Трон Знания. Книга 2 - Такаббир Эль Кебади
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тот пожал плечами:
– Ничего не знаю. И где живёт – не знаю.
– Кто вас выгнал? – спросил Вилар у мальчугана.
– Староста. Отец в искупительном поселении, мать померла. А мы… – Хатир прерывисто вздохнул. – Я задолжал за дом. За землю. Я не знаю, за что.
Кивком указал на начальника:
– Не ругайте его. Меня отовсюду прогнали, а он принял.
Вилар протянул ему руку:
– Идём. Я отвезу тебя домой.
Хатир спрятал руки за спину:
– Дяденька, пожалуйста! Разрешите мне остаться!
– Идём! Проведаешь сестру и брата, потом вернёшься.
– Честно?
– Вернёшься, если захочешь.
Мальчишка метнулся к дальней раскладушке. Вытащил из-под неё заплечный мешок и старенькие ботинки.
Машина помчалась в другую сторону от Лайдары. К такому повороту Вилар не был готов. Три часа назад он видел себя летящим к Малике, теперь злился на собственную сердобольность. И в то же время, украдкой поглядывая на сидящего рядом ребёнка, чувствовал тепло в сердце.
Хатир постоянно вертелся: то прильнёт носом к окну, то посмотрит на расположившихся сзади стражей, то пригнёт шею, чтобы увидеть небо. На бледном личике с тонким шрамом на переносице сияли зелёные глаза.
Проезжая через очередное селение, Вилар спросил:
– Долго ещё ехать?
Хатир пожал угловатыми плечами:
– Не знаю.
– Половину пути проехали?
– Наверное.
Далеко за полночь автомобиль покатил по тёмному городу. Зато на площади перед ратушей ярко горели фонари и плевался водой фонтан. Покружив по улицам, Вилар затормозил в глухом переулке возле обветшалой лачуги. Покосившиеся стены, окна без рам, дырявая соломенная крыша, дверь забита досками крест-накрест.
Мальчишка выбрался из машины, низко поклонился:
– Спасибо. – И юркнул за угол дома.
Вилар пошёл следом.
Хатир оглянулся, затоптался на месте:
– Не ходите. Не надо.
Но Вилар уже открыл дверь сарая.
Лунный свет, проникая внутрь, не мог пробить чёрную пелену дальше чем на шаг. Пахло прелым сеном и чем-то удушливо-тошнотворным. Придерживая створку, Вилар ждал, пока глаза привыкнут к темноте, а лёгкие – к вони. Хатир прошмыгнул под его рукой и, по-взрослому ругнувшись, чиркнул спичкой. Возле стены сложены лопаты и вилы. С крючков свисало тряпьё.
Хатир зажёг свечу. Прикрывая тонкий огонёк ладошкой, на цыпочках прошёл в дальний угол и низко склонился. Вилар разглядел у ног паренька ворох одеял.
– Спит, – прошептал Хатир.
– Кто? – Вилар решил, что ослышался и, отпустив дверь, двинулся вперёд.
Створка приглушённо хлопнула. От вони перехватило дыхание.
Вилар прижал ладонь к носу:
– Чем это пахнет?
В полумраке сверкнули глаза Хатира.
– Крысиными какашками.
Вилар метнулся назад и, открыв дверь, спросил с дрожью в голосе:
– Кто там спит?
– Брат. – Хатир присел на корточки. – Когда меня нет, сестра ночует у соседки. Бедняжка. Крыс боится.
Вилар вцепился в створку. В голове не укладывалось, что дети вынуждены ютиться в сарае на земляном полу, деля жилище с крысами и прочими тварями. Где же все люди? Вымерли?
– Буди брата.
Хатир сжался в комок:
– Вы отвезёте нас в искупительное поселение?
– Откуда у тебя такие мысли?
– Староста говорит, что по нам тюрьма плачет.
– Хатир… Никакая тюрьма по вам не плачет. Буди брата!
– Только давайте сестрёнку заберём. Она без меня пропадёт. – Всхлипывая, Хатир порылся в ворохе одеял. – Цыплёнок… Вставай.
Вилар подозвал Мебо и приказал перенести сонного ребёнка в машину.
Хатир сел сзади, между стражами, поближе к перепуганному брату. Ссутулился, опустил голову:
– Сестрёнку жалко. Дяденька, давайте её заберём.
Сидя на коленях Мебо, брат Хатира беззвучно заплакал.
Хатир обнял его за шею:
– Не плачь, цыплёнок. Мы вернёмся за ней, обещаю.
Сжимая руль, Вилар лихорадочно соображал, что делать дальше. Повернул ключ в замке зажигания и повёл автомобиль в сторону ярко освещённой площади.
Из сторожевой будки сбоку от ратуши вышел старик в фуфайке:
– Чё надобно? Кому неймётся ночью?
Вилар и Мебо подошли к зданию. Дверь оказалась закрыта.
– Нету никого, – крикнул старик, боясь отойти от будки. – А чё надобно?
– Я маркиз Бархат, – сказал Вилар. – Открывай.
– Щас. Разбежался.
Мебо в два шага приблизился к старику и, схватив за ворот фуфайки, подтащил к двери:
– Или откроешь, или я вышибу тебе мозги.
– Да щас я, щас. – Сторож звякнул в кармане ключами. – А документ покажите, что вы маркиз. – Ойкнул и, глянув на Мебо, вставил ключ в замочную скважину.
Вилар шёл по коридору, открывая все комнаты и везде включая свет.
За спиной ворчал сторож:
– Так бы и сказали, что вы большое начальство. А то открывай да открывай. Мало ли ночью болтается всяких.
Вилар задержался на пороге одной из комнат. Большой, обитый чёрной кожей диван, несколько стульев с бархатными сиденьями, на полу толстый ковёр.
– Веди детей, – приказал он Мебо.
– Каких детей? – опешил старик. – Это приёмная старосты. Куда детей?
– И старосту сюда! Живо!
Сторож крутнулся на пятках и исчез.
Дети уселись на диван, вцепились ручонками в залатанные штаны. Хатир испуганно озирался. Брат не сводил с него глаз, готовый повторить всё, что бы он ни сделал.
Вилар вышагивал по коридору. Не хватало воздуха. Мысли метались в поисках выхода. Забрать детей с собой? Но куда? В Лайдару их не повезёшь. В Ларжетай? Оставить в особняке? Но это ещё день пути в другую сторону от резервации. И как их бросить одних в чужом городе в окружении незнакомых людей?
В конце коридора появился седой человек с одутловатым лицом. Раскинув руки, устремился к Вилару:
– Что тут происходит?
– Это я хочу вас спросить, что здесь происходит. Почему сироты живут в сарае?
Человек заглянул в приёмную:
– Вы об этих?
– Об этих.
– А вы кто такой?
– Советник Его Величества.
Человек одёрнул полы пиджака из дешёвой шерсти:
– Староста города Озур.
– Кто разрешил вам измываться над сиротами?
– Какие же они сироты? У них отец есть.
Вилар набычился:
– Не надо передо мной прикидываться дураком. Государственным чиновникам я не прощаю глупости. Почему детей выгнали из дома?
– В нём можно жить? – окрысился староста. – Того и гляди крыша обвалится или стены рухнут. И кто будет крайний? Я? Да таких как они половина города. Что прикажете с ними делать?
– Половина города – сироты?
– Я неправильно выразился. – Староста поправил воротничок застиранной рубашки. – С теми крохами, что приходят из казны, что я могу?
– Вы видели, в каком сарае они живут?
– А где мне прикажете поселить их? В ратуше? – Побледнев, староста сделал шаг назад. – Нет! Только не в ратуше!
Вилар достал из внутреннего кармана пиджака портмоне, вытащил несколько новеньких хрустящих купюр:
– Этого хватит на ремонт дома, на еду и одежду детям.
Староста взял деньги, пересчитал:
