Идеальный партнёр - Виктория Миллиан

 - Ага! - Хайнц хмыкнул, его взгляд изменился. Как просто. Он так много об этом думал. - А всё так просто. И почему никто из наших этого не заметил? "Молодой и очень талантливый" Джино, между прочим, тоже, - мстительно закончил он свою мысль.

 Она помолчала, не понимая выражения его лица. Потом отвела глаза в сторону и сказала в пространство:

 - А Web-страница у вас просто ужасная! Мерзкая! Это ваше пристрастие к серому на пользу ей не пошло. Я смотрела у одних знакомых, так вот их шестилетний сынок спросил: "Это что, реклама тюрьмы?" Правда-правда. Не смейтесь, - она опять смотрела ему в лицо.

 - Продолжайте, - криво усмехнулся Хайнц, - это в высшей степени интересно.

 - Интернет - совсем другая среда. Ваши строгие черно-белые фотографии хорошо смотрятся на дорогой бумаге при качественной печати. Но в интернете ничего этого нет. Ваш строгий стиль и всё такое здесь не работают! И смотрится это просто убого. Всякая media, извините, имеет свои законы. Что вы так смотрите? Я вас обидела?

 Может быть, и не обидела. Но она его задела. Да, она его задела. Особенно это "строгий стиль и всё такое".  Хайнц Эверс поморщился. Он понимал, что по сути она права, но форма, в которой это было выражено, задевала его самолюбие. Web-site он, конечно, сам не делал, но об общем стиле позаботился. Тут ему пришлось много поспорить с Джино. Тот прямо кипел со своим итальянским темпераментом, когда они обсуждали концепцию. Потный был весь, волосы жирные. Хайнц опять поморщился от воспоминания. Конечно, он настоял на своём. Кто всё-таки директор по маркетингу?

 - Да. Очень интересный у нас получился разговор, - и, отвечая на её быструю нервную улыбку одними губами, произнёс:

 - Да нет же, я не иронизирую. Мне правда нравится. Я рад, что пришёл.

 Лариса Дюваль напряглась: "Ты рад. Очень хорошо. Но я пришла не за этим. Я ищу работу. На эту тему что-нибудь прозвучит? Говорить больше не о чём. Неужели не предложит? Я его обидела. Мужчины, как дети. Нужно только хвалить, иначе ничего не добьёшься!"

 Большая чайка села на освободившийся по соседству стол и начала громко и противно кричать. Хайнц открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом развёл руками, комично передразнивая птицу. Получилось смешно, будто это он кричит. Засмеялись даже за соседним столиком. Лариса тоже. Это разрядило напряжённость. Потом чайку прогнали.

 - Когда вы можете выйти на работу? - спросил он, как о чём-то само собой разумеющемся.

 - Завтра, - ответила она быстро. Потом смущенно рассмеялась, чувствуя, что краснеет. - Собственно, когда нужно. Я свободна, вы знаете.

 Да. Он знал. Он принял решение ещё до того, как написал ответ на её e-mail. И не говорил, просто дразня её. Но дольше было уже нельзя. Она начала нервничать, а ему хотелось ещё посидеть с нею в этом кафе на берегу. Только, чтобы она расслабилась и тоже почувствовала прелесть поздне августовского вечера. Всё же это очень приятно: вот так выйти с красивой женщиной и замечать, как на неё смотрят другие мужчины. И завидуют тебе. У Хайнца Эверса давно такого не было.

 - Меня это очень устраивает. Завтра - хороший ответ,- приободрил он, улыбаясь и опять глядя на неё в упор. Она сидела, рассматривая свои маленькие, какие-то совсем игрушечные руки с длинными пальцами и ухоженными, но ненакрашенными ногтями. - Но можете выйти и в понедельник. Бухгалтерии и отделу кадров так будет проще, - потом он добавил без всякого перехода: - А кстати, об отделе кадров, сколько вам всё-таки лет?

 - Вы наглый, - Лариса подняла на него смеющиеся глаза. - Это положено знать отделу кадров? Они и узнают. Директора по маркетингу такие сведения не касаются.

 - А когда коснутся?

 - Тогда... Всё равно не скажу!

8

 Потом он показал ей яхту. У фирмы был "Голландец купленный по случаю у кого-то из знакомых главного. Яхта стояла на приколе у пристани, позади этого кафе. Хайнцу было приятно сказать, что он яхтсмен. Он мог бы вывести парусник и сейчас, но ветра не было.

 Они долго ещё сидели. Оказалось, что она любит пиво. Так и не подумаешь. Пиво с оливками. Хайнц предпочёл бы устриц с белым вином. В этом смысле он не был типичным немцем и пиво не любил, но поддержал ей компанию. И стоило того. Он давно не получал подобного удовольствия от вечера в кафе. Так бы сидеть и сидеть. Да и пиво с оливками оказалось не такой уж плохой идеей. Они горчили, и пиво на их фоне казалось мягче, почти сладким. Какой-то неожиданный и совсем новый вкус.

 Потом он отвёз её домой. У него был "порш" и он этим, не скрывая, гордился. Он любил свою машину, быструю езду по немецким дорогам, ощущение, когда трогаешься с места и тебя вдавливает в сиденье. Ведь это был "порш". Да, он любил свою машину. Поэтому ему польстило её "Ого!" когда он предложил ей сесть.

 - Никогда не ездили на "порше"?

 - Ездила один раз. В Канаде. У моего кузена такой же, только серебристый, - она уловила удивлённый взгляд Эверса и добавила: - Я происхожу из богатой семьи, - и после короткого смешка: - Жаль только, что на меня это благополучие не распространяется.

 - Я думал, что вы русская.

 - Наполовину. По матери. Мой отец француз.

 - Ах вот почему вы Дюваль. Или это по мужу?

 - Нет. Я не замужем. Разведена.

 Хайнц решил отвезти её домой. Да нет. Ничего такого. Просто они ехали уже почти пятнадцать минут, а он не спросил с самого начала, куда, собственно, ей надо. Оказалось, что в Эйдельштедт. Метро туда было уже далеко в стороне. Глупо же возвращаться. До её дома было уже ближе. Но он твёрдо решил не заходить. Просто высадить её у подъезда. И уехать. И так слишком много. Ведь дальше - работать вместе. Как бы она не взяла себе слишком много воли. Завтра он сдаст её Анке. Пусть та ею занимается. Работы невпроворот. Новый каталог был нужен, и срочно.

 Они молчали, и мысли Хайнца уплыли куда-то совсем далеко. Часы. Джино. Web-site. Он даже вздрогнул, когда она сказала:

 - Здесь. Приехали.

 Он вышел всё-таки из машины. Лариса непринужденно подала руку.

 - Спасибо за вечер. Было очень приятно. До свидания.

 - До свидания.

 Она повернулась и пошла. Всё случилось так быстро! Эверс представлял себе, как он будет отказываться от предложения зайти, но ей, похоже, и в голову не пришло его приглашать. И уходит. А у него нет даже её телефона! Вдруг она до понедельника передумает! Наконец он сообразил:

 - Фрау Дюваль!

 Она оглянулась.

 - Совсем забыл. Я просил захватить с собою ваши бумаги. Они с вами?

 - Ах, да! Да, конечно, - она вынула из сумки резюме и сопроводительное письмо, отдала ему и через минуту исчезла в подъезде.

 И нечего было так волноваться, - ругал себя за дрогнувший голос Хайнц. - Куда бы она делась? Пришла бы и так. Но потом хорошее настроение вернулось к нему. Он ехал всю дорогу домой улыбаясь.