Ловкие женщины - Дженнифер Крузи

Марджи пекла миндальные пирожные каждый день.

— Значит, ты скучаешь по жене.

— М-м-м.

Нелл мысленно охнула: «Все ясно! Увиливает от разговора. Не желает бередить душевную рану».

— Боишься, что Хлоя не вернется?

— Да куда денется. — Он снова зевнул. — Просто хочет увидеть кое-что, кроме Огайо.

Нелл потеряла терпение. Но еще не настолько, чтобы напрямую спросить о себе.

— Ты по-прежнему любишь ее?

— Ум-м-м.

Нелл захлебнулась от горя:

— Вот как? Ты…

Гейб вздохнул, приподнялся на левом локте, отодвинулся, и она упала на постель.

— Нет, — ответил он, — не так, как тебя, И поцеловал ее.

Нелл так растерялась, что не отпустила его; даже когда поцелуй закончился.

— Не так, как меня?

— Я люблю тебя. Не так, как Хлою. По-другому.

«Он любит меня!»

— Правда? А почему?

«Зачем спросила?!»

— С Хлоей было легко. Хлоя была милая. Хлоя делала то, что ей велели. Хлоя никогда никому не причиняла неприятностей.

— А теперь скажи что-нибудь хорошее обо мне, — потребовала Нелл.

— Ты сводишь меня с ума, — объявил окончательно проснувшийся Гейб. — Никогда не делаешь, что тебе говорят, оспариваешь любое мое распоряжение, и мне чертовски хочется, чтобы ты одумалась. Бесишь меня так, что я начинаю орать, а потом смотрю на тебя и не могу насмотреться. И знаю, что никогда не насмотрюсь. Если я спускаюсь в офис и тебя там нет, весь день летит к дьяволу. Если день паршивый, то ты скрашиваешь его, как солнышко. Я…

— Я люблю тебя. — Нелл села и стиснула ему руку. — Как никого и никогда. С тобой я сильная. По-настоящему, без притворства. С тобой меня не гложет чувство вины неизвестно за что.

— Милая, при чем здесь я? — улыбнулся он. — Ты такая и есть на самом деле.

«Да, он помог мне стать самой собой».

Она сжала его лицо ладонями и, переполненная любовью, поцеловала.

— Прости за допрос третьей степени. Я больше не буду тебе мешать, честное слово. Спи.

— Черта с два от тебя дождешься. Разбудила, теперь убаюкивай.

Он опустил ее на подушки, и Нелл обняла его.

«Он любит меня, и это навсегда», — подумала она, хотя знала, что все может случиться, жизнь впереди долгая.

Она закрыла глаза и отдалась его ласкам.

Проснувшись, Гейб попытался сообразить, что его разбудило, и увидел Марлен — та сидела в конце кровати, навострив уши. Интересно, когда это такса успела к ним забраться? Наверное, ждала, пока они перестанут барахтаться, боясь, что ее ненароком раздавят, и дождалась. Марлен обладала редкостным чувством самосохранения. Гейб погрозил пальцем собаке и закрыл глаза, чтобы спать дальше. Но тут услышал приглушенный вопль.

— Какого черта? — Гейб скатился с постели и схватил брюки.

Нелл лениво пошевелилась:

— Наверное, это Дорис.

К тому времени как Гейб оделся, Дорис уже колотила к ним в дверь. Гейб щелкнул замком.

— Что? Что такое?

— Подвал, — выдавила Дорис. — О Господи!

— Что? — повторил он.

— Морозильник.

На этом, видимо, ее словарный запас кончился, потому что она завизжала как резаная. Он передал Дорис с рук на руки Нелл, осторожно вошел в соседнюю квартиру и спустился по крутой лесенке в подвал. Прошел мимо стола, заваленного венками из сосновых веток с шишками, открыл узкий высокий морозильник и отшатнулся, с трудом сдержав крик.

На него смотрело обескровленное лицо Линни.

— И давно? — спросила Нелл, когда отбыла полиция, опечатавшая дверь Дорис, а сама Дорис уехала к сестре, заявив, что больше не проведет ни единой ночи в этом доме. — Давно она там?

— Очень. — Гейб налил в стакан «Гленливета». — Думаю, с прошлого сентября. Она ведь собиралась встретиться с адвокатом после того, как поговорила с тобой. Верно?

— По крайней мере так она сказала. — «С прошлого сентября. Я жила рядом с ее трупом». — И больше мы ничего о ней не слышали.

Гейб протянул стакан:

— Выпей. На тебе лица нет.

— Ты не сказал полиции об «О и Д», — заметила Нелл и послушно сделала глоток.

— Насчет шантажа? Это всего лишь предположение, а не факт.

— А присвоение чужих денег? Тоже не факт?

— Что ты хочешь сказать?

— Ты защищаешь Тревора, но не себя.

— Нет, просто дал полиции информацию, которой располагал. Им нужны факты, а не догадки.

— Не хочешь, чтобы пятнали имя твоего отца. Боишься, что Линни шантажировала Тревора и Джека насчет смерти Хелены и что полиция пронюхает, кто ее убил.

— Не лезь в то, чего не понимаешь, — отрезал Гейб и снял с вешалки пальто. — Нужно поговорить с Райли. До встречи.

Нелл подошла к окну и проводила взглядом отъезжавшую машину. Почему такой умный человек никак не может отрешиться от прошлого?

Она покачала головой, погладила шелковистую головку Марлен и попыталась не думать ни о Линни, ни о ком другом. И без того повсюду так много боли…

Марлен прижалась к ее ногам, и Нелл немного успокоилась.

На следующий день подруги завтракали в «Платане».

— Она замерзла? — поразилась Марджи. — Какое счастье, что я никогда не пользуюсь морозильником! Это Стюарт настоял, чтобы его купили, поскольку любил стейки, но, мне кажется, свежие продукты намного полезнее.

Сбитая с толку Нелл уставилась на нее. Сюз кивнула на стакан с оранжевым напитком.

— «Мимоза», — пояснила она. — Марджи заказала как раз перед твоим приходом.

— Будь Линни вегетарианкой, — провозгласила Марджи как ни в чем не бывало, — осталась бы в живых.

— Морозильник был не ее, а квартирной хозяйки, — напомнила Нелл. — У Линни не было своего морозильника.

— Гейб сказал, у нее на лбу синело что-то вроде синяка. Она была похожа…

Нелл содрогнулась, представив, какой вид был у замороженной Линни, и Марджи подвинула ей «Мимозу»:

— Прими. Полегчает.

Нелл схватила стакан. Зубы застучали о стекло.

— Что с тобой? — удивилась Сюз. — Я и не знала, что вы были так близко знакомы.

Нелл поставила стакан на столик.

— Вовсе нет. Я провела с ней всего одно утро. Но мне она понравилась. Настоящий борец. Правда, дралась грязно, но, думаю, ее противники лучшего не заслуживали.

— Какие противники? — спросила Марджи. — Она с кем-то поссорилась?

— По мнению Гейба, она кое-кого шантажировала, — пояснила Сюз.

Нелл поспешно пнула ее в щиколотку. Не стоит Марджи знать, что жертвы шантажа — ее отец и жених.

Марджи грустно уставилась в пустой стакан.

— Меня тоже однажды шантажировали.

— Что? — хором воскликнули Нелл и Сюз.

Марджи помахала официантке:

— Еще «Мимозу», пожалуйста.

— Кто тебя шантажировал? — спросила Нелл.

— Лучше черный кофе, — велела Сюз.