Ты подарил мне небо (СИ) - Савицкая Элла

— Не знаю, но если я умираю без него, то, наверное, это и есть любовь. Раньше я существовала, делала все, что ты говоришь для того, чтобы не сойти с ума окончательно. Мне хотелось жить. Пусть так, на таблетках, но хотелось. А сейчас я не хочу, если ты отнимешь меня у него.

По бледной щеке снова покатились слезы, и я крепко прижал ее к себе. Черт, я не отдам ее. Пусть в тюрьму сажают, штрафы накладывают, увозят от меня, но я найду ее во что бы то ни стало. Из — под земли достану. Моя. Моя жизнь, мое сердце, которое перестанет биться, если я ее потеряю.

— Вы знаете, показатели Николь намного улучшились с тех пор, как Александр Константинович стал ее посещать. — подала голос из зала Юлия Альбертовна, — Я даже собиралась попробовать отменить ей прием медикаментов. Плюс, она совершеннолетняя, и если дело пойдет так и дальше, то вполне сможет функционировать, как полноценный человек.

— Не функционировать, а жить! — исправил нелепо подобранное директрисой слово. Функционируют роботы, а моя девочка — настоящая.

— Жить, Вы правы, — виновато подтвердила Ветищева. — Я уверена, господин судья, если сейчас обратиться к другим психиатрам, Николь сделает все, чтобы они посчитали ее здоровой, и у нее не будет больше необходимости зависеть от своей тети. Правда, Николь?

Никки выпрямилась в моих руках и уверенно закивала головой. Что-то мне подсказывает, что она соглашалась вести подобную жизнь потому, что привыкла к ней с детства, а сейчас, когда обрела крылья поняла, что хочет летать. И отныне будет бороться до конца.

— Да, Марта, я знаю, что ты меня любишь, — в аквамариновых глазах появилось тепло и благодарность, — ты заботилась обо мне столько лет, и я тебе благодарна, но дальше я хочу идти самостоятельно. Я готова. А Саша, он будет рядом. Я не исчезну, и ты меня не потеряешь. Я люблю тебя, тетя, ты моя семья. А он — он мое небо.

Марта плотно сжала губы и мне кажется, я заметил в ее глазах влажный блеск. Оказывается, даже эта железная женщина имеет сердце.

— В виду новых обстоятельств, я думаю, нам стоит перенести слушанье, или отложить его вовсе, — послышался голос судьи, расставляя точки в ситуации.

Все взгляды устремились на Марту, ведь по сути решение оставалось за ней. Но женщина лишь коротко кивнула, и подойдя к Николь шепнула что-то той на ухо. Понятия не имею, что она сказала, но моя девочка вдруг обхватила ее руками и крепко обняла, давая понять и мне, и присутствующим, что мы победили.

А потом… потом начался мой Рай. Мы с Николь и Кирой зажили втроем. Моя дочь научила ее готовить, во всяком случае то, что сама умела. Мы исколесили пол мира, знакомя Никки с традициями других народов. Она удивлялась всему, как ребенок, впитывая словно губка все новое и яркое. Николь набрала пять килограмм, приобретя соблазнительные формы и заставляя мужчин облизываться, когда проходила мимо. Но она не замечала ни их, ни внимания, оказанного противоположным полом. Где бы мы не оказывались, она искала взглядом меня и находив, улыбалась так, словно видит впервые за много лет.

Через год я купил нам большой дом заграницей, с бескрайними полями вокруг и шумной рекой, расположившейся всего в километре на юг.

Моя ласточка парила по дому, как птица, исследуя каждый угол и восторженно выглядывая из окон. Придумывала как мы обставим комнаты, а я стоял, облокотившись плечом на стену и не мог поверить в обретенное счастье. Разве можно любить два раза в жизни? Наверное, можно, раз мое сердце ожило.

— А здесь мы сделаем детскую, — пальчик с острым ноготком указывает на одну из пустых комнат, и Никки укрывается в моих объятиях. Я замираю.

— Детскую? — не верю в услышанное, ведь она только начала жить. Я и мысли не допускал, что в ближайшие несколько лет она захочет ребенка.

На совершенном лице расплывается чувственная улыбка, которую она уже десять месяцев использует как оружие против моей силы воли и прикусывает губку.

— Да. Я хочу ребенка. А лучше двоих, или троих. И желательно начать этим вопросом заниматься прямо сейчас, — птичка быстро уловила мои слабости и пользуется чисто женскими уловками, чтобы получить желаемое, но в чем в чем, а в занятиях любовью я ей точно не отказываю. Ни ей. Ни себе. Крепко прижимаю к груди и целую, становясь после её признания еще более счастливым, если это только возможно.

— Я люблю тебя, Никки. — Шепчу, даря ласки ее отзывчивому телу и заводясь от одних только касаний к её бархатной коже. Отрываю от себя и заглядываю в глаза, — Но ты уверена, что хочешь ребенка? Мир такой огромный, ты только научилась летать.

— Нет. Это ты научил меня летать. И подарил небо. Но что бескрайние просторы небосвода, если их не с кем разделить? Я уже была одна. Теперь хочу большую семью, и чтобы каждый ребенок был похож на тебя.

Теперь взлетаю я. Высоко-высоко, к самому солнцу. Туда, где свет, моя Николь и наши мечты обращаются в реальность. Я подарил ей небо, только она и не представляет, что только благодаря ей я тоже снова воспарил ввысь.