Один в Африке. Путешествие на мотороллере через 15 стран вглубь черного континента - Стефано Медведич

меж собой на lingala, возможно, обсуждают, арестовать ли меня или оставить в покое. Принимают решение уйти. Выходя, главный в группе прощается многозначительно: a demain, Monsieur![10] Эти слова дают мне понять, что партия не окончена, а лишь отложена!

Всё еще потрясенный произошедшим, я выхожу из комнаты с целью выяснить, что там с мясом, заказанным несколько часов назад. Но конечно, после такой встряски желудок уже не требует есть.

У выхода из аптеки стоит мой хозяин, увидев меня, качает головой. Очевидно, он все слышал, а может и подслушивал, стоя за дверью комнаты. Выбранные мной куски мяса, из-за того, что их переворачивали на решетке много раз, чтобы мясо оставалось горячим, превратились чуть ли не в уголь. Эх, надо было поесть перед душем!

В Африке, кроме того, что нет смысла строить планы, никогда не надо откладывать на потом то, что можешь сделать прямо сейчас. Знаменитое carpe diem[11] должно решительнейшим образом управлять каждым твоим выбором, даже в отношении самых прозаических вещей, например трапезы. Выхожу из ресторана (именую так из приличия конурку, где я съел худшее за всю мою жизнь мясо на гриле) и отправляюсь спать, надеясь, что завтрашний день будет лучше.

На следующий день, на заре, я уже на ногах и хочу уехать как можно раньше. Возможно, торопиться заставляет страх, что вернется секретная полиция. Кроме этого, хочу приехать в Букаву после полудня. Чтобы добраться до цели, надо проехать восемьдесят километров. Выехав ранним утром, я бы смог сделать это за восемь часов, при условии, что все обойдется без неприятных сюрпризов. Вывожу Веспу из гаража, на улице нет ни души, можно начинать спокойно укладывать багаж. Но за пять минут около меня собирается кучка любопытных, и с каждым мгновением количество людей увеличивается. Звоню Тересфору на мобильник, прошу, чтобы он подъехал помочь и присмотреть за Веспой, пока я пойду в комнату за остальным багажом. Я знаю, что в толпе есть воры, и не собираюсь позволить себя обворовать. Через некоторое время толпа настолько приближается и становится назойливой, что я даже не могу двигаться вокруг Веспы, чтобы как следует уложить багаж. Все говорят громко, создавая дьявольский гам. Чтобы освободить пространство, я не мудрю: с силой отпихиваю людей и безжалостно наступаю своими ботинками на босые ноги. Когда все уже размещено, замечаю, что не хватает двух из четырех пустых пластиковых бутылок, которые использую в качестве амортизаторов – две впереди и две сзади. Во время частых падений такая стратегия доказала свою эффективность, бутылки принимают удар на себя и защищают кузов от повреждений. На прощание крепко обнимаю Тересфора. В благодарность за помощь дарю ему эластичные шнуры с крючками и нож, китайского производства, но отличного качества.

Через десять минут меня уже поглотил лес: дорога в ужасном состоянии, должно быть днем раньше прошла гроза, потому что земля топкая и везде блестят лужи. Тем не менее, приобретенный опыт помогает легко преодолевать разнообразные препятствия.

За семь месяцев в Африке я и моя Веспа уже испробовали все виды и типы дорог, и сейчас, полагаю, оставшаяся часть путешествия не будет представлять неизвестных трудностей. Однако придется добавить к моей коллекции еще три падения.

Я выехал из Омбо почти час назад и пока что еду без проблем, поэтому надеюсь добраться в Букаву раньше запланированного времени. Дорога, несмотря на многочисленные лужи и непрекращающуюся грязь, вроде бы улучшается по мере приближения к Букаву. На некоторых участках ведутся дорожные работы, и хоть они и ограничиваются засыпкой ям камнями, но все равно хоть как-то улучшают качество дорожного полотна. Думаю, что дорожные работы проводились в основном с целью облегчить проезд военной техники.

Еду все время на второй скорости, медленно, лавируя между лужами и избегая попасть в колею, оставленную в грязи внедорожниками, вдруг уши улавливают какой-то звук, накладывающийся на звук мотора Веспы. Смотрю в зеркало заднего вида и различаю мотоцикл с двумя седоками. Я рад неожиданным попутчикам, особенно если учесть, что еду в одиночестве уже изрядное время. Однако, сомневаюсь, что они долго будут ехать сзади: знаю, скоро обгонят Веспу, потому что их мотоцикл быстрей, да и большие колеса лучше приспаособлены к езде по такой дороге. Но мотоцикл все время держится метрах в пятидесяти за моей спиной и не обгоняет. Если я замедляюсь, они тоже снижают скорость. Ускоряюсь – они делают то же самое. Смотрю постоянно в зеркало – они всегда едут за мной. Потом мотоцикл исчезает из поля зрения, и у меня вырывается вздох облегчения.

Следующие полчаса еду в одиночестве. Потом те двое снова неожиданно появляются. Точно, они меня преследуют! Сердце сильно бьётся, и появляется страх. А в голове крутятся вопросы: что это за люди? бандиты? они хотят напасть и обокрасть меня? если воры, то почему не напали раньше? На том участке дорога была пустынной, и они могли бы блокировать меня в любой момент. Когда страх уже перерастает в сильную тревогу, лес редеет, и я замечаю окраины Буньякири. Мотоцикл медленно обгоняет Веспу, и я на мгновение ловлю взгляд одного из двух преследователей. Останавливаюсь и закуриваю, чередуя долгие вздохи облегчения с жадными затяжками дымом, а в голове постепенно возникает предчувствие, что вот-вот случится нечто серьезное.

На дороге в Букаву

Проезжаю через Буньякири по центральной неасфальтированной улице, разделяющей городок надвое на всей его протяженности. Количество военных зданий, на которых развевается государственный флаг, намного превосходит количество зданий гражданского назначения, а улицы кишат солдатами. Из-за вечных многочисленных ям приходится ехать очень осторожно, но сейчас только десять утра, и я могу не спешить. Осталось сорок километров до Букаву, я туда доберусь еще до вечера.

Город располагается на границе, в двух километрах от Руанды, и радость, охватившая меня оттого, что вскоре покину пределы Конго, вводит меня в состояние оптимизма, и я сбрасываю со счетов возможность чего-нибудь непредвиденного, что может помешать достичь цели в запланированное время. Оставляю за плечами Буньякири вместе с его казармами и вскоре оказываюсь в Тшибинде. На дороге поднятый жезл приказывает мне остановиться. Ко мне подходит человек, представляющийся агентом военной полиции, и приказывает явиться в иммиграционный офис для контроля документов и регистрации проезда.

Он показывает направление, где находится офис, в который мне надлежит отправиться и где меня уже ждут. Последние слова так называемого полицейского (On vous attend, Monsieur!) вызывают определенное беспокойство: никак не могу понять, каким образом в иммиграционном офисе уже знают о моем присутствии и