Революция Разрушения - SirHeister

class="p">По-прежнему ни одного комментария.

– Вы не патриоты, а настоящие мрази. Вы готовы рушить, но никто из вас не будет строить.

В голову пришло хорошее сравнение.

– Вы как будто хотите сделать из старого колодца более новый; но, ломая старый, вы портите воду, которую потом придётся пить.

Я выдержал короткую паузу, перевёл дыхание и продолжил.

– Я тоже против нового правительства. Мне тоже пришлось плохо – вчера я потерял девушку – единственного родного человека, –сглотнув слюну сквозь ком в горле, я продолжил, – но то, что делаете вы – это мразотство по отношению к своей стране.

Слова давались очень трудно.

– Поэтому я призываю всех: с этой минуты мы объединяемся и восстанавливаем полностью то, что разрушили за эти несколько недель.

Я отдал телефон парню, который еле держался на ногах. Наверное, вид моего друга пугал. Да и мне было не по себе.

– Саня, спасибо. Одевайся.

Повернувшись к ребятам, я показал им жестом на выход.

– Свободны!

Оба вышли.

Я положил оружие, сел на пол и закрыл лицо руками.

Воспоминание о Лилии забрало мои силы снова.

Молчание прервал Саня:

– Помнишь, ты когда-то меня спрашивал? Я вот долго думал, что лучше: жить как ты или жить, как я. И знаешь… мы оба скоро умрём, лишь пытаемся угадать, через сколько; мы оба испытываем муки каждый день… Но только ты можешь принести пользу в это общество. Поэтому я хочу пойти вместе с тобой.

Я долго смотрел на него, не отвечая.

– Больница спасала меня от смерти. Я хочу защитить её от варваров. Сколько смогу.

Глава 12

Я молча отдал ему пистолет – он был полегче, чем автомат – и мы пошли вниз.

Две врачихи где-то исчезли.

Снаружи уже узнали о моих убийствах, поэтому нас поджидали с оружием. Их было больше десяти.

Саня неосторожно вышел – мне пришлось дёрнуть его назад. И вовремя: несколько пуль влетело в стену.

У меня появилась мысль о том, чтобы кинуть гранату, но это была больница.

А сам я призвал две минуты назад строить, а не рушить.

– Сколько лестниц в больнице? – спросил я шёпотом.

– Две.

– За мной.

Саня послушался.

Я выпрыгнул и выстрелил в тех, кто уже бежал с другой лестницы. Трое легло, но за ними бежало ещё несколько. Я запрыгнул назад, вытащил отмычку и закрыл двери на второй этаж.

Скорее всего, Валерию не тронут. Да и она им не нужна.

По ступенькам уже бежали. Мой друг явно проиграет в скорости – поэтому он пошёл наверх, пока я выстрелил в двух первых преследователей.

В матовых окнах железных дверей показали тени. Я побежал вверх по лестнице, что было силы.

Через секунду послышался звук битого стекла. Повезло, что двери с решёткой – они не вылезут.

Мы забежали на третий этаж, куда они ещё не успели добраться. Той же отмычкой я закрыл двери и вставил между ручек использованный магазин для винтовки.

Так их выломать будет труднее.

Я помчался к другим дверям, пытаясь сыграть на опережение. И мне удалось: по лестнице уже бежали.

Сделав два выстрела из автомата в стену, я закрыл и эти двери.

Только я отпрыгнул в сторону, стекло посыпалось.

Я подбежал к окну и открыл его.

– Нам только наверх.

Он покачал головой и поднял пистолет туда, где выбили стекло и уже пытались попасть по нам.

У Сани не хватит силы вылезти наверх или убежать внизу.

Я достал два магазина и положил на подоконник. Винтовка осталась там же – она мне только помешает.

Четвёртого этажа у здания не было. Я вылез на подоконник.

Ноги дрожали, но ждать нельзя. Саня дал мне несколько секунд убежать.

Подпрыгнув и схватившись за ливнёвку, я подтянулся. Но схватится было дальше не за что.

Внизу был ларёк. Высоко прыгать.

Я разжал руки и схватился за откос на третьем этаже. Повторив это действие, я уже висел на втором.

Подтянувшись, я стал на откос. Перед мной был пустой коридор.

Повезло.

Выбив стекло, за что почувствовал укор совести, я оказался на втором этаже. Выше было тихо – ни выстрела.

Его жизнь прервалась.

Из кабинета вышел один из врагов, видимо, на звук битого стекла. Я побежал, оказавшись через пару секунд на лестнице, и он меня не успел заметить.

Нельзя стрелять. Это будет знаком того, где я.

Через миг я был уже на первом этаже. Короткая перестрелка – получил пулю в ногу, но положил троих.

Я вернулся на лестницу и поковылял вниз. На автостоянку, на въезде которой стояла сожженная машина.

Послышались шаги на лестнице. Оставалось молиться, чтобы они потратили время, побыв на первом этаже.

Сквозь режущую боль я всё же оказался внизу. Стоянка была пустая, с колоннами, и длинная.

Не успею убежать.

Я скакал на левой ноге, стараясь не нагружать раненую. Буду передвигаться от столба к столбу. Его ширины как раз хватало, чтобы спрятаться.

Мне удалось уйти на метров двадцать, когда услышал эхо приказов.

Они хлынули потоком вниз.

Я передвинулся за следующую колонну и увидел первого из них.

Патронов хватало. Я аккуратно выглянул – они пошли в другую сторону парковки.

Ещё одна перебежка.

Осталось столбов 8 – и я на улице.

Вдруг послышался рёв двигателя. Я вскинул автомат, но не выстрелил.

За рулём голубого седана была Лера. Она подъехала к моему столбу.

Я выпрыгнул из-за своего убежища и окатил парковку залпом. Они спрятались за колоннами.

Открыв дверь, я прыгнул внутрь и приказал ехать.

Девушка выехала задом – пострадало лобовое и заднее стекло, но нас не задело.

Мы оказались на дороге, я лёг между сиденьями. Девушку пропустили и дали выехать.

Она спасла меня.

Эпилог

Был и плюс этой революции – я мог сделать себе липовый паспорт, заплатив небольшую сумму, и отвалить за границу.

Так я и сделал после похорон Лилии.

За то, что Лера подвезла меня домой, она получила большую сумму – хватит стёкла несколько раз поменять.

Поезд вёз меня к границе. Я не брал с собой ничего, кроме нового заграна, чемодана вещей и пары газет.

Со мной в купе ехали трое мужчин, и всю поездку мы не разговаривали.

Ужасно болела нога, хоть я её и перевязал.

Ещё несколько часов – и меня не будет в моей стране больше никогда.

Вдруг, сосед на верхней полке включил видео без наушников. Это был выпуск новостей.

«В сети появилось новое видео – обращение сотрудника полиции к гражданам. Оно было записано в местной больнице…»

Я