Цивилизация страуса (СИ) - Фролов Виталий

  После перестрелки, в которой погибли четверо невинных прохожих, голосование по запрету Черной Лотереи обрело второе дыхание, и к началу мая отданные голоса перевалили за сорок пять процентов. К сожалению, на большее второго дыхания не хватило, и цифра практически замерла на месте, увеличиваясь на сотые доли процента в день.

  Но и это уже можно было считать большим успехом. Даже пессимистично настроенный Гена-Геноцид согласился, что планка в пятьдесят процентов может быть взята к концу года. Гусева волновало лишь то, что к этому времени успеет пройти еще один розыгрыш, и расклад мнений в обществе опять может измениться, однако с этим он уже ничего поделать не мог.

  После двухчасового препирательства с Тунцом, в котором Гусев настаивал на том, что 'Вторая жизнь' ему мстить уже не будет и ей сейчас в принципе не до того, а Тунец настаивал, что вооруженных идиотов в мире все равно хватает и прошлое покушение с корпорацией никак не связано, Гусеву все-таки удалось снизить число приставленных телохранителей до двух человек: один для него, один для Марины. Когда Гусев перемещался по городу в одиночку, охранник выполнял еще и функцию водителя, когда они были вдвоем, за ними следовала машина сопровождения.

  Гусев вышел из подъезда и закурил. В Москву наконец-то пришла настоящая весна, было тепло и солнечно, поэтому Гусев был одет в джинсы и легкую куртку. В этот выходной он никаких дел не планировал.

  Один охранник ждал его у выхода, второй курил в машине.

  -        Мы в кино, парни, - сказал Гусев. - Заодно по торговому центру прошвырнемся.

  Парень кивнул и пошел к джипу.

  Гусев сел в БМВ, нажал на кнопку старта и прикинул, что Марине на сборы понадобиться еще минут десять. Этой черты женского характера он никогда не мог понять, но в Марине она его не раздражала.

  А в Насте почему-то раздражала.

  Может быть, это и есть любовь?

  У Гусева зазвонил телефон.

  -        Внимательно.

  -        Тебе нужно приехать в контору, - сказал Тунец. - Прямо сейчас.

  -        У нас проблемы?

  -        Нет. С тобой просто хотят поговорить.

  -        Кто?

  -        Не по телефону же.

  -        Мы, вообще-то, в кино собирались.

  -        Не думаю, что это займет много времени, - сказал Тунец.

  -        Ты хотя бы ответь, мне уже сейчас начинать нервничать или можно чуть попозже?

  -        С этим повременим, - сказал Тунец. - Жду.

  День выдался слишком хороший, чтобы думать о возможных неприятностях, и Гусев постарался выбросить их из головы.

  -        Планы изменились, но некритично, - сказал он, когда к нему присоединилась Марина. - Меня попросили заехать в офис. Ненадолго.

  -        Давай заедем, - легко согласилась Марина.

  Гусев подумал, что Настя на ее месте разродилась бы гневной отповедью (ты совсем не уделяешь мне времени, для тебя работа всегда на первом месте, а ведь я же женщина) и лишний раз порадовался, что Насти тут нет.

  Офис наводняли люди в строгих деловых костюмах, слегка топорщащихся в районе подмышек. Однако, на первый взгляд ничего страшного не происходило, документы никто не изымал, компьютеры не уносил, да и немногочисленные в этот день сотрудники выглядели лишь слегка напряженными, но не напуганными. Гусев оставил Марину в приемной и зашел в свой кабинет.

  Помимо Тунца, в кабинете был еще один человек. Средних лет, среднего роста, он сидел в гостевом кресле, и лицо его показалось Гусеву удивительно знакомым. При том, что в жизни, за это он мог поручиться, они никогда не встречались. Такой эффект бывает, когда встречаешь на улице средней популярности телезвезду. Вроде и видел где-то, но где - вспомнить никак не можешь.

  Гусев смог.

  Видимо, мыслительный процесс таки отразился на его лице, потому что Егор Плетнев улыбнулся хорошо поставленной улыбкой профессионального политика.

  -        Я все думал, узнаете или нет, - сказал он. - Вижу, что узнали.

  -        Я за вас не голосовал, - машинально сказал Гусев.

  -        А я знаю, - сказал Плетнев. - Извините, что без предупреждения. Выдалась в кои-то веки свободная минутка и решил заехать, познакомиться. Вы-то от моего приглашения отказались.

  -        Так получилось, - сказал Гусев, не вдаваясь в подробности.

  -        Надеюсь, я вам никаких планов не нарушил?

  -        Нет, - сказал Гусев.

  -        Я вас, пожалуй, оставлю, - сказал Тунец. - Потому что мои планы вот-вот нарушатся. Увидимся в понедельник, Антон. Всего хорошего, господин президент.

  В приемной он задержался лишь на несколько секунд, чтобы поздороваться с Мариной. Гусев закрыл дверь и сел в другое гостевой кресло, напротив Плетнева. Садиться за стол ему показалось неуместно.

  -        Чем могу помочь?

  -        Это всего лишь визит вежливости, - сказал Плетнев. - Много времени я у вас не отниму. Просто хотелось посмотреть на того, кто похоронил мою политическую карьеру.

  -        Я этого не хотел, - сказал Гусев.

  -        Верю, что не хотели, - сказал Плетнев. - Но так у нас все устроено. Президент в ответе за все, в конечном итоге на него все шишки и сыплются. Поддерживая вашу инициативу, люди одновременно отзывают свои голоса, отданные за меня. Видимо, перемены в обществе все-таки назрели,  и люди видят в вас того, кто может их воплотить. Вот и расчищают дорогу.

  -        Мне жаль, - сказал Гусев. - Я этого вовсе не планировал. Я в Кремль не рвусь.

  -        Но, похоже, что вы будете там даже раньше, чем думали, - сказал Плетнев. - Если, конечно, выставите свою кандидатуру на внеочередные выборы. Вакансия скоро откроется.

  -        Не я эту систему придумал.

  -        И не я, - сказал Плетнев. - Зато я стану первым, кто покинет Кремль по этому сценарию.

  -        Думаете, все будет плохо? - спросил Гусев.

  -        Лично для меня? Да, будет. Обязательно будет. Меня уже обложили, в интернете делают ставки на то, кто успеет первым. Это как Черная Лотерея, только без временного лимита. Шансов нет.

  -        А если уехать из страны?

  -        Сейчас нельзя. Потом не успею.

  -        Почему нельзя-то? - спросил Гусев. - Нет же никаких ограничений. Незапланированный зарубежный визит... Да или хоть в отпуск, в Швейцарию. Чисто на выходные на лыжах покататься...

  Плетнев покачал головой.

  -        Это будет слишком похоже на бегство.

  -        Кому какая разница, на что это будет похоже? Кому до этого есть дело?

  -        Мне, - сказал Плетнев. - Я знал правила игры, когда садился за стол.

  -        Это очень красивая позиция, - сказал Гусев. - Благородная и вообще. Но о своих родных вы подумали?

  -        Подумал. Поверьте, я уже обо всем десять раз подумал, - сказал Плетнев. - Мои родные меня поймут.

  Гусев покачал головой.

  -        Простите, но это глупо.

  -        Знаете, что печалит меня больше всего, Антон? Даже не потеря кредита доверия избирателей, - сказал Плетнев. - Я был просто никаким президентом. За время моего правления не случилось больших катастроф, но не было и прорывов, не было свершений. Похоже, что главный пункт моей биографии, из-за которого я и попаду в Википедию, будет написан кровью.

  -        Вы уже в Википедии.

  -        И вы тоже, - улыбнулся Плетнев. - Не удивлюсь, если через какое-то время в ней будут вообще все.

  -        И тогда она окончательно превратится в социальную сеть, - сказал Гусев. - А что касается прорывов и свершений... так иногда это и хорошо. Это и называется стабильностью.

  -        А вот еще забавное, - сказал Плетнев невпопад. - Мне ведь тоже не нравится эта чертова Лотерея, но я просто побоялся выступить против нее. Знал, что моего веса не хватит, чтобы продавить запрет. А еще мне хотелось самому подписать этот указ. Одно время, глядя на оба счетчика одновременно - увеличивающийся ваш и уменьшающийся мой - я думал, что у меня хотя бы получится. Но, видимо, не судьба.