Инвестиционное товарищество: правовые основы организации и деятельности - Андрей Кирилловых

На уровне подзаконных актов упоминание о предпринимательских объединениях содержало Временное положение о финансировании и кредитовании капитального строительства на территории РФ, утвержденное Постановлением Правительства от 21.03.1994 г. № 220[59]. В п. 2 Положения в качестве инвесторов упоминались организации и предприятия, предпринимательские объединения[60], общественные организации и другие юридические лица всех форм собственности. Впрочем, этим упоминанием правовая база регламентации деятельности объединений не ограничивалась.

Отдельные варианты предпринимательских объединений встречаются в действующем законодательстве в рамках решения задач по созданию оптимальных условий ведения бизнеса. Так, ст. 14.1. Закона РФ от 27 ноября 1992 г. № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации»[61] упоминает объединение, основанное на договоре простого товарищества в виде страхового пула. Как предусматривает упомянутая норма закона, «на основании договора простого товарищества (договора о совместной деятельности) страховщики могут совместно действовать без образования юридического лица в целях обеспечения финансовой устойчивости страховых операций по отдельным видам страхования (страховые и перестраховочные пулы)». Еще одним примером предпринимательских объединений можно считать предусмотренную Федеральным законом от 21.07.2005 г. № 115-ФЗ «О концессионных соглашениях»[62] форму участия предпринимателей в государственно-частном партнерстве, осуществляемом посредством заключения концессионных соглашений по созданию (реконструкции) объектов недвижимости. При этом конструкция самого соглашения, согласно ст. 5 Закона, предусматривает возможность участия на стороне концессионера, в том числе действующие без образования юридического лица по договору простого товарищества (договору о совместной деятельности) два и более юридических лица. Законодательство о недрах также определяет возможность предпринимательских объединений вступать соглашения в сфере недропользования. Согласно ст. 9 Закона РФ от 21.02.1992 г. № 2395-1 (ред. от 30.12.2012 г.) «О недрах»[63] пользователями недр на условиях соглашений о разделе продукции могут быть юридические лица и созданные на основе договоров о совместной деятельности (договоров простого товарищества) и не имеющие статуса юридического лица объединения юридических лиц.

Развитие долевого строительства в последние годы все чаще ориентирует на совместное участие юридических лиц, выполняющих функции строительного инвестирования. В этом случае речь идет о соинвестировании (девелоперских договорах[64]), где в качестве соинвесторов выступают несколько крупных компаний. Девелопмент за вознаграждение (free development) подразумевает, что девелопер является лицом, которое нанимается инвестором для реализации конкретного проекта. В данном случае девелопер не участвует в финансировании проекта собственными средствами и не получает прибыли от его реализации или от эксплуатации построенного объекта. Финансовая схема крупных девелоперских проектов обычно представляет собой сложную комбинацию собственных средств девелопера, привлеченных инвестиций, банковских кредитов и платежей от будущих арендаторов. В этой связи при определенных условиях оптимальными формами такого рода совместного предпринимательства являются договоры простого товарищества и инвестирования.

В литературе, тем не менее, отмечается неоднородность обязательств, вытекающих из инвестиционных договоров и договоров простого товарищества, несмотря на отсутствие четких критериев их разграничения. Общность цели, например, в договоре долевого участия в строительстве видится в четкой формулировке предмета договора, представляющего собой объединение вкладов в целях совместного строительства конкретного объекта недвижимости. В то же время, по мнению некоторых авторов[65], нельзя отождествлять договор о совместном участии в долевом строительстве с договором простого товарищества, поскольку отсутствуют совместные действия участника долевого строительства и главного инвестора. При этом единственной обязанностью дольщика является оплата своей доли. Судебная практика, также неоднозначная в определении природы отношений сторон, либо исходит из расширительного толкования[66], либо из буквального понимания сущности взаимодействия участников сделки[67], несмотря на установление в обоих случаях сходного признака – наличие общей цели. То есть в одних случаях, суды, используя этот признак, признают взаимодействие сторон по совместному инвестированию в рамках договора простого товарищества, а в других – нет.

Некоторые авторы высказывают мнение о существовании отдельных договоров о долевом участии в строительстве, которые по сути являются простым товариществом, со всеми присущими ему признаками. При этом таким сделкам противопоставляются инвестиционные договоры, предусматривающие вложение денежных средств в строительство жилой недвижимости[68].

По справедливому мнению Д. С. Соловьева, общая цель участников договора долевого строительства позволяет относить его к разновидности договоров о совместной деятельности, имея в виду общую конечную цель – возведение жилого дома, и выделить из ряда смежных договоров[69]. Несмотря на различие позиций, общая линия судебных инстанций по данному вопросу склоняется в сторону признания за отношениями из долевого строительства отношений из договора простого товарищества, как наиболее близкого по своей природе[70].

В литературе авторы выделяют целый ряд других объединений, которые можно отнести к конструкции объединений договорного типа – договора простого товарищества и договора о совместной деятельности. Так, в качестве разновидностей договора простого товарищества, по мнению В. А. Лаптева выступают консорциум, картель, синдикат, пул, корпоративный стратегический альянс и иные объединения. Такое разнообразие видов объединений по договору простого товарищества объясняется спецификой экономических отношений между его участниками, а также условиями работы на соответствующем рынке[71]. И. С. Ястребов полагает, что договор о создании страхового пула является подвидом договора простого товарищества, характеризуемого более узкой целью и особыми субъектами совместной деятельности[72]. В свою очередь, учредительные договоры, по мнению П. А. Панкратова, являются одной из разновидностей договора о совместной деятельности[73].

В тоже время, соотношение инвестиционного договора (контракта) и договора простого товарищества (о совместной деятельности) не позволяет отождествлять указанные гражданско-правовые формы. Следует отметить, что в правоприменительной практике в этой части отсутствуют универсальность, единство толкования правовых норм. Ясность в правоприменительную деятельность приходится вносить высшим судебным инстанциям. Так, в одном из Постановлений ВАС РФ (Постановление Президиума ВАС РФ от 1 июня 2004 г. № 639/04 по делу № А58-8140/2002) содержится следующий тезис: несоответствие инвестиционного договора на строительство объектов недвижимости требованиям ст. 104 ГК РФ само по себе не делает его незаключенным, если участники договора не определили его как договор простого товарищества (о совместной деятельности)[74].

Как отмечают В. А. Баранов и А. А. Овчинников, в отличие от договора простого товарищества, в инвестиционных договорах солидарная ответственность не предусмотрена. Каждый из участников инвестиционного договора отвечает сам по своим обязательствам (будь то титульный инвестор, заключивший договор подряда со строительной организацией и не исполнивший свои обязательства; или соинвестор, взявший целевой кредит и не оплативший проценты по нему)[75].

Как видно, современная практика предлагает богатый выбор форм договорных объединений с различной целевой составляющей. Неизменным остается лишь характер таких образований, имеющих, как указывалось, в основном предпринимательский характер.

С видологией современных предпринимательских объединений тесно связан вопрос об их правосубъектности. От решения этого вопроса зависят не только рамки деятельности, но и конкретные направления ее развития. Причем ведущаяся на протяжении многих лет научная дискуссия касается непосредственно природы самого объединения и определения необходимого уполномоченого субъекта, с которым должны строиться отношения третьих лиц в рамках совместной деятельности участников.

Дореволюционные цивилисты в основном опирались на обязательственную природу товарищества. Так Л. И. Петражицкий считал, что всякое товарищество есть «особый вид обязательственного отношения»[76].