Я у мамы зельевар. Книга 1 - Комарова Марина

– Значит, говорящий горшок, – произнёс он, подходя к шкафу и открывая его. – Знаете ли вы, панна Торба, что это посуда не для новичков? Нужно обладать не абы каким опытом, силой воли и знаниями, чтобы с ней работать.

Дело в том, что говорящий горшок – это, считай, посуда с подселённым в неё духом-помощником. Духи далеки от человеческих взглядов на общение, воспитание, мораль и жизнь. Поэтому, чтобы укротить такое золотце, надо и правда быть крутой, как обрыв, и резкой, как королевские проверяющие на рынке.

– Знаю, пан Раудис, – ответила я, хваля себя за сдержанность.

Он, не услышав ответной шпильки, обернулся и внимательно посмотрел на меня. Хотела сочувствующе улыбнуться, но передумала – уже буду переигрывать.

Атмосфера накалялась, несмотря на то что мы молчали.

– Размер, базовые зелья, срок, – наконец-то произнёс Линас, видимо, поняв, что я вознамерилась молчать, как русалка на корабле, где вместо возлюбленного моряка встретилась с его разгневанной женой.

– Три литра, зелья здоровья, укрепления духа и красоты. Срок – чем раньше, тем лучше, – быстро ответила я.

Линас написал что-то в переплетённом кожей блокноте, потом задумчиво посмотрел на меня:

– А как же приворотные?

Много ты понимаешь, рыжий гад! Приворотные зелья в трёхлитровом горшке никто не варит! Их же настаивать и выпаривать надо! Только сделал слабее, и всё – пиши пропало! Поэтому тут надо подходить со всей ответственностью, а не с желанием кому-то спихнуть халтуру оптом.

Только вот говорить это Линасу я не собиралась. У него сегодня то приворотные, то ночь любви, дальше, наверное, будет ещё интереснее, только вот у меня нет никакого желания препираться и жонглировать остроумием.

– Индивидуальный заказ всегда готова обговорить, – тем не менее спокойно сказала я. – Моя лавка работает с восьми утра до шести вечера. При необходимости не откажусь от сверхурочных часов.

Линас бросил на меня быстрый взгляд, хмыкнул, снова что-то черканул в блокноте. Мол, как-нибудь уж проживу без твоих зелий. И тут же поманил к столу.

– Прошу взглянуть и выбрать форму.

Под стеклом находились горшки, точнее, крохотные образцы: пузатенькие, длинненькие, причудливо изогнутые и даже такие, что не назвать сразу – придётся листать словарь, чтобы правильно уточнить геометрию.

Я с интересом разглядывала их, прикидывая, какой пойдёт мне больше всего. Это должно быть удобно, вместительно и в то же время не выбиваться из интерьера лавки. И вот не надо сейчас смеяться, это важно! Когда клиент заходит, он обязательно смотрит по сторонам. И если чувствует себя хорошо и уютно, то расслабляется и сообщает, что ему нужно.

Зельевар – это маленький лекарь душ. Он выслушивает возникшую проблему и подбирает, как ключик, решение к ней. А то, что этот ключик булькает и течёт, совсем неважно!

– Этот.

Я ткнула в простой горшок с аккуратным верхним бортиком и таким же простым, но симпатичным узором на боку.

Линас посмотрел, молча кивнул с неожиданно серьёзным выражением лица и уточнил:

– С крышкой?

Я подумала и тоже кивнула. В конце концов, это не только посуда, но и домик для духа. А значит, если он захочет побыть наедине с собой, то надо дать ему такую возможность.

– Хорошо. Через три дня можно приходить: сделаю горшок и поселю духа, – деловито сказал он. – Залог – десять золотых.

Я чуть не выронила сумку. Да я столько за месяц аренды плачу! Грабёж средь бела дня! Ещё и стоит тут, улыбается аки невинный юноша в храме Златовласой!

– Сколько? Это только залог?

– Да, – невозмутимо кивнул Линас. – Ты сама прекрасно знаешь, что всё говорящее, что бы это ни было, требует больших магических затрат. Тяп-ляп наша семья не делает, если не хочешь, чтобы дух вместо того, чтобы помогать варить зелья, каждое утро гадил в тапки, нужно платить.

– Ну, знаешь! – возмутилась я. – Мне нужна гарантия, что создатель горшка не науськает его портить мою обувь!

Линас на мгновение озадачился, явно до этого не задумываясь над таким вариантом, но потом довольно улыбнулся:

– Могу дать расписку.

– С печатью мастера, – улыбнулась я в ответ.

Некоторое время мы сверлили друг друга взглядами, чувствуя, что вот-вот кругом заискрят молнии. Но раздался шорох, и в мастерскую вошёл старый пан Раудис.

– Ну что, договорились? – мягко поинтересовался он, переводя взгляд с меня на внука.

Тот медленно выдохнул и кивнул:

– Да, панна Торба согласна на всё.

Я скрипнула зубами, но тут же улыбнулась, достала из сумки деньги и отдала Линасу.

– Просто счастлива работать с вами, – пропела я. – Надеюсь получить самый лучший в Ельнясе говорящий горшок.

А если он таковым не будет, зараза рыжая, то надену этот горшок прямо на голову и дам пинка под подтянутый зад, о котором грезит треть панночек нашего городка.

Линас удержал маску невозмутимости, а вот пан Раудис улыбку не скрывал.

– Вот и отлично. Будем ждать тебя, Ядвига.

Попрощавшись с ними, я выскочила из мастерской и практически солдатским шагом направилась через рынок, кипя, как чайник, от возмущения. Ещё чуть-чуть – и из ушей повалит пар. Десять золотых! Нет, целых десять золотых! Это же бялт знает что! Только попробуй мне, Линас Раудис, не сделать то, что обещал! Удавлю!

– Панночка! Панночка! – раздался откуда-то слева тоненький голосок. – Панночка, не проходите! Купите цветочек!

Глава 4. Куда идём мы с некромантом?

– Что это?

– Не что, а кто. Это Сифиздилла.

– Боги! Называется так же, как и выглядит!

Повисла пауза. Кажется, мой дом полон хамов и паскудников, которые не имеют совершенно никакого представления, как надо общаться с поважными паннами. Кошмар. С кем приходится жить!

– Муррис, ты совершенно невоспитанный котик. Ну кто такое говорит девушке? – попеняла я, любовно поглаживая тёмно-зелёные мясистые листья.

Муррис фыркнул и спрятался за Жужей. Жужа в свою очередь спряталась за казанок от греха подальше. Казанку было прятаться некуда, поэтому он просто принял грозный вид, раскачиваясь на цепочке.

Дело в том, что никто не ожидал, что с рынка любимая хозяйка вместо вкусняшек притащит горшок с деревом. Точнее, с милым цветочком из рода фейских мухоловок. Мне его продал смешливый пацанёнок, стоявший на краю рыночной площади и очень искренне заглядывавший в глаза.

– Панночка, купите! Лучшей помощницы в доме не сыщете! Освежает воздух, отпугивает паразитов, благоприятно влияет на микроклимат, да и просто красиво!

Высотой цветочек почти с меня – это толстый стебель, на котором расположился бутон восхитительного нежно-розового цвета размером с добрый кочан капусты (прошу прощения за столь непоэтичное сравнение). Лепестки были оторочены пушистенькими иголочками, как бахромой, и так и манили погладить.

Хм… Временами в лавке душновато, поэтому с воздухом надо что-то делать. Паразиты… их достаточно, взять хотя бы пана Дудолю – никакого яду не хватит! Микро… как? Ладно, остановимся на том, что просто красиво.

– Панночка, купите! Сифиздилла очень грустит по женской компании, мы растили её с такой любовью!

Златовласая, какое имя! Беру и не раздумываю! Если мне дико захочется выразиться, но будет нельзя, достаточно ласково обратиться к цветочку в присутствии обидчика. Решено, беру! К тому же я давно хотела завести живой уголок между подсобкой и окном.

Я отсыпала мальцу требуемую сумму, после чего подхватила кадку и потащила в лавку. Временами казалось, что Сифиздилла искренне прониклась ко мне симпатией и лезла обниматься в благодарность. Только вот трудновато с кем-то обниматься, если ты в это время его несёшь. Поэтому, пыхтя и бормоча что-то про собственную дурость, я шагала по тропинке и тянула приобретённый цветочек.

Муррис и Жужа в первый момент бодро прыснули в разные стороны, решив, что лавка подверглась нападению ожившего дерева-оборотня. Но, услышав мой голос, выбрались из укрытий.