Ангел из Монтевидео - Жерар Вилье

Длинный «кадиллак» мчался по тихим улочкам Карраско. Малко опустил окно, и машину наполнил теплый воздух. Дело было 27 декабря, в самый разгар южного лета.

Малко молча молил Бога, чтобы предатель Фидель оказался самым настоящим предателем. Иначе придется прочесывать весь город с двухмиллионным населением.

Без какой-либо зацепки.

– Неплохо бы прикрыть окно, – робко подал голос Крис Джонс.

Пыльный воздух такого города, как Монтевидео, наверняка кишел микробами.

Двадцать этажей кирпичного отеля «Виктория-Плаца» возвышались над Пьяца Индепенденсиа, центром Монтевидео. Она походила на скверик в провинциальном городе с анемичными кокосовыми пальмами, крошечным серым зданием правительственной резиденции и неизменной конной статуей местного Освободителя.

Из окон апартаментов, которые занимал Малко, были видны и порт, и Рио-де-ла-Плата. Город имел такую форму, что создавалось впечатление, будто ты на корабле.

Крис Джонс снял куртку. Малко не сумел сдержать улыбки. Шестидюймовый пистолет висел у Криса под мышкой, другой, поменьше, лежал в кобуре у пояса, и, наконец, третий такой же был прицеплен у икры. Милтон Брабек довольствовался двумя огромными кольтами «магнум» 375 калибра: один висел у пояса, другой лежал в кобуре. У каждого в рукоятке было выдолблено по шесть ячеек, которые позволяли обходиться без патронташа. Под одеждой свободного покроя оружие было не особенно заметно. А ведь как бы то ни было, они находились в дружественной стране. Малко подумал, что будь у Рона Барбера телохранители подобного класса, гулял бы он себе сейчас на свободе... В сложных случаях Крис Джонс захватывал еще и «магнум» 45 калибра, способный разорвать человека на две части, а Милтон – реактивное ружье, настоящую карманную базуку.

– Чем сегодня займемся? – спросил Крис Джонс.

Безделья он не переносил. День без хорошей заварушки был для него пропащим...

– Мне надо встретиться с предателем, – сказал Малки. – А вы тем временем смажете свои пушки.

Крис Джонс медленно покачал головой:

– Об этом не может быть и речи. Нам приказано не отходить от вас ни на шаг. Хотя бы один телохранитель должен быть рядом с вами. Или вы нас стыдитесь?

– Ладно, – согласился Малко, – Но будете ждать меня в машине. Я пока не могу предоставить вам мишень...

– Мишень всегда найдется, – с бесстрастным видом пошутил Милтон Брабек.

В Сайгоне, на Багамских островах, в Стамбуле и даже в его замке Крис и Милтон проявили себя незаменимыми помощниками. В Монтевидео они, похоже, тоже пригодятся. При условии, если удастся выйти на неуловимых тупамарос.

Малко вздохнул, глядя на снимок, панораму своего замка, выставленную на видном месте на письменном столе. Некоторая перестройка оружейной комнаты и обогрев северного крыла съедят все, что он получит за это новое задание. Если, разумеется, он с ним справится. Впрочем, в эту игру ему всегда везло.

Вообще-то в Монтевидео его миссия чисто посредническая.

С высоты шестнадцатого этажа Крис Джонс задумчиво созерцал голубоватые искры троллейбусов.

– Эти, как бишь их, тупамарос – сторонники Кастро? – с отвращением вымолвил он.

На Среднем Западе Кастро спокойно сходил за Антихриста.

– Не совсем. Они считают, что страна находится в руках продажных политиков, – объяснил Малко. – Они хотят перемен. Это либерально настроенные молодые люди, студенты. До сих пор они водили полицию за нос. Я уверен, что если мы не вмешаемся, уругвайцы никогда не найдут Рона Барбера.

Еле слышно задребезжал телефон. Малко снял трубку. Сначала он услышал, как на другом конце провода кто-то дышит. Потом низкий мужской голос спросил:

– Сеньор Линге?

– Кто это говорит? – спросил Малко.

– Вы хотите узнать новости о сеньоре Барбере?

Малко подавил торжествующий возглас. Невероятно, но пресс-конференция в больнице уже давала свои плоды.

– Да, – сказал он.

Последовало долгое молчание, сопровождаемое потрескиванием в телефонной трубке. Потом голос произнес:

– Приходите сегодня вечером в девять часов к отелю «Колумбия». С деньгами. Там есть пустырь. Никого с собой не берите. За вами будут следить.

Прежде чем Малко успел сказать хотя бы слово, незнакомец повесил трубку. Малко поднял глаза на Криса:

– Есть новости.

Он вкратце передал разговор.

– Спуститесь к швейцару и закажите машину, – распорядился он. – Она нам скоро понадобится.

Телохранитель нахмурил брови:

– Вы не предупредите полицию?

Малко покачал головой:

– Не доверяю я уругвайцам. Они чего доброго понашлют танков и самолетов... Если появилась хотя бы крошечная, возможность вступить в контакт с похитителями Барбера, ею следует воспользоваться.

– А если они и вас похитят? – спросил Милтон.

Малко открыл чемодан, достал свой плоский пистолет и сунул за пояс.

– Мы не дадимся.

Оставался еще один вариант: его могут подстрелить, как кролика, – ведь тупамарос знали, кто он такой. И они вряд ли оценили по достоинству шутку с бочками, наполненными цементом.

– Спущусь-ка я в ресторан, – сказал Малко. – Говорят, уругвайское мясо восхитительно. Умирать, так с полным желудком.

Увы, так было не каждый день. Вот уже четыре месяца, как Уругвай экспортировал всю свою говядину, чтобы заполучить немного валюты. Как раз наступала пора ограничений.

Глава 4

Рон Барбер старался забыть о неотступной боли в запястьях. Винты наручников – наручники были на нем с момента похищения – вонзались в руки до костей. Малейшее движение вызывало мучительное страдание.

Но не меньше он страдал и морально из-за того, что был голым, как червяк. Когда его сюда привезли, те, кто его караулил, сорвали с Барбера всю одежду. У него отросла щетина, которая придавала ему неопрятный вид.

В небольшой камере, куда его поместили – полтора метра в высоту, метр в ширину, – Барбер не мог ни вытянуться, ни пошевелиться. Чтобы воспользоваться обшарпанным горшком, ему приходилось болезненно изгибаться. Остальное время он неподвижно сидел на табурете, прислонившись спиной к холодной стене.

В его яму можно было добраться через канализационную систему. Прежде чем за ним закрылась деревянная дверь, Барбер успел заметить в узком проходе за ней и другую похожую «камеру». Голая лампочка горела не переставая, мешая ему спать. Вонь от канализации просачивалась и к нему.

Вдруг он услышал, как в замочной скважине поворачивают ключ, и выпрямился. Дверь открыл серьезный молодой человек в очках, который приносил ему еду. Из-за пояса у него торчал автоматический пистолет.

Нагнувшись, он поднял чашку с супом из рыбьей головы, которую приносил в последний раз.

– Выходите, – скомандовал он.

Мышцы у Барбера одеревенели, трудно было разогнуться. Однако он чуть не вскрикнул от радости, когда в узком проходе сумел наконец встать. Сбоку он заметил дверь, выходившую к сточным трубам, через которую его сюда привели.

В глубине виднелась лестница, ведущая к круглому отверстию в потолке.

– Поднимайтесь, – приказал молодой человек в очках.

Он вынул свой пистолет – испанского производства – и приставил к спине Рона Барбера, который из-за наручников карабкался по ступенькам с большим трудом. Несколько раз он чуть не свалился вниз. Наконец он попал в немного более просторный погреб. Запыхавшийся, он огляделся по сторонам.

В погребе находилось несколько мужчин и одна-единственная женщина. Та, что его похитила. В «цивильной» одежде – плиссированной юбке и белой блузке – она была ни дать ни взять девица из благородного пансиона... Она окинула его холодным проницательным взглядом, и ему стало страшно неловко. С психологической точки зрения мысль оставить его голым была превосходной. Монахиня беседовала с высоким тонким мужчиной с зачесанными назад черными, как воронье крыло, волосами и правильными чертами волевого лица. Рон Барбер никогда его прежде не видел. Незнакомец умолк и с интересом уставился на мускулистое тело Рона Барбера.

– Как вы себя чувствуете, сеньор Барбер? – холодно осведомился он вежливым невозмутимым тоном.

– Долго вы еще намерены держать меня в этой дыре? – спросил Рон.

Он старался казаться таким же спокойным, как и его противник. Он догадывался, что близится решающая минута, ведь с тех пор, как он здесь очутился, его первый раз извлекли из камеры.

– Вы находитесь в народной тюрьме, – ответил незнакомец, – и пробудете здесь столько, сколько потребуется.

Подойдя поближе, девушка с горящими от ненависти глазами следила за их разговором.

– Надо было вас сразу и прикончить, – бросила она.

Элегантный мужчина одобрительно кивнул:

– Сеньор Барбер, вас будут судить за совершенные вами преступления, но прежде я хочу кое-чего от ваг добиться.

Рон Барбер попытался не выказывать страха. Было ясно, что рано или поздно это случится.