровавыми ошметками, а я просто ошеломлен напрочь долгое, почти бесконечное мгновение.

Такого еще со мной, на моей памяти, никогда не было, а самое главное, что самой лестнице доставалось еще больше и её доживавшим последние мгновения ступеням, по которым я перебирал ускоренно ногами, несмотря на прямые попадания в меня.

Бег мой основательно так замедлился под монотонно бьющим градом, а лестница начала громко трещать под моим весьма нескромным весом. Вот-вот она обрушится и я устремлюсь в свободном падение в неизвестность.

Интересно, а станет ли для меня оно полностью фатальным?

Проверять это, мне явно было не охота. От слова совсем. На моей ноге до сих пор нет пальца и рана не закрывается, постоянно лишая меня утекающей безжалостно крови, а она ведь не бесконечная, я уже и так чувствую легкое головокружение от её потери.

Задаваться вопросом реальности происходящего у меня нет совсем никакого времени. Я постоянно получаю увесистые удары града, один за другим. Они выбивают из меня последние остатки силы и моей жизни. Моя рука уже с превеликим трудом ползет к поясу, почти в полном изнеможение, ища хоть какое-то оружие против убийственного, синего града, выбивающего безжалостно глухой ритмичный звук по моему телу. Она с неповторимой радостью обнаруживает там мой верный, славный меч. Если я и умру, то точно с ним в руке. Такая смерть уже не будет на столь обидной для меня.

Я выдергиваю его из ножен и молю, призывая искры, чтоб те дали мне хоть какую-то защиту от ударов, что скоро выбьют последние крупинки жизни из меня. Они очень болезненны для и почти смертельны.

Вот, дерьмо синее! Не уж-то ты меня все же доконаешь.

Алые искры бешеной, неудержимой стаей набрасываются споро на град, расщепляя их на атомы в ярких, почти торжественных для меня вспышках, но тут лестница обламывается у самого своего основания, а я не успеваю пробежать какие-то пару десятков метров. Мы вместе с распадающейся в воздухе лестницей, начинаем совместное, неудержимое падение вниз.

И это очень хреново, крыльев-то, так у меня и нет. Ни какие искренние просьбы, посланные создателю в форме молитв, не заставляют их вернуться ко мне обратно на спину. И это очень скверно печально. Мой взгляд ищет постоянно пути к спасению, но не находит их совсем.

Вдруг, очень неожиданно для меня, мои алые искры воплощаются в сияющую, спасительную веревку, что падает мне одним концом прямо мне в руку. Я судорожно, почти с остервенением, сжимаю этот спасительный конец, с чувствительным рывком повисая в воздухе на ней, срывая уже куски плоти со своих ладоней вмести с остатками мозолей.

Это было очень больно!

Другим концом, сверкающая алым сиянием, веревка цепляется за остатки лестницы. Я молю свои спасительные искры выдержать мой совсем нескромный вес и начинаю усиленно, сквозь дикую боль в руках, перебирать ими, стремясь вверх к своему нежданному спасению.

О главном своем желание я уже забыл. Я уже не верил, что это сон.

Все происходящее было слишком реалистичным. Мне попадает по спине и голове еще несколько раз градом,