Улыбка Фортуны - Ирина Чередниченко

Вопреки обыкновению, с ней согласились. Решено было материализоваться непосредственно в темном зале на свободных местах, благо таковых в кинотеатрах сейчас предостаточно. Времени до грозы оставалось немного, нужно было спешить.

Внезапно раздавшийся возглас Эмоции приостановил процесс переселения.

– А во что я буду одета?

Об этом никто не подумал.

– Я не могу позволить себе появиться на людях в таком виде! – увешанная украшениями Эмоция напоминала витрину ювелирного магазина.

– А ты сними все это, – посоветовал барон Темперамент и некстати расхохотался.

– В чем же я тогда останусь?

– Найди что-нибудь поскромнее.

– Я не умею скромнее! – поджала губы Эмоция.

– Гроза начнется через пятнадцать минут, – предупредил Воля. – Если через три минуты мы не будем на месте, лучше вообще не торопиться, а переждать грозу в «разоблаченном» виде. В деканате мы оставаться не можем.

– Тебе не переодеться за три минуты, – продолжал дразнить Эмоцию Темперамент. – Чтобы снять все эти побрякушки нужно, как минимум, полчаса.

– Отец, ты бестактен, – тронула его за руку Характер.

– Ничего подобного. Я весел. Сегодня с утра – я сангвиник22, милый, улыбчивый и чудесный.

Установка фыркнула.

– На меня невозможно обидеться, правда? – Темперамент звонко хлопнул дочь чуть пониже спины и издал радостный смех, похожий на ржание.

– Простите его, графиня. Он не ведает, что творит. Завтра, когда он будет в меланхолическом23 состоянии, придет умолять о прощении и станет долго казнить себя, а потом себя же жалеть, – извинилась за отца Характер. – А снимать ничего не нужно. Накиньте темный легкий плащ – и все.

В считанные секунды плащ был готов, и общество перенеслось в кинотеатр.

На экране два героя увлеченно дубасили друг друга по всем попадавшимся местам. Время от времени кто-то терял силы, и его пытались размазать по стене и по полу. Но потом он собирался с духом и мутузил своего врага таким же образом и в таком же порядке.

– Так не бывает! – громко заявила маркиза Установка.

На нее возмущенно зашикали. Королева наступила атласной туфелькой ей на ногу. Маркиза прикусила язычок.

Минут через пять экран погас. Несколько мгновений все сидели молча, ожидая, когда же включится свет. Не включился. В такт раскату грома дрогнуло здание кинотеатра.

Все побежали. Люди перепрыгивали через ряды сидений, толкались, кричали, протягивали друг другу руку помощи и наступали на ноги. Слышались истошные вопли и треск ломающейся мебели. Какая-то женщина истерически засмеялась.

Мужчины пытались осветить путь зажигалками и в давке подпаливали волосы и одежду своих спутниц. Стены здания сильно вибрировали. Огромная темная люстра, едва различимая в пламени зажигалок, качалась над головами людей, как причудливо подвешенное дерево.

Кто-то попытался пробиться к выходу, стреляя в воздух из водяного пистолета. Толпа визжала и вопила. Она двигалась как единый живой организм. Люди больше ни о чем не думали, кроме одного: «Как бы не упасть». Они зубами и руками отвоевывали себе пространство, которое означало жизнь. Напрасно через громкоговоритель администратор кинотеатра взывал к рассудку обезумевшей толпы.

Двери кинотеатра открывались изнутри, но никто из служащих не мог пробиться к выходу, чтобы их отворить.

Только одна группа стояла в центре зала, удерживаемая приказом короля и суровым взглядом Воли.

– Хватит! – рявкнул король. – Люди! Доколе вы будете вести себя как стадо испугавшихся скотов?

Он вырвал из руки огромного мужчины-атлета зажигалку и, высоко подняв ее над головой, произнес:

– Кто хочет жить, пусть слушает!

Толпа замерла – жить хотели все.

Пламя осветило лицо короля, через которое просвечивало бордово-черное оформление занавеса. Седые волосы растрепались, непонятного цвета глаза отражали огонь. Он сделал неуловимый жест рукой, понять который смогла только Интуиция.

Герцогиня отошла в сторонку от своих и запела. Это была песня без слов. Вначале она была довольно быстрая, в такт дыханию людей, но незаметно темп снизился, голос стал тише, побуждая зачарованных слушателей затаить дыхание. Темп выровнялся, громкость усилилась, и полились проникновенные слова о благодати солнца и дождя, о всеобщей любви и любви к Богу. Потом Интуиция вновь запела без слов.

Король спокойно и властно молвил:

– Сейчас вы почувствуете тепло друг друга и поддержку. Вы отодвинетесь от стены и будете спокойно слушать музыку, льющуюся из сердца великой певицы. Внемлите ей, откройте свои сердца.

Толпа дрогнула и медленно сжалась, оставляя проход возле стены, по которому осторожно пробрался служитель, чтобы открыть дверь. Наконец это ему удалось. Потоки света и озона24 ворвались в зал кинотеатра.

Песня продолжала звучать, но никто не пошевелился. Открылась вторая дверь, за ней третья. Интуиция замолчала.

– Всем спасибо! До свидания, удачи вам! – король вернул атлету его зажигалку и повернулся к своим подданным.

Глава 8.

Первое свидание

Вопреки опасениям Егора Ирма не простудилась. Они встретились на следующее утро в парке. Ирма надела кремовый брючный костюм из тонкого хлопка, который скрывал следы ее вчерашнего падения. Вместо босоножек на ее ногах были удобные светло-коричневые спортивные тапочки.

Егор много времени провел в раздумье перед зеркалом. Что бы он ни надевал и как бы ни причесывался – все ему решительно не нравилось. Хорошо еще, что дома никого не было, а то от насмешек настроение испортилось бы окончательно. Перебрав в разных сочетаниях весь свой гардероб, Егор решил, что его любимые джинсовые шорты и майка, в которых он был вчера, как нельзя лучше подходят для прогулки. В них он чувствовал себя удобно и независимо. И, главное, не хотелось давать понять девочке, что вырядился ради нее.

Слегка пройдясь утюгом по едва высохшим предметам вчерашнего туалета, он быстро оделся и помчался в парк.

Подойдя к заветной тропинке, Егор с тоской понял две вещи. Первая: он опоздал, и Ирма уже ждала его. Вторая: рядом с нарядной, как карамелька, девушкой, он смотрелся даже не пиратом, а играющим в пирата дошкольником. В какой-то момент ему захотелось, чтобы Ирма его не заметила. Но этого не произошло. Зоркий глаз девушки тут же выловил его из зеленого паркового фона. Она улыбнулась и направилась навстречу. Затем остановилась, дав ему возможность подойти.

– Привет! Извини, я немного опоздал, – кляня себя самыми последними словами из своего лексикона25, начал оправдываться Егор.

– Я только что подошла. А где Норд?

– Сегодня с ним брат гуляет.

– У тебя есть брат? Старший или младший?

– Старший. Женька.

Разговаривать с нею было легко и приятно. Не нужно было тужиться, чтобы придумать интересную тему. Она задавала много вопросов обо всем: о семье, школе, планах и интересах Егора. Незаметно шло время, и Струков-младший с ужасом осознал, что выболтал о себе все, что мог, за исключением одного: тайны королевства Логос. И что самое удивительное, ему даже не хотелось об этом рассказывать.

О себе Ирма говорила мало. Она вместе с родителями приехала из другого города погостить у бабушки. Папа и мама скоро уезжают. В середине июля ей нужно возвращаться домой. Папа у нее учитель математики, но совсем не зануда (вот его фото). А мама – бухгалтер в строительной фирме (вот ее фото), любит точность и аккуратность. Ирме шестнадцать лет. Она учится в музыкальном колледже при консерватории. Любимое ее музыкальное произведение – «Вальс-фантазия» Глинки, а любимая книга – «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова. Еще ей нравится певица Уитни Хьюстон и актер Киану Ривз. Предпочитает вегетарианскую пищу, но не в силах отказаться от хорошо приготовленного шашлыка. Она единственный ребенок в семье, а так иногда хочется иметь брата или сестру.

– Да, иногда это неплохо, – отозвался Егор, – но зато тебе никто не действует на нервы, как мой старший брат. Он – ума палата, но не дай Бог в нее входить! Простые решения иногда ему не под силу. Знает так много, что, говоря любую ерунду, подозревает себя в плагиате26.

– Он, наверно, целыми днями просиживает в библиотеке или Интернете? – предположила Ирма.

– Просиживает, но не целыми днями. У него потрясающая память: может взглянуть на текст и пересказать его содержание. Или услышать небольшое стихотворение и тут же пересказать его наизусть.

– А ты так можешь?

– Нет. Я запомню только то, что мне нужно. Разве что иногда что-нибудь само в память западает.

– Но ведь не всегда знаешь, что может понадобиться?

– Поэтому Женька – гений, а я в семье считался туповатым. Мне легко было запоминать имена, названия городов, рек и местностей, различные даты по истории, но разницу между глагольными формами английского языка я так и не усвоил.