Надо – значит надо! - Дмитрий Ромов

и коротко переговаривается с ним через дверь. На трапе стоят ещё двое представителей американской военщины.

Американец улыбается, сверкая белозубой улыбкой и кивает. Он берёт у нашего деньги и, пересчитав, протягивает бумаги на подпись. Подписываются они в двух экземплярах. Негр опускает на пол небольшой свёрток, отдаёт несколько листов и спускается с трапа. Всё очень просто, без проволочек и бюрократии.

— Ну, что я тебе говорил, — качает головой Злобин. — Свёрток передал!

Он встаёт, чтобы это всё лучше рассмотреть.

— Леонид Юрьевич, оставьте, не трогайте.

— Так, между прочим, — шепчет он, — и вербуют людей. Ну ничего, я это так просто не оставлю.

— Вполне возможно, там ничего криминального. Самолёт регулярные полёты не совершает, так что заранее договориться было бы весьма проблематично.

— Разберёмся.

Он уходит в кабину и вскоре возвращается, но ко мне не подходит, а садится на свой первый ряд.

Когда, наконец, прилетаем в Гавану, уже смеркается. Но воздух… какое удовольствие вдохнуть этот горячий, насыщенный страстью, солью и пряными цветами, густой и сладкий воздух. Мы спускаемся по трапу и рассаживаемся по машинам.

Злобин садится в чёрную «Волгу», а я со всеми остальными участниками экспедиции — в раскалённый за день автобус. Окна открыты настежь, едем в посольство. Ветер треплет волосы, а за окном горят огни, гуляют люди, коптят небо старинные американские машины.

Совершенно другой мир, альтернативная вселенная, застывшее время. Странный заповедник, в котором яркое кубинское барокко, местами со следами распада, соседствует с архитектурными уродами современности. Город-комикс, в котором легко можно встретить супергероя, сражающегося с доктором Зло.

От доктора Зло мысль перескакивает к Злобину. Я представляю нашу схватку с ним, где-нибудь среди белых изысканных памятников и склепов кладбища Кристофора Колумба или на куполе Капитолия. Я в плаще и цветастой балаклаве, а он в капсуле с непробиваемым защитным полем.

Странно, что он так и не сообщил о цели нашей поездки. Либо снова будет забрасывать на Багамы, либо… Либо, не знаю. Может, на Кубе мутки какие придумал…

Мы приезжаем прямо на приём в наше посольство. С корабля на бал. Из-за вынужденной посадки на Багамах опаздываем к началу. В посольстве уже собрались представители командования Революционных вооружённых сил Кубы, накрыты столы, снуёт персонал.

Сегодняшний раут организован в форме буфета. Буфет неплохой, кстати, и с традиционными русскими блюдами предлагаются лобстеры и большие креветки. И хотя посольские приёмы — это всегда довольно скучная и казённая еда, после сухпайка и длительного перелёта заходит всё это на ура.

Неплохо. В зале ярко горит свет. Здесь прохладно, ходят важные офицеры в парадной форме а в уголочке троица исполнителей в русских народных костюмах наяривает «Катюшу» и «Команданте Че Гевара».

Де Ниро с важным видом беседует с послом и кубинскими товарищами. Помощник из самолёта переводит. Надеть бы на него смокинг, на Де Ниро, не на помощника, и было бы впечатление, будто он празднует вручение «Золотого глобуса».

После вечеринки мы со Злобиным уезжаем на «Волге», а остальные идут к автобусу. Наверное, он хочет со мной поговорить. Или не хочет. Он молча смотрит в окно на чёрную массу воды и на золотые чешуйки бликов, отражающих огромную жёлтую луну.

— Что было в пакете? — спрашиваю я, нарушая молчание.

— В каком? — не понимает Злобин.

— В самолёте, в том пакете, который оставил чёрный американец.

— А-а-а… Ты был прав, ничего особенного. Копии сертификатов на топливо, несколько брошюр для тех, кто хочет сбежать на запад и журналы. В том числе, «Плейбой» и «Вог». Ещё там какие-то. Пропаганда, короче.

— Изъяли «Плейбой»? — спрашиваю я, но он только хмыкает.

— Мы сейчас едем в ведомственный дом отдыха на берегу, — говорит Злобин. — Недалеко от Варадеро. Я завтра буду участвовать в совещании военачальников, а ты загорать, курить сигары и пить ром. А послезавтра рано утром мы с тобой выйдем на рыбалку. Два дня на лодке. Только мы и океан.

— Старик и море, — усмехаюсь я. — Кого ловить будем?

— Марлина, — отвечает Злобин.

— Хорошо, что не Мерлина.

— Пожалуй…

Здание с колоннами и тёмно-зелёными жалюзи выглядит вполне респектабельно. Комната оказывается небольшой, но уютной. Каменный пол, старинная мебель, окно без стекла, затянутое москитной сеткой и близкий шум прибоя. Приятно. Но самое приятное — это лечь в мягкую постель. Правда, перед тем, как это сделать, я захожу в номер к Де Ниро.

— Леонид Юрьевич. Вопросик.

— Ну, давай, — кивает он. — Цель поездки, да?

— Вы, конечно, сказали, что это рыбалка, но я подозреваю, что это не всё.

— Подозреваешь, — усмехается он и прикладывает палец к губам.

Сомневаюсь, конечно, что здесь нас пишут, но ладно.

— Главное — это завтрашнее совещание, — говорит он. — А вот сделаем дело, тогда и на рыбалку можно. Пойдём, пройдёмся к океану.

— Давайте, я и сам хотел пройтись. Только там москиты наверное свирепствуют.

— Нет, — машет он рукой. — После одиннадцати вечера их почти не бывает.

Мы спускаемся по мраморной лестнице, проходим мимо ресепшн и оказываемся в саду с пальмами. Пахнет морем и цветами. Идём по дорожке и выходим на длинную песчаную полосу пляжа. В небольшом отдалении справа чернеет длинная линия узкого причала, уходящая в море. Луна становится меньше и белее. Света от неё уже не так много.

— Красота, — кивает Злобин. — Даже завидую, что ты весь день завтра тут проведёшь, пока я буду сгорать от жары и тоски на официальных совещаниях.

— А послезавтра?

Он оглядывается, вертит головой, смотрит по сторонам и потом только добавляет:

— А послезавтра рано утром всё так, как я и сказал. На рыбалку на пару дней.

Он снова оборачивается и пристально смотрит назад, туда, откуда мы пришли. Я тоже оборачиваюсь. Сейчас бриз дует в сторону воды и наши негромкие слова улетают в океан. От здания нас отделяют пальмовые насаждения и декоративные бетонные валуны, так что даже с узконаправленным дальнобойным микрофоном нас очень трудно услышать.

— Не стоит здесь… ну… — он играет бровями.

В свете луны со своей гримасой Де Ниро становится похож на позолоченного самурая.

— Потерпи денёк, расслабься, отдохни. Здесь местные работают, эти, как их, мучачи что ли. В общем, развлекись, как посчитаешь нужным. Питание включено.

Мне категорически не нравится, что он темнит. Не нашёл возможности со мной обсудить поездку