Синяя спальня и другие рассказы - Розамунда Пилчер

— Потому что обычно мы едим вместе с детьми, — сказала Луиза.

— Давай делать так чаще. Отправлять их в гости, я имею в виду. Если Хелен больше не согласится их взять, будем сплавлять детей в собачий питомник.

После полудня дом — без Луизы, без пса, без детей, гостей и прочей активности — показался Джеймсу совсем мертвым. Молчание оглушало хуже любых навязчивых звуков. До его слуха доносилось лишь монотонное тиканье часов в холле. Джеймс подумал, что Луиза проводит в такой обстановке большую часть дня, после того как он уезжает в Лондон, а дети отправляются в школу. Неудивительно, что она разговаривает с собакой.

Когда она наконец вернулась, он испытал такое облегчение, что с трудом удержался, чтобы не броситься к ней. Возможно, Луиза почувствовала его настроение, потому что через мгновение она заглянула в дверь и позвала мужа по имени. Он постарался сделать вид, что застигнут врасплох.

— В чем дело?

— Если понадоблюсь, я в саду.

Джеймс-то надеялся, что она разожжет огонь и усядется у камина с вышивкой в руках, поджидая его. Он почувствовал острое разочарование.

— А что ты собираешься делать в саду?

— Надо прополоть клумбу с розами. Другого времени у меня не будет. Но если приедет человек на грузовичке и позвонит в дверь, ты, пожалуйста, ему открой или позови меня.

— Ты кого-то ждешь?

— Свояк миссис Брикс сказал, что постарается заехать сегодня после обеда, если сможет.

Про свояка миссис Брикс Джеймс слышал впервые.

— И зачем он тебе понадобился?

— Видишь ли, у него есть цепная пила. — Джеймс с недоумением уставился на жену, и Луиза нетерпеливо объяснила:

— Джеймс, я же говорила! В лесу свалился старый бук, и фермер сказал, что мы можем использовать его на растопку, если найдем кого-то, кто распилит ствол и ветки. Миссис Брикс вспомнила, что у ее свояка есть цепная пила. Я ведь рассказывала тебе! Просто ты никогда не слушаешь, что я говорю, а если и слушаешь, то не слышишь.

— Это что, семейный скандал?

— А ты чего ожидал? Ладно, забыли, но будь добр, слушай звонок и подойди открыть дверь. Будет ужасно неудобно, если он уедет восвояси, решив, что дома никого нет.

Джеймс согласился, что это будет неудобно. Луиза удалилась, аккуратно закрыв за собой дверь. Вскоре, обутая в резиновые сапоги, она вышла в сад и взялась пропалывать клумбу. Руфус сидел возле садовой тележки, глядя на нее. Дурацкий пес, подумал Джеймс. Никакого от него толку.

Джеймс снова взялся за отчет. Он и не помнил, когда еще отчеты занимали у него столько времени. Кое-как он добрался до финального резюме и как раз обдумывал, как закруглить последнюю фразу, когда его размышления прервало тарахтенье какого-то древнего рыдвана. Развалюха съехала с дороги и остановилась на заднем дворе, где, продолжая яростно фыркать, дожидалась хозяина, который не рискнул заглушить мотор, не будучи уверен, что в доме его дожидаются. Водитель подошел к двери и нажал на звонок.

Удачная концовка вылетела у Джеймса из головы. Он встал из-за стола и пошел открыть дверь. На пороге стоял высокий статный мужчина, седовласый, с загорелым морщинистым лицом, в вельветовых брюках и твидовом пиджаке. За его спиной, выпуская облака выхлопных газов, кашлял и содрогался старенький голубой фургон, покрытый ровным густым слоем грязи и навоза.

Мужчина, не мигая, уставился на Джеймса своими ярко-синими глазами.

— Миссис Гарнер?

— Нет, я не миссис Гарнер. Я мистер Гарнер.

— Мне нужна миссис Гарнер.

— Вы свояк миссис Брикс?

— Так точно. Редмэй. Так меня зовут. Джош Редмэй.

Джеймс был обескуражен. Мужчина мало походил на родственника миссис Брикс. Со своими синими глазами и военной выправкой он больше напоминал отставного адмирала, не привыкшего иметь дело с сухопутными бумагомарателями.

— Миссис Гарнер в палисаднике перед домом. Если вы…

— Я привез цепную пилу. — Редмэй явно не привык церемониться. — Где дерево?

Джеймса так и подмывало ответить: «Два градуса на юго-юго-восток», — однако он выдавил только: «Я точно не знаю, жена покажет, куда идти».

Редмэй смерил Джеймса долгим взглядом, который тот встретил достойно, расправив плечи и выставив вперед подбородок. Затем Редмэй развернулся на каблуках, подошел к своему заляпанному навозом фургону, забрался в кабину и выключил зажигание. Наступила тишина; фургон перестал трястись, однако во дворе по-прежнему сильно пахло выхлопными газами. С заднего сиденья Редмэй достал цепную пилу и канистру с бензином. Взглянув на лезвие, напоминающее акулью челюсть с бритвенно острыми зубами, Джеймс внезапно страшно перепугался, уже представляя себе Луизу, лишившуюся пальцев.

— Мистер Редмэй…

Свояк миссис Брикс обернулся. Джеймс понимал, что выставляет себя глупцом, но ему было все равно.

— Только не позволяйте моей жене брать пилу в руки, хорошо?

Выражение лица Редмэя не изменилось. Он коротко кивнул Джеймсу, взвалил пилу на плечо и скрылся за углом дома. Наконец-то, подумал Джеймс, возвращаясь в столовую. Я уж подумал, что он сейчас в меня плюнет.

В четыре с четвертью отчет был готов. Прочтен и перечтен, выправлен и прошит. Удовлетворенный своей работой, Джеймс затолкал его в кейс и защелкнул замки. Завтра утром секретарша его перепечатает. После обеда все члены совета директоров получат свои копии.

Джеймс здорово устал. Он потянулся и зевнул. На другом краю сада завывала цепная пила. Джеймс поднялся, прошел в гостиную, взял с каминной доски коробку спичек и разжег огонь, а потом отправился в кухню вскипятить чайник. На столе стояла корзинка со стираным бельем, дожидавшимся глажки. Рядом с раковиной в миске он увидел начищенную картошку; на плите что-то булькало в кастрюльке: подняв крышку, Джеймс вдохнул аппетитный запах супа из спаржи. Его любимого.

Чайник закипел. Джеймс заварил чай, налил его в термос, отыскал кружки, бутылку молока, пакетик с рафинадом. Порывшись в буфете, он вытащил оттуда большущую фруктовую коврижку. Отрезав от нее три куска, он сложил припасы в корзину, набросил старую куртку и вышел из дому.

Вечер был тихий и синий, влажный воздух пах сыростью и прохладой, землей и свежими побегами. Джеймс прошел по лужайке, потом через загон, перелез изгородь и углубился в буковую рощу. Вой пилы стал громче — по нему он без труда отыскал Редмэя и Луизу. Редмэй соорудил из нескольких бревен импровизированные козлы, и они с Луизой работали вместе: Редмэй держал пилу, а Луиза подавала ветки, которые за считанные секунды превращались в аккуратно распиленные поленца. В воздухе витал аромат стружки.

Вид у обоих был донельзя деловитый; Джеймсу показалось, что они успели подружиться, и он внезапно ощутил острый укол ревности. Возможно, когда-нибудь он бросит свою работу, крысиные бега рекламного бизнеса и они с Луизой будут вечерами вместе распиливать бревна.

Луиза подняла глаза и заметила мужа. Она что-то сказала Редмэю, и через мгновение вой пилы стих. Редмэй, выпрямившись, смотрел, как Джеймс подходит к ним.

С корзинкой в руках, Джеймс ощущал себя прямо-таки женой фермера, явившейся в поле. Он сказал: «Я подумал, почему бы нам не выпить чашечку чаю?»

Очень славно было в сумерках сидеть в лесу, попивая чай и смакуя сладкую коврижку, и слушать, как хлопают крыльями вяхири. Луиза, которая успела сильно устать, положила голову Джеймсу на плечо и с удовлетворением сказала:

— Только посмотри на эту груду! Кто бы мог подумать, что из какой-то пары веток получится столько Дров!

— Мы с вашей женой уже обо всем договорились, — пробурчал Редмэй, попыхивая сигаретой. — Я возьму у фермера трактор с прицепом и привезу дрова к дому. Но это только завтра. Сейчас уже слишком темно. Такие дела лучше делать днем.

Они сложили в корзину термос и кружки и отправились назад. Дома Луиза поднялась наверх принять ванну. Джеймс пригласил Редмэя выпить, и тот охотно принял приглашение; они уселись у камина и подкрепились изрядной порцией виски, так что к моменту когда Редмэй решил отправляться восвояси, они уже были лучшими друзьями.

— Знаешь, — сказал Редмэй, — жена у тебя — сокровище, одна на миллион. — Он забрался в кабину своего фургона и с грохотом захлопнул дверцу. — Если соберешься избавиться от нее, сразу дай мне знать. У меня для такой хлопотуньи дел всегда хватит.

Но Джеймс ответил, что не собирается от нее избавляться. По крайней мере, не сейчас.

Когда Редмэй уехал, он вернулся в дом и поднялся наверх; Луиза уже вылезла из ванны и набросила голубой бархатный халат, перетянув пояском тонкую талию. Она расчесывала волосы.

— Я так и не спросила тебя про отчет: ты закончил?

— Да. Все готово.

Он присел на краешек кровати. Луиза побрызгалась духами и, подойдя к мужу, поцеловала его в макушку.