Заповедник чувств - Дженнифер Меттоуз

— Позвольте вам напомнить, что это было всего два года назад, — сказал крепкий мужчина средних лет, открывая дверцу багажника.

Эвелин улыбнулась.

— Мисс Уайт, это Эммет Торндайк. Он был настолько добр, что приехал сюда вместе с нами из Нью-Йорка.

Диана пожала ему руку. Красивый мужчины с улыбающимися зелеными глазами, из тех, чей облик излучает бодрость и внушает доверие. В его рыжих волосах мелькала седина. Одет он был в легкую рубашку и светло-зеленые брюки для гольфа.

Как по мановению волшебной палочки, во дворе все ожило. Из второго автомобиля вышли две горничные, приехавшие на лето из Нью-Йорка, а со стороны дома к ним спешила Эбби в сопровождении коротышки лет шестидесяти. Как узнала Диана, это был сторож Джеймс. Все обнимали друг друга и оживленно шумели, радуясь встрече.

Все, кроме Дэвида Прескотта. Он так и не вышел, занимаясь деловыми переговорами в воскресное утро. Интересно, из чего у него сердце? Согласившись на эту работу отчасти ради того, чтобы отдохнуть от навязчивых братьев, теперь она часто вспоминала их — в отношении элементарной вежливости они многому могли бы научить мистера Прескотта.

— Когда вы хотите, чтобы Сисси приступила к занятиям? — поинтересовалась Диана, взявшись за ручку большого чемодана, на котором стояло имя Сисси.

— Вторник вас устроит? — спросила миссис Осборн.

— Хорошо, во вторник. Ты согласна, Сисси? В девять утра у меня.

— Конечно.

Девушка попыталась улыбнуться, но так и не смогла согнать с лица явное отвращение.

Взявшись за чемодан, Диана и ее юная ученица пошли вверх по лестнице.

Дэвид Прескотт показался в дверях библиотеки, когда они проходили мимо, и сердце Дианы перешло на неестественный ритм.

— Привет, дядя Дэвид.

Диана с изумлением увидела широкую улыбку на лице Сисси.

— Привет, малышка.

Боже, он ничего не сказал племяннице по поводу ее прически. Впрочем, скорее всего он даже не заметил ее: его глаза все время были прикованы к Диане.

Она подняла голову и постаралась придать своей поступи максимально возможное достоинство, хотя колени у нее подгибались. Диана себя не понимала, отказывалась понимать — до сих пор ничего подобного с ней не происходило.

«Убежище среди скал» — безусловно было летним особняком, построенным для приема гостей и развлечений. Тем не менее, пока Диана шла по украшенным гобеленами залам, ее преследовало странное ощущение, будто она шагает в прошлое по опустевшей гробнице. Антикварные предметы и украшения, расставленные в залах, несомненно ценные, словно пришли из разных эпох. Гобелены и ковры выглядели тусклыми и обветшалыми. Ей стало жаль старый дом. Сразу видно, что хозяин уже давно не заботится о нем.

— Вот моя комната. — Девушка вздохнула со скучающим видом.

— Какая красивая, Сисси!

— В ней жила моя мама, когда была молодой. Эта комната всегда была девичьей, — протянула она с притворной важностью. Они поставили чемодан, и, освободившись наконец от груза, Сисси сбросила с себя сандалии и рухнула на постель.

— Кто такой Эммет Торндайк? — спросила Диана.

— Никто, — ответила Сисси после затянувшейся паузы.

Брови Дианы строго изогнулись.

— Он президент одной из фирм моего дяди.

— И это все?

Губы Сисси вытянулись в тонкую линию.

— Да, — ответила она, и Диана поняла, что это не вся правда.

— Он встречается с твоей матерью? Сисси презрительно фыркнула.

— Понимаю. А ты этого не одобряешь?

— В их-то возрасте? Это смешно.

— Тебе, наверное, сейчас нелегко. Последние восемь лет мама занималась только тобой.

Сисси отвела раздраженный взор в сторону.

— Мне все равно, мисс Уайт.

— Ну, тогда не будем говорить об этом. Все образуется само собой. — Диана поняла, что зашла довольно далеко. — Мне пора идти. У тебя, должно быть, полно дел, первый день и всякое такое.

Она уже повернулась, собираясь уходить, как вдруг заметила маленькую фотографию в рамке, стоявшую возле фарфоровых часов. Диана взяла ее раньше, чем внутренний голос успел предостеречь ее от этого поступка.

— Сисси, кто эти дети? Твоя мать и Дэвид?

— Угу. А также Уолтер. Другой брат моей матери.

Диана взглянула на фотографию пристальнее. Оказывается, был еще один брат, она не знала этого. Трое детей, одинаково темноволосые, похожие друг на друга, в купальных костюмах сидели на одеяле. Эвелин была самой старшей. Как обычно, Дэвид хмурился. Даже в десять или одиннадцать лет он выглядел высокомерным и независимым. Рядом с ним сидел мальчик помладше, стройный, загорелый, с ослепительной улыбкой, одной рукой он обнимал надутого старшего брата, а другую обвил вокруг шеи огромной собаки. Солнечный свет играл в его черных как вороново крыло волосах и отражался в ясных доверчивых глазах.

— Твой дядя Уолтер был очень милым мальчиком.

— Уолтер?

Сисси соскочила с постели.

— Ну да. Этот очаровательный ребенок, обнимающий собаку.

Сисси откинула голову и разразилась громким смехом.

— Мисс Уайт, это не Уолтер.

— Разве?

Диана покраснела. Она почувствовала себя задетой за живое.

Сисси смотрела на нее, смущенно улыбаясь и, видимо, думала, что нанесла самолюбию преподавательницы смертельный удар. Она тоже покраснела.

— С-самый младший — Дэвид, — заикаясь, пробормотала она. — Мы не видели дядю Уолтера с тех пор, как он и Дэвид… Я хочу сказать… Он живет в Пенсильвании с тетей Глендой и двумя сыновьями. Я их не знаю. Мы их не навещаем. Дядя Дэвид и Гленда…

Диана подняла голову, не в силах скрыть свое любопытство, но Сисси замолчала, глядя куда-то поверх ее плеча.

Внезапно испугавшись, Диана обернулась. На пороге стоял Дэвид Прескотт, похожий на грозовую тучу, готовую вот-вот разразиться бурей.

— Извините, — прошептала Диана, не зная, что она такого натворила, и только ощущая, что произошло нечто ужасное… Нетвердой рукой она поставила фотографию на каминную полку.

— В чем дело, дядя Дэвид? — прозвучал неестественно бодрый голос Сисси.

Но он не ответил, продолжая смотреть на Диану убийственным взглядом.

— Ну, Сисси, если моей помощи больше не требуется…

Она сделала шаг в сторону холла.

— Вы куда, мисс Уайт?

— Простите, но мне нужно идти. В городе у меня несколько поручений. Извините, — сказала она слабеющим голосом.

Но Дэвид Прескотт не шевельнулся, и она нерешительно посмотрела ему в глаза.

Был ли это в действительности тот же человек, которого она видела на фотографии? Неужели эти глаза смотрели на мир с такой открытостью и любовью? Сейчас они напоминали глаза животного, которое били до тех пор, пока оно окончательно не озлобилось.