Всемирный следопыт, 1930 № 02 - Владимир Белоусов

XII. Свирепый полдник.

К концу месяца земля, как говорят в Сибири, «околела». Она уже больше не оттаивала даже с поверхности, как ни старалось тщедушное, осеннее, полуденное солнце прогреть ее. С часу на час можно было ждать настоящего снегопада. Иногда поднимался резкий холодный ветер, заставлял людей натягивать на руки меховые рукавицы и опускать наушники, но чаще стояла тихая ясная погода. Небо и воздух тогда бывали удивительно прозрачны.

В один из последних дней работы Карасев выехал с Максимом на лодке ловить рыбу. Озеро было спокойно, и когда Карасев, сидевший на веслах, сильными ударами толкал лодку вперед, вода приятно журчала под килем. В этот день и солнце грело как-то непривычно тепло. Карасеву скоро стало жарко, и несколько раз у него появлялось желание выкупаться. Но температура воды вряд ли была выше нуля.

В маленькую сеть Максиму удалось поймать калугу кило на пятьдесят весом. Это была замечательная рыба, больше метра длиной. Когда двое мужчин с трудом подняли сеть на поверхность воды, рыба стала так биться, что чуть не перевернула лодку. Еле-еле ее удалось перебросить из сети на дно лодки. Максим бросился на калугу, как зверь на добычу, и большим ножом распорол ей брюхо. Еще один удар под жабры заставил успокоиться пойманную рыбу.

После такой добычи можно было спокойно возвращаться домой, но Карасеву нравилась эта серебристая водная ширь, и он все греб и греб подальше от берега, который уже скрывался за синеватым туманом.

Максим вытащил чорт-рыбу. Это было курьезное волосатое существо. В пищу чорт не годился, и поэтому его помиловали и отпустили на свободу.

Еще около часу они медленно блуждали по озеру. Больше ничего не попадалось. Повернули обратно. Вдруг Максим насторожился и с тревогой посмотрел вперед, — туда, где в просвете между двумя далекими горными хребтами, за озером внезапно появилась темнофиолетовая туча.

— Полдник идет! — крикнул Максим.

Он поспешно выбрал сеть и положил ее на дно лодки. Сменив Карасева на веслах, он так решительно принялся грести, что инженер сразу понял, какой нешуточной опасности они подвергались.

Впрочем, он скоро это и почувствовал. События развились стремительно. Туча, приближаясь, росла заметно для глаза. Ей скоро стало тесно в ущелье между горами, она поднялась из него и загородила все небо за озером. Здесь еще светило солнце, внешне все было спокойно, но уже смутная тревога чувствовалась в воздухе. Как будто он вдруг весь напрягся, готовясь принять страшный удар.

И удар этот налетел. Словно что-то упало с неба в озеро. Вода вдруг колыхнулась и сплошной массой дернулась в сторону… Минута затишья. И снова толчок, и снова все озеро шарахнулось. Казалось, кто-то хотел раскачать всю эту огромную массу воды, как гигантские качели.

Пролетел вихрь, срывая с воды верхнюю пленку, дробя ее на миллионы брызг и подбрасывая их на десятки метров вверх. Максим мотнул головой на рыбу, лежащую в лодке. Карасев понял и, отпустив на минуту руль, выбросил добычу за борт.

Откуда-то сбоку набежала первая волна, подкинула лодку, и весла вдруг гребнули по воздуху. Не успела волна прокататься, как нахлынула вторая, потом третья, а дальше все превратилось в оглушающий хаос воды и пены, в котором безнадежно закрутилась лодка с двумя людьми.

Для Карасева время остановилось. Он сжимал в онемевших руках руль, который стал вдруг живым и непослушным, видел перед собой клокочущую желтую массу, среди которой иногда появлялось черное лицо Максима, слышал рев, точно выли вокруг сотни паровых сирен, и вряд ли что-нибудь соображал. Какая-то мысль неподвижно застыла у него в голове. Он делал усилия, чтобы заставить ее сдвинуться и дать место другим, но мысль не двигалась. Карасев сидел с поднятыми бровями и широко открытыми глазами. Он не отдавал себе отчета, сколько времени они боролись с бурей.

Потом лодка, наполовину залитая водой, стала вдруг странно подпрыгивать. Карасев с трудом сдерживался на банке. Волны вскидывались высокими, узкими гребнями, словно из воды выскакивали какие-то чудовища и быстро скрывались обратно.

Прямо перед носом лодки инженер увидел обнаженное дно озера, настоящее песчаное дно, с которого ветер сорвал всю его водяную одежду. В следующее мгновение лодка сорвалась с вершины водного холма и ринулась прямо на песок.

Сильный толчок и треск сдвинули застывшее было время. Мысль инженера заработала необыкновенно тонко и послушно. Но это было недолго. Что-то огромное обрушилось на Карасева, оглушило его, и, почувствовав, что задыхается, он потерял сознание…

XIII. Новый «вулкан».

Карасев очнулся в своей палатке. Около него сидел Алексей. В палатке пахло спиртом. Карасев сразу вспомнил всю картину бури. И удивился тому, что остался жив.

— Кто спас меня? — спросил он Алексея.

— Максим, — ответил тот и рассказал, что лодка затонула в полукилометре от берега на глазах у всего лагеря. Рабочие бессильны были чем-либо помочь погибающим. Они хотели было добраться до лодки вплавь, и Алексею большого труда стоило отговорить их. После того, как исчезла лодка, долго никто не показывался на поверхности воды. Напрасно люди бегали по берегу и всматривались в ревущий и воющий тысячеголосым чудовищем полумрак. И вдруг совсем близко от берега появляется на гребне волны голова человека. Максим! Один? Десять человек кидаются к нему навстречу и видят, что Максим гребет только одной рукой, а другой тянет за собой за волосы инженера. Борясь с бурей, рыбак сумел проплыть полкилометра и спасти захлебнувшегося Карасева. Инженер лежал без памяти почти сутки.

Как только Карасев почувствовал себя немного лучше, он пошел в палатку к Максиму. Тот сидел на табуретке, ссутулившись и опустив руки на колени. Казалось он о чем-то думает.

— Вы спасли мне жизнь! — взволнованно сказал инженер и протянул руку.

Но Максим вдруг вскочил и испуганно отшатнулся.

— В чем дело? — с улыбкой спросил инженер.

Максим опустился на табуретку и снова погрузился в раздумье. Но вдруг он заговорил глухо и быстро, комкая слова и не договаривая фраз:

— Не надо… не надо давать мне руки. Виноват я шибко… Не так жил… Контрабандистом ходил, государство грабил… Разбойник я. Вас здесь увидел, не понравились вы мне. Сожгу, говорю… И поджег. Степь поджег… А потом на девчонку безумную свалил… Изба у меня сгорела, сам обгорел, а злость не ушла. Второй раз решил сжечь… А вы вот… Взяли меня, лечили, как с родным… Кормили… Товарищи мне всю правду рассказали. Посветлел и понял я. Наказание мне должно… Не боюсь. Нужно таких наказывать, уничтожать нужно. Портят такие все дело…

И, вскинув голову, бросил звучно и твердо:

— Руки вы мне не давайте, а скажите, какое мне наказание будет! Приготовлюсь…

Карасев, взволнованный, посмотрел прямо в глаза Максиму. Он вспомнил эти глаза, какими видел их в первый раз, когда рыбак пришел в лагерь с рыбой и со… спиртом. Тогда это были глаза спрятавшиеся, нетвердые. Глаза преступника. А сейчас? Сейчас он видел их перед собой спокойными и ясными, не лишенными даже некоторой ласковости. Глаза совершенно иного человека. Карасев был поражен. Во время работы ему как-то не удавалось следить за происходящим с Максимом превращением.

«Ай да рабочие у нас! — с удовольствием подумал инженер, — вот человека вычистили. Молодцы!»

И, улыбнувшись, заговорил:

— Вы спрашиваете о наказании? Я…

Сильный грохот, раскатившийся где-то за лагерем, прервал слова инженера. Карасев кинулся из палатки. За ним бросился Максим.

Первое, что увидал инженер, были рабочие, стремглав бегущие куда-то по степи. Потом Карасев увидел пыль, подымавшуюся на берегу озера, и только пробежав за рабочими несколько сот шагов, сообразил, что все они бегут к тому месту, где стояла прежде изба Максима, и где теперь видна только большая яма, развороченная земля вокруг нее и много обломков.

Когда инженер добежал до места происшествия, ему уже было все ясно. Почва не выдержала внутреннего напора льда, произошел взрыв, подбросивший в воздух избу, на месте бугра образовался кратер, похожий на настоящий, маленький вулкан, и его воронка быстро-быстро заполнялась, выступавшей из-под почвы водой. Кругом земля обнажила свое серое, изорванное на клочья тело. Жалкие обломки избы усеяли степь на многие десятки метров. Сила взрыва была такова, что большое бревно отлетело шагов на пятьдесят.

Пораженные рабочие остановились у кратера, внутри которого еще не погасла жизнь. Он еще содрагался под ногами, и люди с тревогой смотрели в землю, невольно ожидая от нее еще нового коварства.

Карасев почувствовал на себе чей-то взгляд. Он обернулся и увидел Максима. Инженер успокаивающе положил руку на плечо рыбака.