Нубийцы. Могущественная цивилизация древней Африки - Питер Шинни

У нас нет никакой другой информации о Арнехамани, которая помогла бы нам в реконструкции истории государства, кроме той, что он был первым царем, погребенным в Мероэ. Его преемник, Аманисло, оставил его имя на двух гранитных львах, известных под названием «львы Прудо», первоначально созданных в правление египетского царя Аменофиса III (1405 – 1370 гг. до н. э.) для его храма в Сульбе и перевезенных затем в Баркал, возможно, самим Аманисло. Наличие в Баркале имени царя, о котором известно, что он погребен в Мероэ, может вызвать сомнения в предполагаемом существовании независимого напатанского государства. Эти два царя вместе с царицей Бартаре являются единственными правителями, погребенными на Южном кладбище в Мероэ. После смерти царицы Бартаре пирамиды строились вдоль хребта, уходящего к северу, и образовали так называемое Северное кладбище – основное место царских погребений в Мероэ.

Одним из самых первых царей, погребенных на этом новом кладбище, и единственным, о котором мы что-то знаем из других источников, является Аркамани. Он возвел часть храма в Филах[26] и часть другого храма в Дакке. Это дает нам основание предполагать, что мероитское владычество в его время простиралось вплоть до Первого порога. Другие части этих храмов были построены Птолемеем IV, поэтому можно предположить, что между ними существовал союз, хотя, поскольку Птолемей V уничтожил имя Аркамани в Филах, союз этот, скорее всего, длился недолго.

Аркамани традиционно отождествляется с Эргаменесом, который упомянут Диодором Сицилийским. Диодор сообщает, что Эргаменес получил некоторое греческое образование и что он убил жрецов храма Амона, предположительно в Напате, в годы правления Птолемея II (285 – 246 гг. до н. э.). Предположение о том, что Аркамани был современником Птолемеев II и IV, заставляет датировать его правление около 248 – 220 гг. до н. э., хотя на самом деле единственное, что мы можем сказать с некоторой определенностью, – что годы его правления приходятся на период между 285-м и 205 гг. до н. э. Новый подход Хинце к датировке, вызванный необходимостью найти место в перечне царей для Арнехамани и сделать его по времени современником Птолемея IV, заставляет пересмотреть датировку правления Аркамани и его отождествление с Эргаменесом. Если датировки Хинце и последовательность царей приблизительно верны, то Аркамани не может быть современником Птолемея II, поэтому возможна версия, что у царя, которого Диодор упоминает под именем Аракакамани, не настолько было искажено имя, чтобы приписывать Эргаменесу греческую версию. Относительно более поздняя датировка правления Аркамани определенно делает более легким для понимания совместное мероитское и египетское строительство в Нижней Нубии. Старая датировка дает всего лишь двухлетнее перекрытие между Птолемеем IV и Аркамани, что не отводит достаточно времени для осуществления строительства, которое там развернулось. К тому же представляется маловероятным, чтобы Птолемей оказался способен выделить ресурсы для такого строительства на юге до своей победы в битве при Рафии в 217 г. до н. э. А соединение его имени в Дакке с именем Арсинои, на которой он женился лишь в тот же самый год, является еще одним аргументом в пользу того, что Аркамани правил позже 220 г. до н. э. Более тесные контакты с Египтом вполне могли объяснить появление изысканных рельефов на часовне при пирамиде Аркамани, которые выполнены в египетском стиле.

Некоторый упадок строительного мастерства наблюдается после возведения пирамиды, предположительно принадлежащей Таньидамани (около 120 – 100 гг. до н. э.), в которой традиционная трехзальная погребальная камера впервые отсутствует. Все более поздние гробницы состоят только из двух помещений. Поскольку приблизительно с этого времени нам известны надписи Птолемея VII (145 – 116 гг. до н. э.) и Птолемея VIII (111 – 80 гг. до н. э.) на храме в Дабоде, то можно предположить, что политическая мощь Мероэ ослабевает и большая часть территории ниже по течению Фараса попадает в руки египтян.

Другая группа пирамид, у Джебель-Баркала, по своей типологии должна принадлежать к I в. н. э. На них обнаружено только имя царицы Налдамаки, и нет никаких других надписей, которые позволили бы идентифицировать погребенных в них людей. В то же самое время по надписям на памятниках известны относящиеся примерно к этому же периоду имена правителей, места погребения которых однозначно не установлены.

Райснер предположил существование другой линии правителей, независимых от Мероэ, и назвал ее Второй мероитской династией Напаты. Хинце разделял этот взгляд, но пересмотрел датировку и предложил следующий перечень правителей Напаты:

Данхэм, согласившись с тем, что некоторые из этих правителей, вероятно, были погребены в Баркале, включил их имена в основной перечень. Он также предположил, что Теритегас был погребен в пирамиде в Мероэ.

Эта, а также любая другая реконструкция этого периода должна рассматриваться исключительно как гипотетическая, ибо все, что мы можем сказать об этом времени, – что существовал ряд правителей, пирамиды которых трудно найти в Мероэ, и что существуют современные им пирамиды в Баркале, погребенные в которых люди неизвестны.

С точки зрения географического распределения царских имен в тот период должны возникать определенные сомнения относительно существования отдельного государства в Напате. Царь Таньидамани, чье имя известно нам по надписи на стене храма Амона в Мероэ, оставил также и стелу в Напате, которая позволяет предположить, что этот город также был под его властью. Имена Аманиренаса и Акинидада обнаружены не только на севере, в Дакке и Каве, но также и в самом Мероэ. Имя Теритегаса известно по надписи в Мероэ, а также встречается рядом с именами Аманиренаса и Акинидада в Дакке. Таким образом, из пяти правителей, которые предположительно могли править в Напате, имена трех были обнаружены в Мероэ.

Датировка жизни этих правителей в основном зависит от интерпретации большой надписи царя Акинидада из Мероэ, которая упоминалась в связи с сообщением о военной кампании против римлян, закончившейся победой Петрония в 23 г. до н. э. Если датировка Данхэма для Акинидада приблизительно верна, тогда надпись эта не может быть соотнесена с теми событиями, но до тех пор, пока мы не узнаем больше о мероитском языке, мы не сможем двигаться дальше. Существует и другое свидетельство того, что Аманиренас и ее сын Акинидад противостояли римлянам, а поэтому Аманиренас должна быть идентифицирована как царица Кандака латинских авторов.

Хинце сделал попытку реконструировать историю этого периода и предположил, что с римскими войсками сражалось царство Напата, и тем самым свидетельство Страбона предполагает, что столица находилась в Напате. Хинце рассматривает Теритегаса как мужа Аманиренас, а Акинидада как их сына и наследного принца и считает, что все трое сменили резиденцию на Дакку, где и оставили свои имена на стене храма, чтобы вести кампанию против римлян. Единственной нашей информацией об этой кампании остаются свидетельства античных авторов. Наиболее полные сведения дает Страбон:

«Теперь Египет стал мирной страной, прежде всего из-за своей автономности, также и по причине трудной доступности для внешних врагов, поскольку он защищен с севера не имеющим гаваней берегом, а также Египетским морем, а с востока и запада – каменистыми пустынями Ливии и Аравии. Другие части этой страны, те, что расположены к югу, населены троглодитами, блеммиями, нубийцами и мегабари, а также эфиопами, которые живут в областях выше Сиены. Все они кочевники, но немногочисленны, также и не воинственны, хотя так не считают древние авторы, поскольку они часто, как и бриганды, нападают на беззащитных путников. Те из эфиопов, которые живут к югу от Мероэ, тоже немногочисленны и не собираются вместе толпою, так как они населяют длинную, узкую и извилистую территорию вдоль реки, вроде той, которую я уже описывал. Не особо хорошо приготовлены они к войне или к любому другому образу жизни. И это хорошо известно; так что римляне вполне успешно охраняют эту страну всего лишь тремя когортами, до и то не полными; когда же эфиопы осмеливаются напасть на них, то подвергают опасности свою собственную страну. Другие римские силы в Египте едва ли достигают такого количества, да и вряд ли когда римляне использовали их все вместе; поскольку и египтяне тоже не так уж воинственны, хотя и весьма многочисленны, в противоположность окружающим их племенам. Корнелиус Галл, первый человек, назначенный Цезарем префектом этой страны, штурмовал Гиерополис, население которого взбунтовалось, и взял его небольшим количеством солдат. Так и позднее Петроний, когда на него набросилась вся неисчислимая толпа жителей Александрии, забрасывая его камнями, продержался против них, имея при себе лишь чуть больше солдат, чем его телохранители, и, убив нескольких из нападавших, смог остановить и обратить в бегство остальных. Как я уже рассказывал, Элиус Галл, когда он вторгся в Аравию с частью войск, несших службу в Египте, обнаружил, что тамошние люди совсем не воинственны; в самом деле, если бы Силлэус не предал его, то он смог бы покорить всю Аравию Счастливую.