Месть трёх поросят - Роньшин Валерий

Потом ребята пошли в дом. А Дураков-старший полез под «Запорожец».

Видеокамера оказалась супернавороченной. Чего в ней только не было: и экранчик для просмотра отснятого материала, и таймер для установки на определенное время, и сверхчувствительный микрофон, и специальная линза для ночной видеосъемки… В общем, в ней было все, что нужно частному детективу.

— Суперская вещь! — сказал Молодцов, покрутив камеру и так и сяк. — Сегодня ночью мы ее в деле испытаем.

Глава 7

Ночь на кладбище

И вот наступила ночь. На небе взошла луна. Выглянули звезды. «Ку-ку, ку-ку», — закуковала кукушка.

Вернее, не кукушка, а Федька. Это был условный сигнал.

Димка вылез из-под одеяла, а затем из окна. Перемахнув через плетень (чтоб не открывать скрипучей калитки — а то вдруг бабушка проснется), Молодцов увидел Дуракова с видеокамерой.

— Привет.

— Привет.

— Идем?

— Идем.

И они пошли. Вначале мимо конюшни, где похрапывали лошади. Затем мимо церкви.

Вдруг одно из церковных окон слабо озарилось.

Федька схватил Димку за руку.

— Видал?!

— Чего?

— Кто-то по церкви со свечой бродит.

Димка глянул на темные окна.

— Тебе почудилось.

— Ничего не почудилось. Айда посмотрим.

Мальчишки подкрались к окошку и заглянули в церковь. Лунный свет пронизывал все помещение, освещая иконы на стенах и стеклянный гроб, стоящий посредине церкви.

В гробу лежала мертвая княжна Бухалкина, так похожая на живую Катьку Орешкину.

— А как ее звали? — тихо спросил Молодцов.

— Кого?

— Ну вон её. — Димка показал на гроб.

— Катя, — ответил Дураков.

У Молодцова аж сердце ёкнуло.

— Как?!

— Катя, — повторил Федька. — А что?

— Да нет, ничего.

— Смотри, смотри, — возбужденно зашептал Дураков. — Кто-то к гробу подходит.

И действительно, к гробу подошел человек со свечой.

— Это же отец Афанасий, — снова возбужденно зашептал Дураков.

Священник наклонился над покойницей.

Ребята затаили дыхание. Что сейчас будет?..

Но ничего не произошло. Посмотрев секунд тридцать на Бухалкину, отец Афанасий ушел.

Мальчишки тоже пошли. На кладбище.

— Зачем он к ней подходил? — всю дорогу недоумевал Федька. — Как думаешь, Димыч?

Димка никак не думал. Он все еще находился под впечатлением странного совпадения. Девчонка была не только похожа на Орешкину, ее к тому же и звали, как Орешкину.

Кладбище заросло крапивой и лопухами. Чернели кресты с надгробиями. Молодцову стало немного не по себе. Зато Дураков чувствовал себя как дома. Он же сюда чуть ли не каждую ночь мотался.

— Вот тут обычно этот тип прохаживается. — Федька осветил фонариком крохотную полянку рядом с надгробием Луизы Дюваль. — А вот сюда мы с тобой спрячемся, — перевел он луч фонаря на кусты сирени.

— А не близко? — засомневался Димка. — Вдруг он услышит стрекотание камеры?

— «Сонька» не стрекочет, — заверил его Дураков. — Она работает бесшумно.

Молодцов осветил своим фонариком полустёршуюся надпись на надгробии:

ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ РАБА БОЖИЯ

ЛУИЗА ОГЮСТОВНА БУХАЛКИНА

УРОЖДЕННАЯ ДЮВАЛЬ

Далее шли годы рождения и смерти, но цифр было не разобрать. Они заросли мхом.

— А помнишь, как мы с тобой эту Дюваль караулили? — спросил Димка.

— Ну, — кивнул Федька. — Всю ночь проторчали, а она так и не появилась.

— Выходит, все это фигня… А «золотую бабу» ты больше не искал?

— Не-а. Вот это уж точно фигня. Столько лет ее ищут — и все без толку. — Федька бросил взгляд на часы. — Полтретьего. Скоро маньяк придет. Прячемся.

Мальчишки спрятались в кусты.

В ожидании маньяка Федька начал вполголоса рассказывать Димке всевозможные «ужастики», которые он видел по телику и по видику. Молодцов его не слушал, думая о своем. Вначале он думал о Катьке Орешкиной, а затем о матери. Почему она сегодня не приехала из Старокозельска? Из-за забастовки водителей? Так могла бы на попутке добраться. Наверное, завтра приедет.

— …и тогда ведьма вставила ему в ухо соломинку, — увлеченно шептал Федька, — и высосала у него из головы весь мозг. Круто, да?

— Круто, — подтвердил Димка, прихлопнув комара на лбу. — Вот гады! Кусают, как собаки!

— Гроза будет, — сказал Дураков, тоже прихлопывая комара у себя на руке. — Примета есть: если комары кусаются, значит, будет гроза.

— Да брось ты, Федька.

— Точно тебе говорю. Приметы всегда сбываются. Мне один раз училка по химии приснилась. А на другой день она мне двойбан влепила.

— Насчет училок — это верно, — признал Димка. — Училки всегда к двойкам снятся.

— А прикинь, если директор школы приснится? — захихикал Дураков.

— Это будет полный отпад, — захихикал и Молодцов.

— Тс-с, — шикнул Федька. — Идет. Мальчишки затаились.

На кладбище вошла темная фигура и остановилась у могилы Луизы Дюваль.

— Врубай камеру, — шепнул Димка.

Дураков врубил. Съемка началась.

Маньяк, заложив руки за спину, принялся задумчиво прохаживаться от могилы к могиле. И так два с половиной часа.

Небо между тем заволокло тучами. Подул сильный ветер. Вдалеке, над лесом, слабо сверкнула молния.

— Что я тебе говорил? — зашептал Федька. — Сейчас гроза будет.

Маньяк, видимо испугавшись начинающейся грозы, быстро покинул кладбище. Дураков выключил камеру.

— Убедился, Димыч?

— Ага.

— И так — каждую ночь. Придет, походит и уйдет.

Молодцов почесал искусанный комарами лоб.

— Чего же он тут ходит?

— Есть у меня одна версия. Да ты опять скажешь — туфта.

— Не скажу. Выкладывай.

— Он от мертвецов энергией заряжается. Я один «ужастик» видел. Там тоже маньяк-убийца приходил на кладбище и говорил: «Мертвые, дайте мне силы». И от всех могил к нему сияние шло.

— Туфта, — сказал Димка. — Что-то я не заметил никакого сияния.

— А может, на кассете будет заметно?.. Димыч, а давай кассету в ментовку отдадим?

— Зачем?

— Они его арестуют.

— Ни фига не арестуют.

— Почему?

— Прокурор не даст санкции на арест. Нужны улики.

— А то, что он каждую ночь сюда шляется, это разве не улика?

— Нет, не улика. Он ведь могилы не разрывает. А просто так по кладбищу гулять законом не запрещено.

— Эх, вот бы он и вправду могилу разрыл, — размечтался Дураков. — А мы б его засняли. Тогда бы уж он точно не отвертелся. Скажи, Димыч?

— Ну, — сказал Молодцов.

— А какие нужны улики? — спросил Федька.

— Вещи убитых, орудия убийства… — начал перечислять Димка.

В этот момент сверкнула молния. А вслед за ней грянул гром: ТРАХ-ТАРАРАХ! Дураков опасливо покосился на небо.

— Надо сматываться. А то молнией шарахнет и — привет. Будем тогда, как Рябчикова, на инвалидной коляске кататься.

— Какая Рябчикова?

— Да дочка директора охотхозяйства. Она ходить не может. В нее молния ударила.

Опять сверкнула молния. Прямо над мальчишками.

— Бежим! — крикнул Федька.

Ребята помчались с кладбища. У конюшни они распрощались.

— Пока.

— Пока.

И разбежались в разные стороны.

Когда Димка подбежал к бабушкиной избе, ему на лоб упали'первые капли дождя. А когда он залез в окно, дождь полил ручьями.

ТРАХ-ТАРАХ! — снова громыхнул гром.

Но Молодцову гроза теперь была до лампочки. Он юркнул под одеяло. И уснул.