Т. 1. Стихотворения и поэмы Эдгара По в переводе Валерия Брюсова - Эдгар По
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
6
ПЭАН
Как реквием читать, — о смех! —Как петь нам гимн святой!Той, что была прекрасней всехИ самой молодой!
Друзья глядят, как на мечту,В гробу на лик святой,И шепчут: «О! Как красотуБесчестить нам слезой?»
Они любили прелесть в ней,Но гордость кляли вслух.Настала смерть. Они сильнейЛюбить посмели вдруг.
Мне говорят (а между темБолтает вся семья),Что голос мой ослаб совсем,Что петь не должен я,
И что мой голос, полн былым,Быть должен, в лад скорбей,Столь горестным, — столь горестным, —Что тяжко станет ей.
Она пошла за небосклон,Надежду увела;Я все ж любовью опьяненК той, кто моей была!
К той, кто лежит, — прах лучших грез,Еще прекрасный прах!Жизнь в золоте ее волос,Но смерть, но смерть в очах.
Я в гроб стучусь, — упорно бью,И стуки те звучатВезде! везде! — и песнь моюСопровождают в лад.
В Июне дней ты умерла,Прекрасной слишком? — Нет!Не слишком рано ты ушла,И гимн мой буйно спет.
Не только от земли отторгТебя тот край чудес:Ты видишь больше, чем восторгПред тронами небес!
Петь реквием я не хочуВ такую ночь, — о нет!Но твой полет я облегчуПэаном древних лет!
1833
1
КОЛИСЕЙ
Лик Рима древнего! Ковчег богатыйВысоких созерцаний, ВременамЗавещанных веками слав и силы!Вот совершилось! — После стольких днейСкитаний тяжких и палящей жажды —(Жажды ключей познанья, что в тебе!)Склоняюсь я, унижен, изменен,Среди твоих теней, вбирая в душуТвое величье, славу и печаль.
Безмерность! Древность! Память о былом!Молчанье! Безутешность! Ночь глухая!Вас ныне чувствую, — вас, в вашей силе! —Нет, в Гефсимании царь ИудейскийСтоль правым чарам не учил вовек!У мирных звезд халдей обвороженныйСтоль властных чар не вырывал вовек!
Где пал герой, здесь падает колонна!Где золотой орел блистал в триумфе,Здесь шабаш ночью правит нетопырь!Где римских дам позолоченный волосКачался с ветром, здесь — полынь, волчцы!Где золотой вздымался трон монарха,Скользит, как призрак, в мраморный свой дом,Озарена лучом луны двурогой,Безмолвно, быстро ящерица скал.
Но нет! те стены, — арки те в плюще, —Те плиты, — грустно-черные колонны, —Пустые глыбы, — рухнувшие фризы, —Карнизов ряд, — развалины, — руины, —Те камни, — ах, седые! — это ль все,Все, что от славы, все, что от колоссаОставили Часы — Судьбе и мне?
«Не все, — вещает Эхо, — нет, не все!Пророческий и мощный стон исходитВсегда от нас, от наших глыб, и мудрымТот внятен стон, как гимн Мемнона к Солнцу:Мы властны над сердцами сильных, властныСамодержавно над душой великих.Мы не бессильны, — мы, седые камни, —Не вся иссякла власть, не все величье, —Не вся волшебность нашей гордой славы, —Не вся чудесность, бывшая вкруг нас, —Не вся таинственность, что в нас была, —Не все воспоминанья, что висятНад нами, к нам приникнув, как одежда,Нас облекая в плащ, что выше Славы!»
1835
1
ОДНОЙ В РАЮ
В твоем все было взоре,О чем грустят мечты:Была ты — остров в море,Алтарь во храме — ты,Цветы в лесном просторе,И все — мои цветы!
Но сон был слишком неженИ длиться он не мог,Конец был неизбежен!Зов будущего строг:«Вперед!» — но дух, мятежен,Над сном, что был так нежен,Ждет — медлит — изнемог.
Увы! — вся жизнь — в тумане,Не будет больше нег.«Навек, — навек, — навек!»(Так волны в океанеПоют, свершая бег).Орел, убит, не встанет,Дуб срублен, дровосек!
Все дни мои — как сказки,И снами ночь живет:Твои мне блещут глазки,Твой легкий шаг поет,В какой эфирной пляскеУ итальянских вод.
Ты в даль морей пространныхПлывешь, меня забыв,Для радостей обманных,Для грез, чей облик лжив,От наших стран туманных,От серебристых ив.
2
ГИМН
Зарей, — днем, — в вечера глухие, —Мой гимн ты слышала, Мария!В добре и зле, в беде и счастьи,Целенье мне — твое участье!Когда часы огнем светали,И облака не тмили далей,Чтоб не блуждать как пилигрим,Я шел к тебе, я шел к твоим.Вот бури Рока рушат явноМое «теперь», мое «недавно»,Но «завтра», веруют мечты,Разгонят мрак — твои и ты!
3
К МАРИИ
К Ф.
Любимая! меж всех уныний,Что вкруг меня сбирает Рок(О, грустный путь, где средь полыниВовек не расцветет цветок),Я все ж душой не одинок:Мысль о тебе творит в пустынеЭдем, в котором мир — глубок.
Так! память о тебе — и в гореКак некий остров меж зыбей,Волшебный остров в бурном море,В пучине той, где на простореБушуют волны, все сильней, —Все ж небо, с благостью во взоре,На остров льет поток лучей.
4
В АЛЬБОМ
Френсис Сарджент Осгуд
Ты хочешь быть любимой? — ВерьТому пути, которым шла.Будь только то, что ты теперь,Не будь ничем, чем не была.Так мил твой взор, так строен вид,Так выше всех ты красотой,Что не хвалить тебя — то стыд,Любить — лишь долг простой.
1836
1
ИЗРАФЕЛИ
…И ангел Израфели, чье сердце — лютня и чей голос — нежней чем голоса всех других созданий Бога
(Коран).Есть дух небесных келий,«Чье сердце — лютни стон».Нигде в мирах не пелиНежней, чем Израфели;Все звезды онемели,Молчали, в сладком хмеле,Едва запел им он.
Грезя в высоте,Вся любви полна,Покраснев, лунаЗвуки теЛовит через темь;Быстрые Плеяды(Коих было семь)С ней полны услады.
И шепчут, в сладком хмеле,Хор звезд, все духи в мире,Что сила Израфели —В его напевной лире;И он вверяет струнам,Всегда живым и юным,Чудесный гимн в эфире.
Но ангел — гость лазури,Где строй раздумий — строг,Любовь — предвечный бог;И взоры светлых ГурийПолны той красотой,Что светит нам — звездой.
Да, там, в лазури ясной,Ты прав, о Израфели,Презрев напев бесстрастный.Наш лавр, бард светлокудрый,Прими, как самый мудрый!Живи среди веселий!
С экстазами эфираТвои согласны звуки.Страсть, радость, скорбь и муки —Слиты с палящей лирой.Молчите, духи мира!
Лазурь — твоя! у насТоска, несовершенство;Здесь розы, — не алмаз;Тень твоего блаженстваНаш самый яркий час.
Когда б я жил,Где Израфели,Он, — где мне Рок судил,Быть может, струны б не звенелиЕго мелодией веселий,Но смелей бы полетелиЗвуки струн моих до области светил.
1837
1
