Мост - Ася Михеева

кресла – только узкий проход ведет к двери. Кровать застелена нежнейшими шелковыми простынями, одеяло из мягкого серебристого меха валяется в ногах. Мех побит молью и пахнет сундуком.

Девушка сползает с кровати и медленно, прихрамывая, идет из комнаты прочь. Сначала – лишь бы отсюда; но сквозь темный узкий коридор сочится полоска света и тянет теплым запахом.

На кухне за антикварным, застеленным свежей клеенкой столиком сидит Петеан Навиген и ест суп из кастрюли, которую держит на коленях.

Девушка некоторое время смотрит на Петеана. Тот смущается и откладывает ложку. Потом осторожно ставит кастрюлю на стол. На коленях у него обнаруживается свернутый плед – подложен, чтобы не обжечь колен горячей кастрюлей сквозь ночную рубашку.

– Э-э-э… извините, – робко говорит он, – я так соскучился по горячей еде…

Девушка механическим жестом достает из шкафа глубокую тарелку и поварешку, наливает суп и убирает кастрюлю на плиту. Все с тем же замершим выражением лица она нарезает хлеб, достает с ледника початый брусок масла и ставит перед Навигеном.

Он робко придвигает тарелку поближе и продолжает есть.

– Видите ли… Он мне приснился, – говорит Петеан Навиген, – я проснулся и заплакал. А потом понял, что на кухне действительно есть настоящий суп…

Девушка аккуратно кладет ладони на стол и утыкается в них лицом.

Петеан медленно ест суп, слушая ее рыдания.

– Это сон… Такой ужасный сон, – говорит она, немного проплакавшись, – дорого бы я дала, чтобы видеть во сне еду…

– Если я хоть что-то понимаю, – отвечает Петеан и шумно втягивает с ложки веточку цветной капусты, – то, что вы сейчас видели, сном не является.

Девушка смотрит на него с ужасом.

– А что же это?

– Похоже на то, что отставшие части вашей личности постепенно вас догоняют. Вы стали… глубже. Менее прозрачной. Кстати, что вы, собственно, видели? Возможно, я смогу что-нибудь посоветовать.

– Вы хотите сказать, что это… это было мое прошлое? – тихо спрашивает девушка.

– Я думаю, дитя мое, что это есть ваше настоящее, – спокойно говорит Петеан, – поэтому попробуйте все же рассказать мне.

Девушка некоторое время молчит, невидящими глазами уставившись в стену за ухом Петеана, потом начинает рассказывать.

– И что же в этом сне, э-э-э… собственно, было кошмаром? – вежливо спрашивает старичок, дослушав. – Людям часто снится, э-э… стрельба. Приключения.

Девушку передергивает.

– Кошмарнее всего… – она задумывается, тщательно подбирая слова, – было то, что я несла ужасный выбор… Нет. Я сама была ужасным выбором. Или погибнут многие, и изменится всё – или погибнут все… хотя ничего не изменится.

– Будущее всегда ужасно, доченька, – ласково говорит старичок, – к этому просто надо привыкнуть.

– Доченька? – Девушка недоверчиво улыбается, удивленная изменившимся тоном Петеана.

– У меня такое ощущение, – говорит Петеан и тоже улыбается, – что вы моя невестка…

Поздним утром Петеан Навиген и хромая девушка сидят на широкой веранде, посередине которой из всех стульев, что нашлись на втором этаже, выстроен большой детский манеж. Малыши ползают и возятся с игрушками на пушистом ковре, привезенном на лифте из библиотеки.

– Я вообще-то хороший маг. Сильный, но лишенный политических амбиций. Много лет это сочетание давало мне и работу, и покой. Я служил королю, а потом его сыну, когда старый помер, – как мы все служим королям последние пару сотен лет, – не из преданности, но из консерватизма. Если истинный Король еще не рожден – какая разница, кто сидит на троне?.. Предыдущая обетованная династия прервана еще в прошлую войну… При моем прапрапра– и еще два раза прадеде.

– Долгий срок, – говорит девушка, – хорошо тем, кто воюет редко.

– Мы все так же думаем. – Петеан улыбнулся и кивнул, но снова помрачнел. – Король позволил мне. Понимаете, дитя мое, если бы я экспериментировал втайне – другое дело. Но я работал открыто и спрашивал позволения… Не вдаваясь в подробности, я изобрел усилитель магического потенциала индивида. Ап! – и вы вдвое более маг, чем были до того.

Девушка смеется в кулак.

– Ну, про вдвое я загнул, – конфузится Петеан, – но весьма, весьма ненулевой эффект. И… вот. Текущие проверки были окончены. Несколько человек согласились участвовать и ушли, э-э-э… весьма довольными. Его величество пожелал пройти процедуру лично… но внезапно попросил меня непосредственно перед этим применить ее к себе самому… при дворе, публично. Во избежание, вы же знаете королей. Я согласился, благо материалов у меня было в избытке. Разумеется, как только мой потенциал вырос, у меня изменилась детерминанта. В сторону увеличения, разумеется. Я ожидал этого эффекта, в сущности, он наблюдался у каждого, кто проходил мою процедуру…

Петеан печально качает головой.

– С того самого момента я – дед короля, которому суждено основать следующую, восьмую по счету, Великую династию. И тогда же у бедняжки Реми начались преждевременные роды. Из счастливого супруга, отца двух сыновей, мага на приличной придворной должности я превратился во вдовца с двадцатью восемью детьми, из которых только двое могут о себе позаботиться, да еще и попал в серьезнейшую опалу. Так оно, ставить опыты на самом себе…

– Но почему же в опалу?

– Чтобы, во-первых, не мозолить глаза королю и всему двору – кому приятно видеть напоминание о собственном конце? Чтобы не суметь набрать сторонников. И наконец, чтобы мои сыновья как можно дольше оставались бездетными. Отменить детерминанту не в королевской власти. Но ее действие в данном случае можно отложить.

– И как давно это случилось? – зачарованно спрашивает девушка.

– Сорок шесть лет назад, – медленно отвечает маг.

Они одновременно поворачиваются к играющим в манеже детям.

Один из малышей недовольно кряхтит.

Девушка подхватывает его и уносит менять ползунки.

Петеан печально качает головой.

Солнце заливает веранду, брызгает по игрушкам, разбросанным в манеже. Дети жмурятся на свету.

Малыш в новых штанишках получает новую погремушку и охотно возвращается в манеж.

– Они действительно… как-то умнее обычных младенцев, – говорит девушка, – они так мирно играют… не мешают друг другу. Но сорок шесть лет!

– Мне приходится держать их в щели, хотя бы на то время, пока я готовлю еду, отдыхаю… А в щели они не растут.

– Теперь мы можем дежурить поочередно, – твердо говорит девушка, – хватит этого… хватит.

– Конечно, – с обидой отвечает старичок, – вы-то можете пойти в лавку и купить двести пар штанишек, и сто кофточек, и десять литров свежего молока. И если будет нужно, наймете нянек! А мне как было справляться?

Девушка поднимает брови.

– А в чем дело?

– Меня же не видит никто… это часть опалы. Чем сильнее… э-э-э… магпотенциал человека, тем менее вероятно, что он меня заметит. Ну, и что-нибудь мне продаст. Или окажет помощь.

Девушка размышляет некоторое время и спрашивает:

– Так здесь немагов, получается, и нет вовсе?

– Ну да. Мост такое место. Даже побыть здесь пару недель – обычно дает некую силу… ненадолго. А рожденные на Мосту маги все до единого. Устойчивость к временному влиянию обычно имеют люди, попавшие на Мост в центре или сверху… Поэтому, кстати, воздушный транспорт у нас