Исправительная академия - Алекс Хай

все расскажешь, а там решим, что делать. Если нужно повиниться, повинюсь. Исправлю что возможно, если и правда виноват.

«Братец» странно на меня покосился.

— Видимо, ты и правда хорошо головой стукнулся, Володь. Не узнаю тебя.

— Мама так же сказала. Давай уже к делу.

Алексей достал из внутреннего кармана ключи. Судя по характерному брелоку, это была автомобильная связка.

— Это все, что осталось от моей машины, — он бросил ключи на простыню. — По твоей милости. И угораздило тебя угнать именно тот автомобиль, что отец подарил мне на совершеннолетие. Уверен, ты это специально.

Я скользнул взглядом по логотипу. Неизвестный. Какой-то затейливый герб, который поддерживали две лошади.

— А специально или нет, не знаю. Мама говорила, что я попал в аварию.

— Ага. Но это уже было в самом конце вечеринки, что ты устроил в центре города. Сперва ты нарушил запрет, стащил ключи и угнал мою машину. Поехал в город, в центр. Завалился в «Карфаген», спустил там пятьсот рублей на выпивку. Свидетели говорят, всех угощал…

— Видимо, это не конец истории.

— Это ее самое начало, черт тебя дери!

— Тише, Алексей Андреевич, — осадил его я. — Рассказывай дальше.

— В «Карфагене» как раз гулял Вяземский со своей свитой. И Орлова была там же с подружками. Не знаю, сколько ты выпил, что набрался наглости лезть к ней прямо на глазах у Вяземского…

Я поперхнулся. Фамилии были мне знакомы, но разве что по учебникам истории.

— Так… А кто все эти люди? Вяземский, Орлова…

— Олег Иванович Вяземский, старший сын князя Вяземского, — зло процедил брат. — Между прочим, он с твоим дедом заседает в одной из сенатских комиссий. Не знаю, как дед будет смотреть ему в глаза после этого. Они с отцом как узнали, что ты выкинул, сорвались из Москвы первым поездом.

— Я понял, что князь Вяземский — большая шишка. А Орлова — кто? Графиня, что ли?

— А говоришь, ничего не помнишь, — мрачно взглянул на меня братец, и я прикусил язык. — Мария Александровна — дочь графа Орлова. Первая красавица Петербурга. И они с Олегом Вяземским уже полгода как помолвлены.

Я поперхнулся слюной.

— Так я, получается, на глазах у всех к ней…

— Ага. Причем не знаю, что ты сделал, как ты эту Машу загипнотизировал, но она и шампанское от тебя приняла, и три танца с тобой оттанцевала… Сам понимаешь, на это обратили внимание.

— Особенно Вяземский, полагаю, — заключил я.

— Именно. Олег тебя вызвал на дуэль, ты согласился и науськал его устроить ее немедленно. Как итог — разнесли половину «Карфагена», ибо вашим безумием заразились и остальные. Вылилось это в массовую драку, огромный счет от клуба и две кареты «скорой помощи».

— А кто в дуэли-то победил? — ухмыльнулся я, понимая, что этот вопрос взбесит братца еще сильнее. Но мне и правда было интересно.

— Ты, — мрачно отозвался он. Хоть в чем-то не уронил чести Оболенских. И все же это тебе не поможет.

— А дальше что было?

— А дальше подъехал твой дружок Долгоруков. Как обычно, к самому финалу. Умеет этот скользкий тип избегать неприятностей. Он увез Орлову домой, пока не приехала полиция. Вы с Вяземским замешкались, бросились по машинам. Только Вяземскому повезло — его друзья везли. А ты, уж не знаю, сколько в тебе на тот момент было градусов, сел за руль сам. Ну и доехал… До первого моста. Не справился с управлением, влетел в здание на полной скорости. Итог знаешь.

Я слушал рассказ брата, молча глядя на складки одеяла. Да уж, ничего себе поездочка. Этот Володя Оболенский явно был полным отморозком.

— Слушай, Алексей… А у меня права-то на вождение есть? Или как это называется… Ну разрешение водить, в общем.

— Нет. Но тебя это никогда не смущало. Причем, надо сказать, водил ты с детства очень неплохо. Уверенно. Лихачил порой, конечно. За это дед и приказал больше тебе кататься не давать. Но ты все равно изворачивался. Любил ты быструю езду.

— Как и всякий русский, — отозвался я, припомнив «Мертвые души».

Алексей снова удивленно моргнул.

— Когда это ты Гоголя успел прочитать?

Я замялся.

— Не знаю. Может память как-то фрагментарно возвращается, — отшутился я. — Гоголя помню, тебя — нет.

— Как бы то ни было, быстрая езда тебя едва не убила. И я очень зол на тебя, Владимир. Мне плевать, помнишь ты или нет, но ты совершил большую глупость. Своими выходками ты опозорил не только себя, но и весь наш род.

Я кивнул.

— Не спорю. Это перебор. Значит, понесу наказание. Изворачиваться не буду, выбора, чую, все равно нет.

Да уж, ситуация, как говорится, патовая. Интересный поворот сюжета в этом кино. Настоящий Володя, конечно, отжег напалмом. Надо умудриться так накосячить за один вечер. Может убейся он в самом деле, семья бы вздохнула с облегчением. Держать рядом с князем такое позорище себе дороже. Сплошные убытки — финансовые, репутационные. Да и нервы такой отпрыск наверняка выматывал.

Но только вот теперь вместо Володи был я, а я очень хотел жить, причем жить спокойно. Ну интересно мне стало, чем все это закончится! А ничем хорошим оно, судя по всему, заканчиваться не собиралось.

— Набил бы тебе лицо и переломал каждую кость, честное слово, — прошипел Алексей. — Да толку? Все равно залечишься, а делу это не поможет. Теперь отец с дедом будут умасливать чинуш, чтобы замять этот скандал. Но все равно слухи уже понеслись по городу, так что не жди, что на этот раз тебе все сойдет с рук…

Он не договорил — умолк, прислушавшись к шуму, доносившемуся с первого этажа.

— Приехали, — сказал он и поднялся с кровати. — Пойду встречу.

— А мне что делать?

— Молиться, чтобы радость деда от твоего возвращения к жизни перевесила его желание самолично тебя придушить.

Алексей расправил пиджак и торопливо вышел. Я сполз с кровати, нашел брошенную в угол книгу и сунул под подушку. Потом дочитаю, как все устаканится. Живот начал урчать от голода