Код Омега - Райдо Витич

— Пытаемся найти и уйти.

— Пока кроме комаров и неприятностей ничего не нашли. Ну, твари, а? — потрогал свою опухшую физиономию. — Тебе повезло, ничего выглядишь. В пятнах только.

— Я же чувствую их укусы, а ты нет.

— Да-а, техника несовершенна.

— Не страшно. Тебе же не к алтарю с такой физиономией шагать, а для лихих людей на этой пустынной дорожке самое то в таком виде топать. Ни один не подойдет — испугается.

— Спасибо. Умеешь ты успокоить, — процедил с раздражением. — А вон и Ньюсвик твой, дошли почти.

Махнул рукой в сторону видневшихся впереди в утренней дымке домов.

И оба притихли, вглядываясь и прислушиваясь.

Тихо, настолько тихо, что уши закладывает. Не может того быть. Время раннее, городок, судя по всему, не маленький, и самое время петухам петь, коровам мычать, дояркам ведрами брякать, стряпухам тесто ставить, мастеровым на работу собираться.

Чем ближе подходили, тем медленнее шаг становился. Не нравилась им мертвая тишина, настораживала. А тут еще ветерок дунул и пошел звон, тоскливый, по душе царапающий. Минуту плыл, не больше, и снова тишина.

Кир остановился и придержал Стасю рукой:

— Подожди-ка ты здесь, целей будешь.

— Нет уж, вместе пойдем, — окинула внимательным взглядом ближайшие домишки, что вот они, рукой подать.

Порыв ветра вновь разбудил щемящий звук и донес неприятный запах.

— Это колокол, — сообразила Стася. — И, похоже, костер. Горит что-то. Треск слышишь?

— Далеко. Метров пятьсот, не меньше. Слева.

— Пошли.

— От меня не отходи.

Пара медленно двинулась по улочке, вглядываясь в слепые окна домов, настороженно поглядывая вокруг.

Город убогий, запущенный. По краям дороги нечистоты, кошка дохлая в грязном ручейке. Дома разномастные: один высокий, другой низкий, один покосившийся, другой новенький, выбеленный, один как конура, маленький, другой полулицы занимает. У кого двор высоким забором огорожен да добрыми воротами снабжен, а у кого хлипкие жерди по периметру где-нигде виднеются. А трава, полынь да репейник, почти везде по колено, бурьян так по всем огородикам.

Чем дальше в город, тем больше запустение, тем чаще черные тряпки на воротах да дверях встречаются.

Кир в очередной раз потянул воздух, делая анализ, и схватил Стасю за плечо:

— Стой! Нельзя дальше. Чума, — выдохнул.

— Нет, — похолодела та.

— Точно тебе говорю. Там мертвых сжигают, — кивнул в сторону убогой избы у перекрестка дорог. — Два человека. Один явно болен. Сильнейшая теплоотдача. Нет, не один — трое больны.

Что делать? По уму — уходить.

— А если здесь ребята, двойник Чижа?

— Тогда считай задание выполненным. Ему ты уже точно не поможешь.

Стася зубы сжала и, скинув руку мужчины, побежала по улице.

— Заразишься, дура!

Все равно ей.

В эту минуту она ненавидела собственную ограниченность и бессилие. Она, казалось, все возможные варианты угрозы жизни Х-Чижа продумала, а о чуме даже мысли не возникло.

Случись ему заразиться — не помочь ей, элементарной аптечки под рукой нет.

Где же ее интуиция? Где то, что так нервировало, диктовало ей знания? Куда делось? Почему когда нужно, интуиция молчит, а когда ее не просишь, орет и влезает в жизнь, переворачивает привычный мир и мышление с ног на голову?

Вылетела за угол и тормозить начала.

У огромного кострища на небольшой площади стоял горбун и палкой подталкивал в огонь тряпье. Сквозь стену пламени были видны человеческие конечности. Стоял жуткий, удушливый запах.

Стасю затошнило. Она замедлила шаг недалеко от горбуна и, прикрыв нос рукой, огляделась. В открытом дворике часовни лежали тела, один на другом. Крючились и постанывали в бреду у забора еще живые, но уже умирающие. Им не помочь, достаточно на красные от температуры лица взглянуть, черные бубоны на телах, у кого на шее, у кого за ухом, а у парня, что все встать пытался — на груди.

Его мутные глаза встретились с глазами Русановой, и та отшатнулась. Все вроде бы видела, но такое не доводилось. И страшно, и жалко, и злость одолевает.

— Чья будешь? Чего притащилась? В костер захотела? — скрипучим, неприятным голосом спросил горбун и палкой на нее замахнулся. — А ну пшла отсюда!

Она глянула на него недобро и к парню подошла, присела над ним. Жалко, молодой совсем.

Кир рядом тормознул, с первого взгляда на нее понял, что задумала:

— Не вздумай!

— Нож дай.

— Нет у меня ножа.

— Убирайтесь!! — закричал горбун. — Вам что, жизнь не мила?!! Прочь, безмозглые!!

Стася внимания на его крик не обратила, потянулась к парню. Хотела край рубахи отогнуть, оголить вскрывающиеся бубоны.

— Не тронь! — схватил ее за руку Кир.

— Он выживет, он может выжить! — процедила. — Гной выходит…

— А с ним и жизнь.

Парень захрипел и затих. Остекленевший взгляд был направлен в небо.

— Выжил, — бросил Кир.

— Вам чего здесь, ненормальные?! — прихромал горбун.

— Чижа ищем, — буркнул мужчина, не взглянув на него.

— Считай, нашли! — и всадил багор в грудь только что умершего парня. Потащил тело к костру. Стася едва успела в сторону отодвинуться. — Подох ваш Чиж. Славный был вояка. Ай, что говорить, отчаянный! А смерти едино, что лихой, что худой. Скосила.

— Может мы о разных людях говорим? — просипела женщина.

— А вон он, вишь, рука торчит без пальца, — закинув труп в огонь, ткнул окровавленным багром в сторону нагромождения тел. — Глянь сама.

Стася в прострации уставилась на виднеющуюся руку с толстыми пальцами. Вместо мизинца виднелась культя.

"Не он", — отлегло. Женщина качнулась и рухнула бы, не поддержи ее Кир.

— Солдат, говоришь? — шепнул ей на ухо робот.

А ей плохо: не до разборок, не до подколок. Мысли путаются, опустошенность на душе.

— Не он, — выдохнула, радуясь и печалясь одновременно.

Не унесла его чума — счастье. Но где искать, как выбираться, в какую сторону? И целые сутки потеряны зря — беда.

Кир то ли понял ее, то ли почувствовал, что на краю она от переживаний — обнял ласково, утешить хотел. Но слов не было, не знал он таких — по голове только как ребенка погладил.

Стася отодвинулась, дух перевела:

— Не дитя. Выдержу.

— Шли бы вы, пока ко мне на багор не попали, — посоветовал горбун. — А то одни такие же давеча заглядывали. Вмиг сгорели.

Кир и Стася переглянулись. Глаза у женщины огромными стали:

— Вит, Дон?

— Пришлые. Шатаются тут, погибели ищут, — проскрипел горбун. — Один здоровяк, ага. Скоси-ило. Вот так стоял и блямс — прямиком в костер рухнул. Резиной несло, ох ты! С чего? Одежа-то как у вас.