Феникс в огне - М. Роуз

Корабль содрогнулся, налетев на особенно большую волну. Порыв ветра обдал обоих дождем холодной соленой воды. Блэки поскользнулся. Эсме крепко держала его за шею.

Они вместе полетели в пустоту, цепляясь друг за друга, не желая расстаться — только не сейчас, только не в смерти, объединенные любовью до самого конца. Мужчина и женщина сорвались с кормы и упали в бушующее море, которое еще недавно было совсем спокойным.

ГЛАВА 62

Нью-Йорк. Четверг, 10.50

— Эсме, сейчас ты заснешь, а когда проснешься, уже будешь Рейчел. Ты не забудешь ничего, кроме своих страхов. Какая-то часть твоего рассудка всегда знала эту историю. Просто у тебя не было к ней сознательного доступа. Ты проснешься, будешь знать, что тебе нужно кое в чем разобраться, и твердо верить в то, что сможешь сделать все как нужно. Ты сможешь взглянуть на эти воспоминания со стороны. Ты не Эсме, а Гаррисон Шоулс — не Блэки.

Джош внимательно наблюдал за лицом Рейчел. Ее губы, выкрашенные ярко-красной помадой, были плотно сомкнуты. Она спокойно спала, лишь грудь поднималась и опускалась при дыхании.

— Рейчел!..

Она не шевелилась.

— Рейчел, когда я сосчитаю до трех, ты проснешься, свежая, полная сил, с ясной головой.

Джош с тревогой ждал. Наступил тот самый момент, о котором его предостерегала Берил Талмэдж. Он открыл Рейчел образ ее души, заключенной в другом теле, в другое время. Сейчас ему предстояла сложная работа по совмещению этих двух разных индивидуумов.

— Один. Два. Три.

Рейчел открыла глаза и посмотрела прямо на него. Ее привлекательное лицо, обрамленное волнами каштановых волос, было умиротворенным. Ничто не указывало на недавние душевные муки.

— Не торопитесь. Вы многое вспомнили.

На лицо Рейчел набежала тень, словно Джош своими словами убрал с неба солнце. Ее взгляд затуманился, рот сжался. Она прикусила губу, сдирая с нее помаду. Руки, лежавшие на коленях, судорожно дернулись. Ей потребовалось всего двадцать — тридцать секунд, чтобы вспомнить большую часть того, о чем она говорила во сне.

— Он ведь меня убил, да? — спросила Рейчел.

— Не вас. Он убил женщину по имени Эсме.

— Он в меня выстрелил, и я умерла?

— Он выстрелил в Эсме. Это произошло очень давно.

— Он тоже умер, да? Я держалась за него. Он перебросил меня за ограждение, корабль сильно накренился, я обняла его за шею и увлекла в море вместе с собой.

— Не вы. Эсме.

— Это был тот самый мужчина, который теперь Гаррисон Шоулс?

— Не совсем. Точно так же, как и Эсме — это не совсем вы. Позвольте вам все показать.

Джош взял с письменного стола чашку и наполнил ее водой из пластиковой бутылки, которую достал из рюкзачка. Он вытянул руку, разжал пальцы, и чашка упала на мраморный пол. Фарфор разлетелся на дюжину осколков, а вода разлилась лужицей.

Рейчел изумленно уставилась на него, словно он внезапно сошел с ума.

— Что вы делаете?

— Наше тело представляет собой чашку. Душа — это вода. Когда чашка разбивается, вода проливается. Она меняет свою форму, но ее свойства остаются такими же. То, что было налито в бутылку, затем в чашку, а теперь растеклось по полу, — это та же самая вода. Вы ее по-прежнему видите. Сейчас я опущусь на корточки и вытру воду полотенцем, но она все равно останется той самой водой. В бутылке жидкость имела одну конфигурацию, в чашке — другую, а затем, на полу, — уже третью. Вот суть перевоплощения. Человеческая душа находит новое тело и при этом меняется точно так же, как вода загрязняется пылью, растворяет соли и принимает форму нового сосуда, в котором заключена.

— Но что мне делать теперь, когда я знаю, что Титус Блэкуэлл убил Эсме?

— Воспользуйтесь этой информацией, чтобы разобраться в том, чем вызвано ваше беспокойство насчет Гаррисона Шоулса. Исследуйте свой страх к нему, такому, какой он сейчас, и сравните его с тем, кем был тогда Блэкуэлл. Разберитесь, где корни ваших чувств — в настоящем или в прошлом.

— С какой целью?

— Чтобы поступить правильно на этот раз, в этой жизни. Завершить этот цикл. Не повторить прошлое.

— Повторить в буквальном смысле? — С лица Рейчел схлынула краска. — Неужели вы полагаете, что если узнаю что-нибудь о сомнительных махинациях Гаррисона, то он меня убьет, заставит замолчать?

— Я не волшебник и не пророк. В таких делах нет четких правил. Человек учится, движется вперед. Я мог бы потратить несколько часов, излагая вам философию и теорию концепции перевоплощения, но все это останется лишь разговорами. По-моему, сейчас от этого будет мало проку.

Рейчел нахмурилась.

— Джош, я понимаю, что вы не можете дать точный ответ. Но какова вероятность того, что история действительно повторяется? Что вы можете об этом сказать, основываясь на вашем опыте?

— Мысль о том, что человек, который уже убил вас один раз, сделает это снова, слишком тривиальна. На самом деле все гораздо сложнее. Речь идет о чувствах, стоящих за действием. Если алчность заставила Блэки пойти на убийство, чтобы сохранить свою тайну, то вполне вероятно, что Гаррисон сейчас как раз и борется с алчностью. Это каким-то образом обязательно отразится на ваших отношениях.

— Мне здесь душно! — вдруг воскликнула Рейчел.

Она вскочила с кресла и стремительно выбежала из комнаты.

Джош последовал за ней по коридору. Рейчел яростно ткнула кнопку вызова лифта, затем еще раз и еще, подождала, ткнула снова, потом бросилась на лестницу. Джош не отставал от нее все четыре этажа, затем прошел через зал, в котором стояла огромная гранитная скульптура, выполненная в стиле примитивизма. Когда он пробегал мимо этой скульптуры, ему показалось, что она сильно качнулась.

Наконец они оказались в вестибюле. Джош не мог оставить Рейчел одну. Только не сейчас, сразу после того, как она вышла из транса. Посетители музея с тревогой смотрели на них. Им казалось, что какой-то маньяк преследовал свою жертву. Джошу оставалось надеяться только на то, что никто не попытается остановить его до того, как он догонит Рейчел.

— Рейчел!

Она не обернулась, неслась вперед, выскочила на улицу, спустилась по гранитным ступеням, оказалась на тротуаре и повернула направо. Рейчел пробежала полквартала, снова повернула направо и оказалась в Центральном парке.

Джош догнал ее лишь у детской игровой площадки, рядом с выходом на Восьмидесятую улицу. Она стояла, прислонившись к бронзовой скульптуре трех медведей, и пытаясь перевести дух. Он снова окликнул ее по имени. На этот раз Рейчел подняла взгляд. По ее щекам катились слезы. Рядом дети карабкались по лестнице. Они смеялись, кричали и призывали друг друга лезть еще выше.

— Извините, — сказала Рейчел, когда Джош подошел к ней. — Мне просто стало страшно.

— Понимаю.

— Давайте немного прогуляемся? — Ее голос прозвучал по-детски беззащитно.

Джош кивнул. По аллее, которая шла мимо игровой площадки, они добрались до просторной зеленой лужайки, где под наблюдением хозяев гонялись друг за другом собаки. Аллея разветвлялась. Рейчел не раздумывая взяла левее. Они проходили под мостом и на несколько секунд оказались в темноте. На противоположной стороне Рейчел остановилась, пытаясь сориентироваться, шагнула было вправо, но тотчас же передумала и повернула налево.

Джошу была хорошо знакома дорога, которую она выбрала.

— Тут столько всего непонятного. Почему эти воспоминания начались только сейчас? Почему не в прошлом году или не два года назад?

— Я считаю, что вы откликнулись на то, что мы называем стартовым сигналом. Это было некое событие, которое запустило вашу память.

— Какое еще событие?

— Вы говорили, что впервые ощутили провал в прошлое, когда читали… Вы не помните, что именно?

— Заметку в газете. В ней говорилось о том, что в Риме во время раскопок была обнаружена гробница весталки.

Рейчел повернулась к нему. Она была потрясена внезапным открытием.

— Эта заметка и явилась для меня стартовым сигналом. Во второй раз это случилось, когда я была в «Метрополитене». Кураторы музея обсуждали ограбление и убийство профессора-археолога. Джош, это та самая гробница, которую обнаружил Нили?

— Точно не могу сказать, но мне кажется, что нет.

— Что нашел тот профессор?

— Так называемые камни памяти.

— Те самые, которые присутствовали в моих воспоминаниях?

— Не уверен.

Они гуляли в тени раскидистых дубов и лип. Джош подробно рассказал ей обо всем. Он многое добавил к тому, что излагалось в газетах.

— Поэтому вы и согласились принять меня в тот первый день? — спросила Рейчел, когда он закончил. — Вы хотели использовать меня, чтобы помочь этой женщине-археологу… как ее зовут?

— Профессор Чейз. Нет, не поэтому. Тогда я об этом не думал. Вы ведь только сегодня рассказали мне про камни. Рейчел, послушайте, жизнь одного человека в опасности. Я должен найти те камни, которые похитил Блэки.