Столовая Гора - Андрей Хуснутдинов

— Этот снимок сделан у вас?

— У нас.

Аякс взмахнул своим удостоверением:

— Не покажете, где именно?

Девушка открыла перед ним тяжелую двустворчатую дверь:

— Пожалуйста.

Они прошли два зала с мутными, зловонными, дымящимися бассейнами и неподвижно парящими в них старухами в плавательных шапочках и очках. Бассейн в третьем помещении оказался сух. На выложенном мрамором дне валялась обглоданная плечевая кость с лопаткой. Аякс, которому при виде кости отчего-то вспомнился аквариум в полицейском участке с вытяжными парашютными кольцами, снова накрыл нос платком.

— Извините, — смутилась Эдит.

— Это откуда? — Аякс указал на кость платком.

— Собаки, наверное.

— Что, загрызли кого-то?

— Нет, что вы. Стащили, скорей всего, из кухни.

— У вас есть кухня?

— У нас, — улыбнулась девушка, — трехразовое питание.

Аякс сглотнул всухую.

— Значит, снимок был сделан здесь?

Эдит попросила снова показать фотографию.

— Конечно.

— А почему нет воды?

— Трубы забились.

Аякс спустился по лесенке на дно бассейна, обошел его по периметру, заглянул в решетку сливной горловины, поднял и бросил кость.

— Желаете принять процедуру? — спросила медсестра.

Аякс поднялся из бассейна.

— Как-нибудь в другой раз.

Дома, уверенный, что пропитался запахом сероводорода до корней волос, Аякс поскорей принял горячий душ. Обтираясь полотенцем, он неожиданно замер перед зеркалом, так как почувствовал под собой плавное и одуряющее, как в качку, смещение всей поверхности пола. Где-то в доме зазвенело стекло.

Аякс вышел на улицу, думая, что, если произошло землетрясение, то соседи также должны покинуть свои дома. Однако залитая полуденным солнцем улица была безлюдна. На противоположной стороне женщина украшала калитку гирляндой из цветных ламп, рядом с ней стояла маленькая девочка с коробкой в руках и весело щурилась. Аякс вернулся в дом и не торопясь, как праздный посетитель музея, прошелся по комнатам. Ничего необычного он не обнаружил. Лишь в подвале пахло тухлыми яйцами. Аякс пощипал кончик носа. Источником запаха, скорее всего, служила его одежда, брошенная в корзину для грязного белья. Переложив рубашку с костюмом в стиральную машину и щедро засыпав их порошком, он задействовал режим максимального отстирывания. Машина ответила мелодичным сигналом и плеском воды в барабане.

Ему было необходимо собраться с мыслями, для чего он устроился с сигаретой и бутылкой пива в шезлонге на террасе. Сигарету он подносил ко рту заодно с фотографией Хассельблада, которую рассеянно держал в той же руке. На ветке одной из яблонь качалась елочная игрушка — жухлое, скрученное от непогоды и больше похожее на морскую звезду картонное солнце в ошметках золотой фольги. Помалу задремав, Аякс пришел в себя от запаха гари — от оброненной сигареты на полу террасы занялась сухая листва.

— Черт…

Он залил листья водой из деревянной кадки под дождевым стоком и, подобрав окурок, запустил его щелчком в картонное солнце. Из подвального окошка доносился прерывистый тревожный сигнал, возвещавший не то о прерванной стирке, не то о поломке.

Спустившись в подвал, Аякс встал как вкопанный на пороге: прозрачная дверца-иллюминатор загрузочного бункера стиральной машины омывалась изнутри кровавой пеной. Он выключил машину, достал свою пропитавшуюся кровью пополам с моющим средством рубашку и, будто не веря глазам, с замиранием сердца посмотрел рубашку на просвет и зачем-то понюхал ее. Так и не поняв ничего толком, он извлек из машинки оставшуюся одежду и посветил внутрь фонариком. На стенках стирального барабана налипло что-то вязкое и прозрачное. Аякс осторожно протянул руку и снял c барабана рваный полиэтиленовый пакет с кровяными сгустками на внутренней поверхности.

На его звонок в участок почему-то откликнулся не дежурный полицейский, а патруль во главе с капралом Вернером. С патрулем приехали лейтенант Бунзен и судмедэксперты. Следы крови сыщики обнаружили не только в подвале, но и в багажнике служебной машины Аякса. Причем, на внутренней стенке багажника — так же, как и на стенке стирального барабана — оказался целлофановый лоскут с кровяными сгустками.

Бунзен отозвал Аякса в сторону. Они вышли из дома на террасу. Аякс нервно курил и раз за разом нажимал на сотовом телефоне кнопку автоматического набора.

— Можете не беспокоиться. — Бунзен пристукнул носком ботинка по мокрым обгоревшим листьям на полу. — С вашим начальством мы уже связались.

— Каким образом? — спросил Аякс, чуть опешив.

— Самым обычным. По официальному каналу.

— По поводу?

Лейтенант потер переносицу под очками.

— Не буду скрывать — по поводу согласования решения о вашем аресте.

— Вы знаете, — сказал вполголоса Аякс, — что я сию же минуту, прямо сейчас могу уехать из города, и вы не вправе меня задержать?

— Знаю, конечно.

— Зачем тогда вы мне говорите об этом?

— Рассчитываю на ваше благоразумие, — улыбнулся Бунзен.

— То есть?

— То есть, какая разница, где вас задержат — здесь или в столице?

— А вы уверены, что меня вообще задержат?

— На время предварительного расследования — обязательно. Вы и сами об этом прекрасно знаете. Знаете вы и о том, что ваш поспешный отъезд из города может создать о вас не самое адекватное впечатление у вашего же начальства.

Аякс спрятал телефон в карман.

— Я понятия не имею, как кровь оказалась у меня в доме, — пробормотал он, — но вы же сами видите, что улики подброшены. Если я убийца, зачем мне, во-первых, сваливать их у себя и, во-вторых, звонить после этого в полицию?

— Тем более не вижу причины терять голову, — пожал плечами Бунзен.

Аякс бросил окурок и наступил на него каблуком.

— Между прочим, кровь в подвале — вряд ли это кровь потерпевшего, — заметил лейтенант.

— А чья же?

— Обычная бычья, скорее всего. Та самая, которую добавили под тело. Кстати, спасибо вам за подсказку. Не знаю, куда только глядели олухи из отдела экспертизы. Если бы не сообщение капрала Вернера и ваши снимки, мы до сих пор были бы уверены, что убийство совершено на руднике.

— Вот еще неувязка. — Аякс продолжал втирать окурок в землю. — Зачем мне было указывать на постороннюю кровь, когда, если бы вы не заметили ее, то и эта бутафория в подвале не стоила бы ломаного гроша?

— Если хотите знать мое мнение, — ответил Бунзен, — то я думаю, что вы, хотя и причастны к убийству, но никоим образом не совершали его.

— Это как — причастен, но не совершал?

— Я, может быть, неверно выразился. Причастны — невольно, косвенно. Вы ведь и сами не можете этого отрицать. Ну, скажем, как если бы девушка покончила с собой из-за неразделенной любви к вам.

— Да, — вздохнул Аякс, — очень наглядный пример.

— Так вот — главной задачей преступника было не столько подставить вас, сколько напугать, шокировать.

— Вы серьезно?

— Абсолютно серьезно. Дежурный, когда сообщил мне о вашем вызове, сказал, что вы звонили на грани срыва. Могу представить ваше состояние, когда вы увидели полную крови машинку. На нее до сих пор смотреть страшно.

— А зачем меня пугать, не выдвинув никаких условий?

— Хороший вопрос. — Бунзен подал знак полицейским и судмедэкспертам поторапливаться. — Не знаю. Но уверен, что вы заинтересованы в ответе ничуть не меньше моего.

— То есть мне лучше оставаться на месте?

— Повторяю, вы сам себе хозяин.

Лейтенант Бунзен направился к воротам, и обернулся, встав в калитке:

— …Впрочем, полагаю, не далее чем до завтрашнего утра.

— Почему до утра?

— Курьер с визой вашего ведомства вряд ли поспеет раньше.

Бунзен пропустил впереди себя капрала Вернера и судмедэкспертов.

— В местной тюрьме практикуются пытки? — сказал Аякс.

— В Столовой Горе нет тюрьмы.

— А где же меня будут пытать?

Лейтенант, почти закрыв за собой калитку, вновь распахнул ее:

— Под домашним арестом. Но это в пиковом случае.

— А не в пиковом?

— Скорее всего, возьмут подписку о невыезде. Да… — Бунзен постучал по наличнику дверной ручки. — Советую сменить замки. И тут, и в доме.

— Спасибо за совет.

— Всего хорошего. — Калитка закрылась.

Аякс замывал в подвале кровь, когда зазвонил мобильник. Встряхнув мокрой рукой, он подхватил телефон и приложил к уху двумя пальцами.

— Молчи, — раздался из трубки железный голос Рихтера, — ни слова. Твое направление прозванивается. Я в курсе всего. Управление санкционировало только подписку о невыезде. С утра переходишь на городское довольствие. Пусть думают, что утерли нам нос. Приказ о твоем назначении остается в силе. Ищи Хассельблада. Старую сим-карту уничтожь, мой номер выброси из головы. Все.