Сокровище старой девы - Маргарита Южина

– Может, вам обратиться к Варе? Она умеет замечательно успокаивать, – осторожно проговорила она.

Однако Дарья Викторовна только безнадежно махнула рукой:

– Мы у вашей Вари уже все побывали. Я даже несколько раз, мне ничего не помогает. Ну что она скажет – ведите дневник, все хорошее подчеркивайте и перечитывайте, все плохое сжигайте и любите! Любите себя! – Дарья Викторовна очень похоже передразнила Варьку. – А у меня этих дневников!.. Нет, может, кому-то и везет, я не спорю, – пошла на попятный Дарья Викторовна. – Только мне совсем некогда эти вот бумажки заполнять.

– А и не заполняйте! – вдруг радостно воскликнула Лариса Вадимовна – веселая моложавая женщина. – Вот поступят новые мужчины, нам больше достанется! Верно, Лерка?

Валерия, или Лерка, как ее звали знакомые, была очень приятной женщиной, и уже давно бы создала семью, если бы не являлась таким ретивым собаководом. Все говорили, что собак она любит куда больше, чем мужчин, и выгоняет любого жениха, который за ее Босса – шоколадного чау-чау – не согласится отдать жизнь.

– Нет, девочки! А я вот серьезно верю, что именно в этой партии ко мне приедет мой принц на белом коне. Или хотя бы на лимузине!

– Или хотя бы просто конь… – робко поддержала ее еще одна острячка – Татьяна Соловьева – девушка, которая недавно лечилась от алкогольной зависимости.

Ситуация разрядилась, листки уже аккуратно сложили на Гутин стол, и та же Лариса прилипла к Гуте с нескромным вопросом:

– Гутиэра Власовна, а вы нам расскажите, как прошла свадьба-то? Правда, что у вас отец – генерал? Аллочка нам все уши прожужжала!

Гуте пришлось изворачиваться, краснеть и выкручиваться из последних сил.

Домой она пришла уставшая и издерганная – сегодня так и не удалось узнать, кто же подложил сестрице свинью в свадебный день. Но, переступив порог, она сразу же забыла про свою усталость: в маленькой, уютной кухне раздавались мужские голоса, среди которых явно выделялся баритон Геннадия Архиповича.

– Неужели они его притащили? – не могла поверить Гутя. – Ну и слава богу. Хотя… Вот именно сейчас он узнает, что наш папенька ничего общего с генералом не имеет, и опять придется его ловить. Интересно, а Фома уже дома?

Фомы дома еще не было – зять никогда не приходил с работы так рано, зато за столом восседали все остальные в полном составе – и благородный отец семейства в широченных цветастых трусах, и оба его товарища по деревенскому жительству, и Варька, и раскрасневшаяся Аллочка, и сам виновник вчерашнего переполоха – Геннадий Архипович.

– …А я еще думаю: как же это я не заметил у моей возлюбленной такого богатого приданого? – вовсю делился впечатлениями жених. – Кстати, я почему-то вообще никакого приданого не заметил, уж вы подсуетитесь, неловко как-то…

– А мы думаем – и чего его унесло?! Прям был мужик, и как ветром сдуло! – успешно не расслышал просьбы о приданом Влас Никанорыч. Тут он заметил Гутю, и восторг его вскинулся на новые вершины. – Гутя!! Доча! Глянь, а мы его притащили все-таки! Прям так вот пошли с мужиками, и все! И за шкворник его! Дескать, женись, скотиняка, не позволим девку позорить!

Аллочка сидела, скромно потупив глазки, вертела из подола халата свиное ухо и по обыкновению млела, если речь шла о ней.

– А я и не думал скрываться! Вы, Гутиэра Власовна, это запишите в моей анкете, вдруг еще сгодится, – настаивал Геннадий Архипович. – Совершенно не думал. Вот так сидел дома и горевал, сидел и горевал. И все размышлял: как же это я детей-то не обнаружил? Расстроился, думал – теряю хватку. Ан нет! Детишек-то никаких и не было!

Гутя расплывалась в счастливой улыбке и даже боялась спросить – заметил ли молодожен, что с батюшкой у Аллочки некоторые накладки? Жених об этом разговорился сам.

– Тут мне Аллочка говорила, что Влас Никанорыч генералом служит, а опять же оказалось, что вовсе и нет, – криво улыбался он, искоса бросая боязливые взгляды на будущего тестя. – Так я, Гутиэра Власовна, вы это тоже в анкетке упомяните, так я даже и не расстроился! Даже и плюнул на батюшку, думаю – ну зачем мне в родне генералы, правда? Еще, упаси господи, строем заставит маршировать, а я ведь не строевой конь, правда же? И вот так вот… деревенским зятем буду…

При этих словах радостный пыл у Геннадия как-то схлынул, однако он все равно продолжал держаться молодцом.

– Вот и славно, – с облегчением выдохнула Гутя. – И ничего страшного, я вот тоже – деревенская дочь, а вон как замечательно устроилась: и своя квартира в городе, и свой бизнес, пусть маленький, но…

Тут Гутя почувствовала под столом ощутимый пинок – Аллочка смотрела на нее, страшно выкатив глаза и сжав губы. И в самом деле – про квартиру Гуте надо было промолчать, не следовало все секреты раскрывать несчастному жениху в первый же вечер.

– Значит, свадьбу будем играть на следующей неделе, – хлопнул по столу ладошкой отец. – Гутя, а мы пока у тебя поживем. Не ездить же нам туда-сюда каждый раз.

Гутя скисла. Ей предстояло собрать Аллочку в очередной свадебный поход, надо было успевать крутиться по работе, Варька пропадала на своем новом рабочем месте, а еще требовалось регулярно кормить Фому. К тому же она прекрасно помнила, какого внимания к себе требует ее отец, когда наезжает в гости. В прошлый раз, когда он был, потребовал себе отдельную комнату, каждый день пива без газа, свежий букет на стол и кровавый бифштекс в постель. Где батюшка нахватался такой пошлости, вызнать так и не удалось, но нервы он им с Варькой попортил основательно. Сейчас же гости в жизненный Гутин распорядок никак не вписывались. Но пока она подбирала слова, как бы повежливее намекнуть гостям про некоторые неудобства, Аллочка уже трубно басила:

– А чего эт ты, папенька, у нас проживать станешь? Тебя вон Марта к себе звала, Майка тоже. Обижаются, Майка даже плакалась мне вчера! Давай-ка собирайся, навести дочерей. Я думаю, если сейчас нагрянешь, для них будет сказочный сюрприз.

Влас Никанорыч не хотел покидать насиженного места, однако ему льстило, что из-за него образовалась такая борьба. А посему он собрался довольно быстро, решив и в самом деле устроить средней дочери сказочный сюрприз.

Вместе с отцом стал собираться и Геннадий.

– Аллочка, сокровище мое, – припадал он к толстой ладошке Аллочки. – Я не могу тебя оставить, но… Но обстоятельства требуют. Потерпи, котик мой, совсем скоро мы соединим наши судьбы и уже ничто не сможет нас оторвать друг от друга! Теперь я никуда не сбегу, ласточка моя!

– Я верю тебе, – курлыкала «ласточка». – Тем более что твой паспорт папенька забрал. Я тебя буду ждать завтра!

Выпроводив всю компанию, Гутя уселась за стол и вопросительно уставилась на дочь.