В шаге от помойки истории - "Кэн Гурд"

Ладно, это я отвлекся. Но повторяю – противостояние в разгаре, и победу можно праздновать тогда, когда борьба закончилась, не раньше.

Противостояние разных государств русских уже случалось в истории. Великое княжество Литовское было во многом государством русских (государственный язык – западнорусский), при этом с Великим княжеством Московским – на ножах. Историческая победа в этом противостоянии досталась московской ветви русского народа.

Вот что писал об этом Олесь Бузина (http://bookz.ru/authors/oles_-buzina/tainaa-i_208/page-8-tainaa-i_208.html):

 «Нынешние украинские историки обычно очень расхваливают Великое княжество Литовское. Называют его настоящим европейским государством. Постоянно вспоминают развитую судебную систему и два устава, по которым сутяжничали жители…Единственное, о чем они забывают упомянуть, так это то, почему в XVI веке такая совершенная политическая система фактически стала вассалом Польши, заключив с ней в 1569 году Люблинскую унию и отдав за гарантии безопасности всю Украину?

    Разгадка, между тем, на удивление проста. И поискать ее лучше всего не у современных «яйцеголовых», разглядывающих прошлое через академические очки, а у современников упадка Великого княжества Литовского.

    Жил в середине XVI века некий шляхтич, оставивший на латинском языке печальное сочинение о своем времени, исполненное жалобами на испорченность нравов. Звали его Михайло Литвин. Записки его исследователям широко известны. Но цитируют из них только то, что выгодно. Между тем стоило бы дать ему слово, не ужимая цензурой. И тогда многие наши стереотипы неожиданно исчезнут, а вместо них появится подлинная картина.

    Главными врагами Литовско-русского государства были Москва и татары. Вот что пишет Михаил Литвин о них: «Силы москвитян и татар значительно меньше литовских, но они превосходят литовцев деятельностью, умеренностью, воздержанием, храбростью и другими добродетелями, составляющими основу государственной силы».

Существует стереотип, что Россия – страна повального алкоголизма, и такой якобы была всегда. Чуть ли не с сотворения мира. А Михайло Литвин рисует совсем другую картину: «Так как москвитяне воздерживаются от пьянства, то города их славятся ремесленниками, прилежно изготовляющими различные изделия; они снабжают нас деревянными чашками и посохами, также седлами, саблями, конскою сбруею и разного рода оружием, получая за эти предметы наше золото».

    Зато литовцы в изображении мемуариста – полная противоположность расчетливым подданным московского великого князя. Причем под «литовцами» он подразумевает и белорусов, и украинцев – ведь все они принадлежали к одному государству. Правда, прежде, как пишет автор, «наши предки также избегали иноземных яств и напитков; трезвые и воздержанные, они полагали свою славу в военном деле, все удовольствие в оружии, конях, большом количестве слуг и вообще во всем, что проявляло твердость и храбрость, необходимые для ведения войны. Они не только отражали нападения соседних народов, но раздвинули свои пределы от одного моря до другого, и враги называли их «Храбрая Литва».

    Но все это – в золотом прошлом. К середине XVI века, «в городах литовских самые многочисленные заводы – это броварни и винницы. Литовцы возят с собой пиво и водку в военные походы и даже тогда, когда съезжаются, чтобы присутствовать на богослужении. Они так привыкают к этим напиткам дома, что если во время похода случится пить воду, они, вследствие непривычки, гибнут от поноса и дизентерии. Крестьяне, не радея о земледелии, собираются в корчмах, пьянствуют там день и ночь, забавляясь пляскою ученых медведей под звуки волынки… День у нас начинается питьем водки, еще лежа на кровати кричат: «Вина, вина!» и затем пьют этот яд мужчины, женщины и юноши на улицах, на площадях, даже на дорогах; омраченные напитком, они не способны ни к какому занятию и могут только спать».

Такие дела, народ. Любовь к трезвости уже однажды позволила Московской ветви русских одержать историческую победу в противостоянии с литовскими «небратьями». Хотелось бы, чтобы и в нынешнем противостоянии об этом не забывали.

Кстати, раз уж мы заговорили о противостоянии, вернемся на минутку к теме абортов.

Среди русских патриотов считается хорошим тоном держать украинских националистов за клинических идиотов. А знаете – то, что аборты губительны для нации, эти люди понимают!

Еще года три назад украинский националист Андрей Шкиль предлагал запретить аборты (кроме абортов по медпоказаниям). По его мнению, это спасло бы жизни 900 000 маленьких украинцев ежегодно. Законопроект не прошел, но – молодец мужик, даром, что в вышиванке, правильно мыслил!

Отгремел Майдан, и кто-то из свободовцев (точно не помню, кто именно, но кому интересно найдет в интернете) вновь предлагал запретить аборты. Если честно, я этого ждал. Режим устанавливался воинственный и суровый, а один из немногих плюсов воинственных режимов – неприятие абортов.

Скажем, Наполеон за аборты расстреливал. И это вполне логично. Какие, блин, могут быть аборты, если французы должны на поле брани воплощать идеи великого императора?! Воевать-то кто будет?

Логичен и запрет абортов Сталиным. Какие могут быть аборты, если в воздухе пахнет большой войной? Ясно ведь, что поляжет много людей, а как потом количество населения восстанавливать, если еще и аборты будут его подтачивать?!

Логичен был бы запрет абортов и правительством современных украинских националистов. Какие аборты, если нужно возвращать Крым и Донбасс?!

Западные кураторы запретить аборты не разрешили. Но главное то, что украинские националисты необходимость этого запрета понимают, и поднимают вопрос вновь и вновь. Если рано или поздно они этот законопроект «продавят», Киевская ветвь получит в долгосрочной перспективе преимущество над ветвью Московской! Преимущество в людских ресурсах.

Оно вам, русским патриотам, надо? Может, есть смысл по чаще намекать руководству Российской Федерации, что аборты было бы не плохо запретить в законодательном порядке?

Теперь хотелось бы остановиться вот на чем. Я лично знаю множество разведенных супружеских пар. Этого не стесняются - развод стал делом «совершенно житейским».

Ребята, если отношение к разводам не изменится, нам многодетной России не видать! Ну, как скажите на милость, патриотичной русской барышне решиться родить десяток малышей, если она будет бояться того, что ее суженый через 10 лет упорхнет к знойной молодухе, а она останется с тремя-четырмя детишками на шее?

Верующим семьям здесь проще. Мужчин удерживает от увлечения молодухами заповедь «не прелюбодействуй» (Исх. 20, 14), совет царя Соломона «утешайся женою юности твоей» (Притч. 5, 18), а так же прямое указание Господа Иисуса Христа – не разводиться (смотри Евангелие от Матфея, гл. 19).

Практическим атеистам в этом плане сложно – Библия для них не авторитет. Что ж, остается лишь стараться изменить общественное мнение.

Мужик, решившийся бросить «жену юности своей» должен знать – его ждет всеобщее призрение, руки не подаст никто. И молодуха, решившаяся забрать мужика из семьи, должна понимать – с этой поры она – пария, изгой.

Изменить общественное мнение в данном отношении будет еще труднее, чем в случае с абортами, но иначе мы крепких семей не получим. А некрепкие семьи многодетными не бывают.

И последнее, быть может самое трудное. Всем тем, кто хочет видеть Россию страной крепких и больших семей нужно попытаться убедить русских людей в том, что интимная жизнь нормальна и приветствуема только в браке.

Да, да, я знаю, что у нынешней молодежи такое утверждение вызовет только смех.

Но ребята – ведь такое отношение было не всегда. Я даже не буду приводить библейские цитаты, и не стану писать о том, как поступали с прелюбодеями в «земле казаков» во времена, описанные Павлом Аллепским.