«Сандал», которого не было - Корецкий Данил Аркадьевич

– Да я не жалуюсь… Просто спросил.

– Так вот, те, приезжие, знают, что я из военных. А кто больше на военного похож – ты или Десант?

– А-а, вон почему… Ну, тогда я поехал на место! – Змей встал и молча вышел. Шум проводил его настороженным взглядом. Потом перевел взгляд на Десанта.

– Все ясно?

– Ясно. А где кинжал-то?

Шум развернул газетный сверток, достал айдамировский кинжал в ножнах с серебряным окладом и протянул Десанту.

– Держи!

– Так это же не тот!

– Да, он с другой стрелки… Тебе-то какая разница?

– Да мне никакой. А если они знают тот кинжал?

– Зато вы ничего не знаете. Скажете, что был этот! Какие к нам претензии? Может, он его куда-то дел, а этот с собой носил…

– Тоже верно! – согласился Десант. – Голова ты, Шум, складно все спланировал!

– Складно будет, когда вернетесь, – скривился Шум. Он не любил, когда его хвалят. Особенно подчиненные.

– Нет, ты понял? – возмущался Змей. – Он уже с этими вояками в десны целуется, хлеб с ними ломает, а старых друзей побоку! Дальше хуже будет! Еще таких же наберет и командовать нами поставит! А ведь я за него глотку драл да с Индейцем помог вопрос решить…

– Так и мы с Гришанчиком его натаскивали, жизни учили, работе, – согласился Худой. – А он на нас и не смотрит! У меня шмаль есть, покурим?

– Давай…

Они закурили, неспешно выпустили сладковатый дым. Некоторое время шли в молчании, оставляя за собой специфический запах. Настроение улучшалось.

– Ну, и что теперь делать? – спросил наконец Худой.

– Менять его нужно, вот что!

– Как менять?

– Да как Индейца поменяли, так и этого…

Они обошли пустынный Молодежный парк. Ни молодежи, ни взрослых в нем не увидели. Снег уже сошел, за асфальтом аллей и дорожек начиналась непролазная грязь, по которой без резиновых сапог не пройдешь. А если и пройдешь, то оставишь колею, как трактор. Сквозь голые ветки кустарников и деревьев парк далеко просматривался, и спрятаться в нем было негде. Значит, все чисто! Оставалось найти место для засады.

Они подошли к городку аттракционов, выбили окно в будке управления рядом с законсервированным на зиму колесом обозрения и залезли внутрь.

– Тьфу, сколько пыли! – сплюнул Худой. – И теснотища, не развернуться толком, ни ноги…

– Сейчас тебя Шум в «Националь» переведет! – перебил Змей. – В номер «Люкс»! Сказать, что ты недоволен?

– Да нет, ты что?! Пошутил я!

Змей позвонил Шуму.

– Здесь пусто. Мы – где аттракционы. Как раз напротив площадка подходящая, пусть Десант там выходит, возле вагончика шаурмы. Тогда все будут у нас как на ладони!

Доложившись, Змей приготовил компактный пистолет-пулемет «Кипарис». У Худого был такой же. На небольшой дистанции эти машинки – очень эффективное оружие. Теперь оставалось ждать. И как бы сказала противоположная сторона – действовать по обстановке.

Противоположная сторона тоже прибыла заранее, осмотрела пустынный парк и тоже вышла на площадку перед аттракционами, присматривая место для засады.

– Может, в кабинку колеса обозрения залезть? – спросил Док. – Немного подняться и контролировать все внизу…

– Как ты поднимешься? Надо же мотор включить, – буркнул Тихий. – Да и видно тебя будет за километр. Вон туда можно попробовать.

Он показал на наглухо забитый киоск с выцветшей вывеской «Шаурма».

– Или вон в ту будку возле колеса…

– Мы туда не поместимся втроем! – возразил Лось. – Пойдемте в шаурму! Тем более что пора привыкать – может скоро шаурмистами придется на жизнь зарабатывать…

– Давайте сначала ту халабуду проверим, – предложил Тихий. И они, сунув руки в карманы, с трех сторон принялись обходить будку, в которой сидели их контрагенты.

– Твою ж мать! – тихо выругался Змей. – Кавказцы сюда идут!

– Гля, нас двое, их трое… Может, там еще прячутся!

– Не ссы. У меня на такой случай сюрприз приготовлен!

– Какой? Я не люблю сюрпризов!

– Этот тебе понравится. Татарин с бригадой ждет у входа.

– Так что делать будем? – спросил Худой, щелкая предохранителем. – Валить?

– Зачем их валить? Кто поручал? Давай, выходим как ни в чем не бывало…

Змей первым вылез через разбитое окно и весело крикнул остановившимся мужчинам:

– Что, друганы, на колесе покататься хотите? Так мы только налаживаем…

Они подошли ближе. Лось заглянул в будку и успел увидеть, как Худой прячет «Кипарис» под куртку.

– Инструменты, смотрю, у вас хорошие!

– Сгодятся, – процедил Худой и ловко выбрался наружу. Они стали рядом со Змеем, плечом к плечу. Трое сандаловцев выстроились напротив.

– Ну, и что мы здесь делаем, пацаны? – щупая в кармане рифленую рукоять пээма, спросил Тихий.

– Пацаны на базаре сидят, семечками торгуют! А мы наших старших охраняем, – парировал Змей, не очень стараясь скрыть пистолет-пулемет под расстегнутой курткой.

– Это в засаде-то? – возмутился Тихий. – Ничего себе!

– А как вы думали? Нам «стрелу» забили, а кто вы, что вы – мы не знаем! – Змей недобро оскалился. – Вы ведь тоже не просто прогуляться сюда пришли?

Тихий подумал.

– Ладно, будем в открытую охранять, раз так получилось!

– Согласен! – кивнул Змей. – Пусть старшие трут, наше дело маленькое. Только отзвониться надо, предупредить – что да как. Чтобы непонятки не получилось и мочилово не началось…

– Давай отзвонимся! – согласился Тихий. – По одному короткому звонку.

Они разошлись, доставая телефоны.

– Шум, они нас вычислили, – сказал в трубку Змей. – Трое, стволы в карманах. Теперь в открытую стоим.

– Вас понял. Так и стойте.

– Мухтарыч, нашли засаду, – сказал в свою трубку Тихий. – Двое с «Кипарисами». Стоим не прячась.

– Вас понял. Так и стойте.

Если бы члены группировки услышали эти переговоры, то они бы удивились тому, что обе переговаривающие стороны употребляют одинаковые обороты речи. Видно, обучались в одном месте…

Ровно в назначенное время на вымытом до блеска «Гелендвагене» приехали Десант и Хромой. Мухтарыч и Аюб в ту же минуту прибыли на забрызганном грязью «Фольксвагене». Это было не солидно, но они в таких делах не разбирались.

– Я – Шум! – представился Десант.

– Мухтарыч.

Они обменялись рукопожатиями – условия конкретной «стрелки» это позволяли: ведь вражды между ними нет, кровь не пролита и разговор не о чести, а всего лишь об имуществе. Оба чувствовали себя не совсем уверенно. Мухтарычу доводилось пару раз участвовать в переговорах по обмену пленными и трупами, но сейчас ситуация была совсем другая. Десант еще более растерян: командовать он не привык, одно дело исполнять приказы Шума, и другое – быть самому старшим. Только сейчас он понял, что толком даже не представляет, как себя вести. Как он разберется – какой тейп, какой род, кто реальный, кто нереальный… И вообще – с чего начинать разговор?

– Мы людей на всякий случай поставили, – откашлявшись, сказал он. – У вас тоже, смотрю, не принято без охраны ходить серьезным людям…

– Там это необходимость, а не понты! – щурясь от заходящего весеннего солнца, возразил Мухтарыч. – Я слышал, ты большой знаток наших мест и обычаев… Значит, должен знать.

– Вы же не за тем приехали, чтобы проверить, что я знаю, а что нет? – ушел со скользкой темы Десант. – Хотели про вещь поговорить, так и говори: что за вещь, я при чем?

– Это я с тобой по телефону говорил, меня зовут Граф! – вмешался Аюб, что, в общем-то, являлось нарушением всех мыслимых правил проведения подобных «терок».

– Ну и что? – пожал плечами неискушенный в подобных тонкостях Десант. – Какая мне разница? Зачем звал?

– Мы хотим вернуть кинжал нашего рода, – импровизировал Аюб. – Он сто лет переходил по наследству, а этот шайтан его украл. Люди видели, как ты его забрал. Так что мы тебя просим отдать его нам!

– А расскажите, из какого вы тейпа? – с видом человека, знающего, о чем он говорит, прищурился Десант. – Из какого рода?