«Сандал», которого не было - Корецкий Данил Аркадьевич

Вампир уже хотел откланяться, но вдруг вспомнил вопрос, ответа на который не получил.

– Скажите, а что у вас за памятник перед входом?

– Это Рабиндранат Тагор. Индийский философ, писатель и поэт.

– А какое он имеет отношение к вашему вузу?

Маргарита Степановна снова улыбнулась.

– Когда мы открывались, то планировали изучать, развивать и пропагандировать индийскую культуру: философия, литература, необъясненные практики – йога, левитация… Но потом тренд изменился, а памятник остался… По-моему, он вполне соответствует и идее национального университета…

– Да, пожалуй, – пожал плечами Нижегородцев. – Только мне кажется, у вас преобладает одна национальность!

– Ну что вы?! – Проректор удивленно вскинула брови. – Я понимаю, на что вы намекаете. Но разве на Кавказе лишь одна национальность? В одном Дагестане их больше тридцати! К тому же у нас из двух тысяч студентов только двести с Кавказа. Просто они больше бросаются в глаза…

В это время открылась дверь, и в кабинет быстро вошел молодой человек в куртке, вязаной шапочке, джинсах и тяжелых горных ботинках. Острым взглядом он скользнул по Вампиру, подошел к столу и полез за пазуху. Маргарита Степановна потеряла свою невозмутимость и откинулась на спинку кресла – этот жест ее явно напугал. Действительно, вошедший был похож на бандита, но Нижегородцев интуитивно идентифицировал его и понял, что сейчас он вынет не пистолет, а служебное удостоверение. Так и вышло.

– Капитан Головко, уголовный розыск! – представился он. – Я насчет Шамсутдина Арсаналиева…

– Господи, и вы тоже! Неделю назад его искали сотрудники ФСБ, сейчас им тоже интересовался фээсбэшник. – Она указала на Вампира. – А тут еще вы… Бедный мальчик!

Капитан кивнул.

– Даже если он и не был бедным, то ему не позавидуешь. Вчера его убили в кафе «Кавказская кухня».

– Боже мой! Кто убил? За что? – Маргарита Степановна театрально воздела руки к небу.

– Следствие выяснит. По предварительным данным, он с друзьями хулиганил, взрослый кавказский мужчина сделал замечание, он напал на него с ножом и сам наткнулся на лезвие… Я хотел поговорить с его соучениками: узнать, не было ли у него врагов, не опасался ли он чего…

– Это вам лучше к коменданту общежития, я ей позвоню, чтобы была на месте. Здесь ведь они только учатся, а дружат или ссорятся там, в общежитии…

Оперативник усмехнулся:

– Спасибо, я сам ее найду. Они не только в общежитии между собой ссорятся. Сколько раз мы к вам приезжали за последний квартал? Злостное хулиганство, ножевое ранение, массовая драка! Даже приходилось сюда ОМОН подтягивать!

Маргарита Степановна замахала руками.

– Ой, только не надо сгущать краски и наговаривать! Они ведь молодые, выросли в горных районах, и вдруг оказываются в мегаполисе, среди толп чужих людей… Конечно, они всего боятся, а ножи у них принято носить для самообороны…

– В общем, как дети, – закончил за нее Вампир и встал. – Спасибо за помощь!

– Да, как дети, – согласилась проректор-воспитатель, но уловив в голосе визитера саркастическую нотку, осеклась и недовольно поджала губы.

Вампир и оперативник уголовного розыска вышли из кабинета вместе. В приемной Нижегородцев придержал капитана за рукав и показал удостоверение.

– На два слова…

Капитан кивнул:

– Да пожалуйста! А вам-то он, по какой надобности?

– По старым делам. Из республики за ним хвосты тянутся.

– А-а-а… Ну, теперь они отвалились. У мертвецов хвостов не бывает.

– А с какими друзьями он был в этом кафе? – спросил Вампир. – Где они сейчас?

Капитан Головко достал из кармана маленькую, потертую записную книжку, полистал страницы.

– Салман Маматов и Анзор Изгоев. Оба в четырнадцатой больнице, в травматологии. У одного рука сломана, у второго яйца отбиты. Но с ними говорить бесполезно: мутные они, твердят, что убитого не знали – увидели в кафе земляка и подсели за столик. И из-за чего убийство произошло, не знают. Но свидетели показывают, что они быковали по-черному, а когда замечание сделали, этот Шамсутдин кинжал достал и кинулся…

– Прям с кинжалом? – насторожился Вампир. – А что за кинжал?

– Хрен знает, на месте его не нашли. Кто говорит – нож, кто – кинжал. Да какая разница? Главное, все подтверждают, что он сам на него напоролся. Так что, скорей всего, «отказняк» будет… А эти двое, может, по хулиганке пойдут. Тем более Маматов пистолетом размахивал. Пистолет изъяли, там пальчики имеются, так что не отвертится…

Вампир обратил внимание, что опер очень дозировано выдает информацию: спросили – сказал, не спросили – отмолчался. Он бы, скорей всего, и вообще отвечать не стал, но с Конторой ссориться не хочет.

– Подожди, если драка случайная, то кто же этих двоих в больницу отправил? Случайные посетители вряд ли стали бы вписываться!

Капитан снова бросил острый взгляд и выдал очередную порцию информации.

– Действительно, похоже, драка не случайная. Скорей всего, юнцы быковали, и хозяин вызвал свою «крышу». Только это дела не меняет. В глубину лезть никто не будет: нарисуют «отказняк» – и дело с концом. К тому же про «крышу» – только догадки… А зачем гадать, когда и так все ясно?

– Мне все это по барабану, – сказал Вампир. – Я свою линию отрабатываю. Будь здоров.

– Пока, пока, – вроде бы с облегчением произнес Головко. Хотя, может быть, это Вампиру только показалось.

Лось с Тихим, накинув белые халаты, тихо прошли по коридору «травмы», спросили на посту у молодой медсестры, где лежат Маматов и Изгоев.

– Опять милиция? – вздохнула она. – Изгоева на рентген повезли, а Маматов в шестой.

Когда они вошли в палату, то сразу наткнулись на испуганный взгляд молодого парня, сидящего на кровати с загипсованной рукой. Кроме него здесь лежал пожилой мужчина с ногой, вздернутой на растяжке, и человек с толсто забинтованной головой, который то ли спал, то ли был без сознания.

– Салман? – резко спросил Лось. – Пойдем с нами!

– Так я уже все рассказал, – растерянно ответил испуганный. – Больше ничего не знаю, честно…

– Вот мы в этом и хотим убедиться, – хмуро сказал Тихий и взял его за здоровую руку. – Поднимайся!

Они вышли в коридор.

– Вы его забираете? – спросила медсестра. – Тогда расписаться надо…

– Если заберем, я вернусь и распишусь, – пояснил Лось. – А может, приведем его обратно.

– Мы быстро! – сказал Тихий. – Вы и соскучиться не успеете.

– Да мне только и есть дело за больными скучать, – отозвалась девушка, продолжая заполнять какой-то журнал.

– А куда вы меня ведете? – Салман попытался упереться, но Лось легко преодолел сопротивление.

– Увидишь!

Они свели его вниз по лестнице и вывели на крыльцо. Салман поежился.

– Дальше не пойду! Я же в тапках, а там грязь. Да и холодно…

– Не рыпайся, а то вторую руку сломаю! – пригрозил Лось. – Привык беззащитных граждан кошмарить!

Салман обмяк. Он понял, что закон, на который он плевать хотел, уступил место грубой физической силе, перед которой можно только преклоняться.

В это время рядом с ними остановился непонятно откуда взявшийся во дворе больницы старенький красный «Фольксваген» с забрызганными номерами. Точнее, непонятно это было только наблюдавшей из фойе сквозь прозрачную дверь старушке-вахтеру. «Дорожные знаки не для джигитов!» – любил говаривать сидящий за рулем Док.

Салмана вмиг затолкали на заднее сиденье, сильные тела зажали его с двух сторон. Он даже вскрикнуть не успел. Машина рванула с места.

– Куда мы едем? – опомнился Салман. – Куда?!

– На кладбище! – зло ответил Лось и пнул его локтем под ребра так, что Салмана перекосило. Ехали минут десять. Подготовленный к сносу дом с пустыми глазницами окон сиротливо возвышался среди куч битого кирпича и огромных луж на испещренной следами бульдозера раскисшей земле. Салмана завели в подвал. Дверей здесь не было. Лось включил мощный фонарь, и огромная крыса, блеснув красными глазами, побежала по трубе прочь от незваных гостей.