Фредерика - Джорджетт Хейер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 19
Когда на следующее утро Нэпп раздвинул шторы в спальне своего хозяина, маркиз был сначала неприятно удивлен ярким солнечным светом, а затем — сообщением своего слуги о том, что сегодня прекрасная погода. Он так надеялся на дождь, бурю, хоть на снег — на все, что могло сорвать запуск воздушного шара. Но его встретило безоблачное небо, и когда, готовый умереть с досады, он спросил у Нэппа, нет ли сегодня ветра, тот ответил с видом человека, сообщающего самые приятные новости:
— Только легкий, приятный ветерок, милорд, просто чудесный день!
— Ты ошибаешься! — ответил Алверсток. — Когда запускают этот проклятый шар?
— В два часа, милорд, как сказал мистер Феликс Уикену, — торжественно произнес Нэпп.
— Можешь быть уверен, — сказал лорд, — что этот сорванец появится у дверей, как только пробьет полдень.
Но когда сам он в полдень вышел из своей гардеробной, то оказалось, что юный мистер Мерривилл явился еще раньше и леди Элизабет угощала его обильным завтраком. Благодаря усилиям своих сестер, Он был облачен в безупречно чистые, без единого пятнышка панталоны, свою лучшую курточку и свежайшую рубашку, ногти его были вычищены, а кудри прилизаны до блеска. Между большими кусками пирога с бараниной он посвящал хозяйку в тайны аэронавтики. Феликс радостно приветствовал Алверстока, объяснив, что пришел пораньше, так как знал, что он и кузина Элизабет захотят занять для фаэтона самое удобное место в парке. Получив несколько раздраженный ответ, он сразу же смягчил его светлость тревожным вопросом:
— Вы ведь хотите поехать, не так ли, сэр?
— Хорошо, но-но ты отвратительный и невыносимый молодой нахал! — сказал лорд.
Приняв это за комплимент, Феликс наградил его ангельской улыбкой и снова принялся за пирог.
— Да еще, — сказал лорд, направив монокль на его полную тарелку и передернув плечами, — и обжора к тому же!
— Я знаю. Сэр, а вы знаете, чем раньше наполняли шары и чем их наполняют теперь?
— Нет, — сказал Алверсток, — но уверен, что сейчас буду знать.
Он был прав. Тут Феликс, добывший где-то потрепанный том «Истории аэростатики», завел беседу, крайне содержательную, но полную самых разнообразных вопросов. В фаэтоне он втиснулся между Алверстоком и Элизой, но так как обращался в основном к Алверстоку, Элизе оставалось только сидеть и слушать, удивляясь, с каким знанием дела отвечает ее брат на вопросы своего юного обожателя. Феликс, много почерпнувший из «Истории» Кавалло, обнаружил, однако, что она безнадежно устарела, так как, с отчаянием признался он Алверстоку, ему многое осталось неизвестно об аэронавтике. Даже почему шелк более пригоден для покрытия воздушных шаров, чем полотно.
От качества шелка они перешли к клапанам, и Элизе показалось, что они заговорили вообще на каком-то иностранном языке. Оставив попытки вникнуть в суть разговора, она обратилась к своим мыслям, пока Феликс не вывел ее из задумчивости, объявив о своем желании пролететь по воздуху привязанным к парашюту. Она воскликнула:
— Кошмарная идея! Я бы умерла от страха!
— Ну почему, мэм? — сказал он. — Только представьте, как здорово! Кузен Алверсток сказал, что видел, как один джентльмен демонстрировал такие прыжки. Я бы с удовольствием попробовал!
В это время они подъехали к парку, и когда добрались до места запуска, Феликс был в восторге, хотя и привязанный шар, и баллоны с водородом, откуда через трубку наполнялся аппарат, были собраны за ограждением. Он издал глубокий, восхищенный вздох, спросил Алверстока, рад ли он теперь, что приехал сюда, выскочил из фаэтона и поспешил к месту, где кипела работа по подготовке к подъему шара.
— Только бы его не прогнали! — заметила Элиза. — А то это испортит ему весь день!
— Насколько я знаю, его всегда и везде встречают с радостью, — ответил Алверсток. — Его чуть ли не прижимали к сердцу в литейном цехе, куда я имел счастье его сопровождать, и, кажется, такой же успех он имел на пароходе, куда однажды попал. Он жаждет знать все о любых инженерных изобретениях и для своего возраста неплохо во всем этом разбирается.
— Ты, оказывается, тоже знаешь уйму вещей, о которых я и не подозревала.
— Не больше, чем любой современный человек. Давай отъедем и станем в тени деревьев. Не думаю, что тебе хочется оставаться так близко от этого ограждения.
Она засмеялась.
— Благодарю, хотя Феликс сочтет это малодушием.
Было еще рано, но они оказались не первыми. Уже достаточно народу собралось вокруг огражденного места, и в тени деревьев стояло несколько экипажей. Среди них были ландо леди Бакстед, что немало удивило Элизу.
— Боже мой, ведь это коляска Луизы! Как она согласилась ее отдать? Ведь она недолюбливает Мерривиллов, насколько я знаю.
— Думаю, ее особенно и не спрашивали. Карлтон, конечно, кажется мне невыносимо скучным малым, но надо отдать ему должное, он не боится Луизиных скандалов и не уступит ей. Во всяком случае, я понял это из ее жалоб, которыми она иногда изводит меня.
— Не предполагала в нем такой твердости духа. Подъедем поближе! Я хочу продолжить свое знакомство с Фредерикой.
Он исполнил ее просьбу, поставив фаэтон справа от ландо так, что, хотя его приподнятый выступ и не дал им пожать друг другу руки, но не помешал обменяться приветствиями и даже побеседовать, если бы, сидя так далеко друг от друга, не пришлось выворачивать шеи. Джессеми вышел из коляски и с неуклюжей галантностью помог Элизабет спуститься, когда она выразила желание устроиться поближе к его сестрам. Она улыбнулась ему со словами:
— Благодарю! А вы, я полагаю, и есть Джессеми — прекрасный всадник! Рада с вами познакомиться!
Он покраснел, когда она протянула ему руку, и отвечал смущенно:
— Леди очень добра, но ошибается, я просто люблю лошадей, кузен Алверсток может подтвердить.
— О нет! Он говорит, что вы… он отлично о вас отзывается! Здравствуй, Карлтон! Как я рада видеть тебя. Но думаю, тебе интереснее пойти и посмотреть, как они там готовят шар, чем болтать с теткой. Я пока займу твое место.
Леди могла бы занять и место Джессеми, но лорд Бакстед, которого так любезно выгоняли, воздержался от того, чтобы указать ей на это. Он помог ей сесть в коляску и, обернувшись к своему дяде, произнес с иронией:
— Догадываюсь, что — вернее, кто — привел вас сюда так рано, сэр!
— Да, непреодолимая сила. На кой черт вы-то сюда притащились в такую рань?
— Да все то же! — сказал Карлтон, бросив взгляд на Джессеми, который не обращал на него никакого внимания, поскольку оно было занято лошадьми маркиза и его кучером. Он продолжал, понизив голос: — Я знал, что наш юный кузен хочет увидеть все с самого начала, и он бы очень огорчился, если бы мы успели только к самому запуску.