Дети Земли - Павел Ганжа

– А в моей норе хорошо. Там холодильник, полный продуктов, воды немереное количество и мощный замок на дверях, – пробормотал "бывший человек", сморщившись от приступа сдавившей потроха тошноты.- Там чудеса, там леший бродит…

Однако до норы Селину добраться было не суждено. Едва он привел тело в вертикальное положение, голова закружилась, осколки чужой памяти острыми краями вонзились в мозг, а ноги подкосились. Перед тем как в очередной раз потерять сознание и грянуться физиономией об асфальт Никита успел выставить руки и подумать, что адресованная самому себе горькая шутка про частые обмороки экзальтированной дамочки оказалась пророческой.

Очнулся Селин от сильных толчков в бок. Кто-то настойчиво пихал его и приговаривал:

– Эй, земеля, подвинься. Чего разлегся королем. Ты тут не один отдыхаешь.

Никита открыл глаза и приподнялся. Перед ним стояло вызывающее отвращение существо неопределенного пола и возраста в засаленной, грязной одежде. Сначала Селин решил было, что это последствия приступа помрачения сознания, и его разум еще находится в плену останков памяти поверженного в ментальном поединке телепата, но, прислушавшись к себе, отмел подобное предположение. Сыном Земли по имени Алниор он себя уже не ощущал, странные образы таяли предрассветными сновидениями и никоим образом не препятствовали самоидентификации.

Однако омерзительное существо не исчезало и не преобразовывалось, приобретая нормальные человеческие черты, как в случае, когда Никите пыталась помочь пожилая женщина. Существо стояло перед Селиным, моргало узкими заплывшими глазками, шевелило распухшими, словно переваренные пельмени, губами и… дурно пахло.

– Чего уставился, земеля. Подвинься, говорю,- хриплым голосом попросило существо.

Никита машинально подвинулся. Существо уселось рядом с ним. Запах усилился, зато улучшился обзор, поскольку никто больше не маячил перед глазами. Взгляд Селина пробежал по крашенным в темно-синие тона стенам, беленому потолку и уперся в толстые железные решетки. Что это? Тюрьма? Бред какой-то. Никита тряхнул головой, пытаясь таким нехитрым способом взбодрить и упорядочить мысли.

– Ты чего башкой мотаешь?- среагировало на движение существо.- Похмелюга что ли? Тогда терпи, в обезьяннике тебе не нальют.

И тут в мозгах Селина словно что-то щелкнуло. "Обезьянник". Конечно. Он находится в милиции, а опухшее дурно пахнущее существо – пропитый мужик, обыкновенный забулдыга, попавший сюда за неведомые прегрешения. Сосед по камере, можно сказать, товарищ по несчастью. Жену, наверное, побил или дебош устроил. Никита скосил глаза на "товарища по несчастью" и автоматически просмотрел его ауру. И удивился тому, сколько проблем может быть у одного человека с внутренними органами. И с сердцем, и с селезенкой, и с желудком, и… с милицией.

Нет, версия с женой отпадает – супруги у такого красивого и ароматного кадра не должно быть по определению. К гадалке не ходи, именно из-за подобных субъектов помещения, предназначенные для первичного содержания доставленных, и нарекли обезьянниками. Сосед по камере напоминал смесь бомжа с неухоженной мартышкой. И задержали его, скорее всего, за какой-нибудь "животный" проступок. Наверняка окна в киоске бил или в общественном месте гадил.

В соседнем отсеке "загорали" две девицы, внешним видом мало отличающиеся от Никитиного соседа. Столь же лохматые, неопрятные и опухшие, девицы валялись на лавках, вяло переругивались, щедро сдабривая речь непарламентскими идиоматическими выражениями, и по поводу пребывания в клетке не переживали. О чем свидетельствовали их ауры, окрашенные в ровные блеклые тона. Очевидно, такое времяпрепровождение было для них привычным. И попали в "обезьянник" они, наверное, за распитие спиртного в неположенном месте.

Вот только за что самого Никиту сюда поместили? Он точно окна не разбивал, водку рядом с детским садом не употреблял и нужду на площади не справлял. Разве что в беспамятстве, да и то не похоже. Справлял или не справлял, неважно, надо выбираться отсюда.

Словно исполняя чаяния Никиты, перед решеткой продефилировал милиционер с лейтенантскими погонами на плечах и, позвенев ключами, открыл дверь. Повернулся и скомандовал:

– Давай.

Из-за угла вынырнул крепкий красномордый сержант, завел в клетку юного – не старше двадцати лет – и явно перепуганного паренька и буркнул:

– Садись.

Однако парень рекомендацию милиционера не выполнил. Бросив полный ужаса взгляд на Селина и его импозантного соседа, парень ретировался в направлении дальнего угла и встал у стены.

– Да ты их не бойся,- усмехнулся лейтенант и успокоил:- Они не маньяки и не педофилы.

Судя по тому, что парень ни на йоту не сдвинулся и ничего не ответил, успокаивающим словам он не поверил. Лейтенант пожал плечами и обратил внимание на Селина.

– Очухался? Тогда пойдем, тебя следователь заждался.

– Какой следователь? – удивился Никита.

– Обыкновенный, дежурный.

– Почему следователь, я же ничего не делал?

– Давай, выходи, мне некогда с тобой тут лясы точить. Следователь тебе все объяснит. Вася, сопроводи.

Красномордый сержант Вася подошел к Селину и потянул его за локоть. Никита послушно поднялся. Он мог заставить милиционеров его отпустить, "надавив" на сознание, однако решил этого пока не делать. Нет, внушить ребятам, что перед ними министр внутренних дел или Генеральный прокурор и ненавязчиво попросить стражей закона снять штаны и сплясать гопака было бы, конечно, весело, но… неразумно. Во-первых, он еще не до конца отошел от очередного погружения в океан чужих воспоминаний и недостаточно ориентируется в обстановке. Во-вторых, заставлять блюстителей правопорядка совершать поступки, не сообразующиеся с их социальным статусом и моральным обликом, некрасиво и даже опасно. А в-третьих, просто любопытно, за какой проступок его сюда "замели".

Выпустив сержанта и Никиту, дверь огорченно лязгнула.

– Начальник, а меня когда? – встрепенулся пропитый мужик.

– А ты сиди, жди.

Сержант Вася отконвоировал Селина на третий этаж и привел в маленький, заставленный столами, шкафами и сейфами кабинет. В кабинете находился один человек – мужчина в гражданской одежде. Мужчина копался в сейфе, и из-за его дверцы с надписью: "Ответственный за противопожарное состояние – ОУР Бакшеев" виднелись только украшенная залысинами макушка и… филейная часть торса.

– Леха, а где Горбунов?- поинтересовался сержант то ли у макушки, то ли у афедрона.

Исследователь недр железного шкафа распрямился и явил миру лицо. Лицо очень молодое – было очевидно, что Лехе, несмотря на большие залысины, нет еще и тридцати. Леха оглядел "свадебную процессию", в которой роль жениха исполнял сержант, нежно держа "невесту" за локоток, и ответил: