Гуситские войны (Великая крестьянская война XV века в Чехии) - Борис Рубцов

Бесчисленные феодальные повинности и поборы приводили к тому, что большинство чешских крестьян жило в ужасных условиях. Одежда крестьян изготовлялась из грубых самодельных тканей и носилась часто до тех пор, пока не превращалась в лохмотья. Пища крестьян была грубой и малопитательной. Она состояла главным образом из чёрного хлеба, овсяной каши, варёного гороха или чечевицы. Мясо и белый хлеб крестьяне ели только по праздникам. Положение их становилось ещё более тяжёлым от недородов, неурожаев, эпидемий и всяких стихийных бедствий. Постоянным гостем в чешской деревне были голод и связанные с ним заболевания. Правда, знаменитая «чёрная смерть»[6] не произвела на территории Чехии таких опустошений, как в других странах Европы. В 50-х годах XIV века отголоски этого общеевропейского бедствия давали себя чувствовать рядом повторяющихся вспышек чумы. Случаи повторения чумных эпидемий зарегистрированы в 1361, 1367, 1369 и 1372 годах. В 80-х годах Чехия снова подверглась эпидемии, унёсшей много жизней. В 1410 году чума посетила южные области страны, отдельные случаи заболеваний известны и в последующие годы, до новой вспышки в 1415 году. Обязательным спутником эпидемий являлся голод — голод, если так можно сказать, экстраординарный, ибо обычные для средневековой деревни неурожаи вызывали почти ежегодно голод, заболевания людей и падежи скота то в одном, то в другом краю страны. Феодальные междоусобицы, обострившиеся в конце XIV века, довершали разорение крестьян и ставили многие сёла буквально на грань нищеты.

Тяжёлое материальное положение и всё усиливавшийся феодальный гнёт объединяли в общем бесправии все категории чешских крестьян. Все они целиком зависели [33] от произвола господ, содержали своим трудом шляхту, короля и духовенство. Поэтому, несмотря на все различия между сравнительно обеспеченным седляком и всегда голодающим подсоседком, чешские крестьяне имели общие классовые интересы, объединявшие их в борьбе против феодалов.

Население феодальной Чехии состояло не только из двух основных антагонистических классов — феодалов и крестьян. Наряду с ними в Чехии XIV–XV веков существовали и горожане. Они составляли, правда, сравнительно небольшой процент населения, но роль города в производстве материальных благ была значительна и имела все данные для того, чтобы расти.

Городское население было неоднородным в социальном отношении. Верхушку горожан — так называемый патрициат — составляли крупные купцы-оптовики и богатые ростовщики.

В XIV веке большинство торговцев в Чехии были объединены в купеческие братства и гильдии. Имелись «старшие» и «младшие» братства. В «старшие» братства входили крупные купцы, занимавшиеся оптовой куплей и продажей. Члены «старших» братств пользовались привилегиями и монопольным правом производить все закупки в определённых городах.

Вначале «старшие» братства в Праге состояли сплошь из немцев-купцов, осевших в Чехии, но к концу XIV века среди членов этих братств появились и чехи, правда, их было ещё очень немного. О полном преобладании и господстве немцев в братствах свидетельствует хотя бы тот факт, что все гильдейские статуты были написаны на немецком языке. Члены «старших» братств не только господствовали в торговле, но играли решающую роль в политическом и административном управлении городов, занимая большинство мест в магистратах. Немецкие купцы препятствовали доступу в братства чехов.

Богатство и роль патрициата были связаны с его фактической монополией во внешней торговле. Большие выгоды извлекали патриции из транзитной торговли. Кроме того, патриции прибрали к рукам управление городским хозяйством и городские земли, что ещё больше увеличивало их доходы. Многие патриции приобретали вблизи городов земельные угодья и просачивались таким образом в ряды землевладельцев. [34]

В самых крупных и значительных городах — так называемых королевских — всё городское управление и суд находились в руках патрициев. Они заседали в городских советах, избирали из своей среды ежегодно сменявшихся городских должностных лиц — коншелов,[7] пуркмистров,[8] а также рихтаржей — судей. Таким образом, патрициату принадлежала административная и судебная власть над всем населением города.

Хотя формально в избрании городских властей принимали участие все полноправные граждане, то есть зажиточная часть горожан, на деле судьба выборов, решалась в узком кругу патрицианских семей. Патриции были тесно связаны друг с другом общими интересами и родством. Если иной раз они соперничали и враждовали между собой, то зато всегда выступали единым фронтом против всякой попытки ограничения их произвола со стороны бюргерства — прослойки, объединявшей всех более или менее зажиточных горожан.

В состав бюргерства чешских городов входили владельцы небольших лавок и хозяева ремесленных мастерских, объединявшиеся, впрочем, чаще всего в одном лице, а также другие городские жители, обладавшие юридическими правами участия в городском управлении.

Мастера-ремесленники в чешских городах были организованы в цехи. Средневековые цехи представляли собой объединения ремесленников одной профессии, проживавших в одном городе. Цехи давали своим членам некоторую защиту от произвола феодалов, регламентировали производство, устанавливали условия продажи готовых изделий и цены на продукцию. Внутренняя организация цехов определялась особыми грамотами, которые назывались цеховыми статутами.

Первый известный статут пражских цехов относится к 1318 году — статут пражских портных, второй — статут золотых дел мастеров — к 1324 году. Статуты пражских цехов мало отличались от обычных средневековых статутов. Цеховая верхушка — мастера, входившие также в патрициат, в большинстве своём были немцами. Мелкие же ремесленники были чехи. Мастера-немцы всячески [35] препятствовали доступу чешских ремесленников в круг мастеров. Мастера нещадно эксплуатировали ремесленников.

Засилье немцев в чешских городах может быть ярко проиллюстрировано следующими цифрами: в 1374–1383 годах в число мещан Праги было принято 520 человек, из них немцев — 324, то есть 62 %, а чехов — 110, то есть только 21 %; в 1384–1393 годах из 242–156 немцев, то есть 66 %. Нужно отметить, что в мещанские книги могли быть записаны только богатейшие горожане, имевшие свои собственные дома. Сюда не включались ремесленники и другие бедные горожане. Таким образом, подавляющее большинство городской верхушки Чехии состояло из немцев.

Интересы организованного в цехи бюргерства сталкивались в целом ряде вопросов с интересами патрициата, например в вопросах о ценах, об организации новых цехов или расширении старых, о различных привилегиях. Между большинством бюргерства и патрициатом вместе с примыкавшей к нему верхушкой бюргеров шла не прекращавшаяся борьба за контроль над городскими имуществами и доходами, за участие в городском самоуправлении и т. д.

Если между патрициатом и бюргерством были противоречия, то гораздо более острые, глубокие и непримиримые противоречия существовали между верхами — патрициатом и бюргерством — и эксплуатируемыми низами городского населения. Эти городские низы, так называемый плебс, состояли из самых разнообразных элементов. Имущественное положение их было далеко не одинаковым. В значительной своей части это были сравнительно недавно переселившиеся в город крестьяне, иной раз даже беглые крепостные. В состав плебса входили и те горожане, которые, будучи постоянно заняты в ремесленном производстве, не имели самостоятельных мастерских и работали в качестве подмастерьев у цеховых мастеров. Некоторым подмастерьям удавалось в конце концов стать мастерами, но до этой поры они отдавали свои лучшие годы и свои силы для обогащения цеховой верхушки. К числу плебеев принадлежали и разорившиеся, деклассированные бюргеры, а также наиболее бедные из цеховых мастеров. Значительная часть плебеев перебивалась случайными заработками, порой даже нищенствовала. [36]

Плебс в целом был лишён всяких прав в городском управлении и вообще стоял как бы вне официального феодального общества. Плебс представлял собою в силу своего положения самую революционную часть городского населения. Между плебеями и зажиточными слоями городского населения шла непрестанная борьба. Подмастерья и ученики выступали против цеховых мастеров, городская беднота — против всех имущих слоев, вообще класс в целом — против патрициев, живших за счёт его труда. В свою очередь наиболее революционной частью среди плебеев были недавние выходцы из крестьян, с одной стороны, лишённые тех надежд, которые были у подмастерьев, а с другой — не имевшие даже тех внешних привилегий, которые сохраняли разорившиеся бюргеры. Если противоречия бюргеров и патрициев заключались главным образом в том, как поделить доходы и привилегии, то плебс выступал против этих доходов и привилегий. Источником доходов был в значительной степени он сам, а привилегии были направлены против него. Разносоставность плебса затрудняла сплочение его для борьбы с эксплуататорами, так как интересы отдельных групп порой резко сталкивались между собой.