Я знаю, на что ты смотришь (СИ) - Хилл Алекс

Я улыбаюсь все шире.

Складываю ноги поверх стола.

Он в бешенстве.

Я в восторге.

— Ева… — строго начинает он.

— Привет, Мирон. Соскучился?

— Где твой браслет? — произносит он сквозь тяжелый вздох.

Смотрю на свои руки, поднимая в удивлении брови.

— Не может быть! Наверное, его съел Кракен…

— Ева… — вздыхает Мир. — Сколько раз я просил тебя его не снимать. Здесь нет дворецких. На тебя вся охрана жалуется.

— Ой! Прямо-таки вся? А может только один здоровенный мужик, который никак не признается, что хочет меня трахнуть?

— Прекрати! Сан Саныч заходил утром. Сказал, что вчера ты опять…

— Не опять, а снова. Я, между прочим, доброе дело делаю. Как санитар леса, только круче. Санитар кобелиного пляжа. А? Как тебе? По-моему, звучит.

— Ева, это не шутки. От нас бегут гости. Этот парень уехал сегодня утром, а должен был только через четыре дня.

— Он был козлом!

— У нас здесь не исправительная колония, а ты не представитель правосудия. Какое право ты имеешь так поступать с ними?

— Если бы хоть один из них повел себя со мной, как джентльмен, то я бы поступила с ним совсем по-другому.

— А ты ведешь себя, как леди? Ты знаешь, какую уже славу заработала?

— И ты в это веришь? — складываю руки под грудью, но Мирон не смотрит ниже моего подбородка.

Может, снять верх от купальника? Его безразличие меня злит. Вечно со мной, как с ребенком.

— Меня не касается твоя личная жизнь.

— Тогда в чем вопрос?

— В том, что мы теряем людей из-за твоих выходок.

— Приедут новые. Зря ты что ли за рекламу платишь? Или лучше сказать… Мы платим. Я ведь не прошу у тебя свой процент от прибыли, ты можешь пустить его на покрытие расходов от моих маленьких развлечений.

Мирон сжимает зубы, делая резкий короткий вдох. Этот разговор уже стал своего рода традицией. Из раза в раз одно и то же. Он понимает, что меня не переспорить, а я… А мне просто весело. Он такой прикольный, когда включает большого босса и пытается мной командовать.

— Я не стану брать твои деньги. Бухгалтер перечисляет их на твой счет.

— У меня нет никакого счета.

— Есть… Дем… Он... То есть… — Мирон ловит панику, а у меня на мгновение мутнеет в глазах, размывая образ парня до цветного пятна.

Молчание заполняет комнату тяжелым звучанием пустоты. Эмоциональный дисбаланс раскачивает лодку спокойствия.

— Ева, — ласково произносит Мирон, справившись с чувствами первым. — Может быть, тебе вернуться к работе? В ресторане при тебе было куда больше порядка, и ты займешься действительно полезным делом.

— У меня уже есть работа. И, кстати, я по делу. Новый бармен. Приехал вчера. Мне нужна информация. Вся… — улыбка появляется на моих губах.

В животе рождается бурлящее предвкушение, а рот наполняется слюной, словно передо мной поставили огромный банановый торт, который я так люблю. Я могу вмолотить его в один присест, но предпочитаю растягивать удовольствие. Смаковать каждый кусочек и слизывать крем с пальцев.

— Даже не думай. Серьезно. Мы же договаривались. Ты не трогаешь персонал.

— А я и не собираюсь его трогать. По крайней мере, первая.

— Зачем ты все это делаешь? — в тысячный раз спрашивает Мирон. — Что ты пытаешься доказать?

— Мир-Мир, — качаю головой и скидываю ноги на пол.

Наклоняюсь вперед, чтобы посмотреть в красивые синие глаза, похожие на те, что снятся мне в дни, когда блокировки Тети Груши перестают работать.

— Мне не нужно никому ничего доказывать, достаточно знать самой. А делаю я все это, потому что… Мне просто весело. Слышал, что это? Это когда губы делают вот так, — тянусь пальцами к его лицу и насильно приподнимаю уголки рта. — Видишь. Совсем не больно.

— Ему бы это все не понравилось. Ты же знаешь. Пожалуйста, Ева. Перестать.

Грязный ход. Прищуриваю глаза, медленно отклоняясь.

— Так пусть придет и остановит меня.

— Ты же знаешь, что он…

— Нет! — вскакиваю на ноги.

Взгляд цепляется за ножницы, торчащие из органайзера. Правую ладонь печет адское пламя, а голос в голове подначивает сделать кое-что по-настоящему нехорошее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Успокойся… — Мирон тоже встает с места и поднимает руки ладонями вперед. — Тише, Ева… Прошу тебя… Мне бы не хотелось снова…

— Если я тебе здесь так мешаю, так выгони меня. Чего ты ждешь?

— Ты знаешь, что я этого не сделаю.

— Почему? Долг отцу ты вернул, даже ему проценты какие-то там платишь. Я здесь не имею никакого веса. Просто вышвырни меня и все. И я не буду больше твоей головной болью. Давай! Скажи это! Скажи, чтобы я катилась ко всем чертям!

— Нет. Ты можешь оставаться здесь, сколько захочешь. Я ведь обещал, что буду рядом. Что присмотрю за тобой.

— Ему плевать на твои обещания!

— Конечно, нет, — Мирон делает шаг влево, чтобы обойти стол, но мой взгляд его останавливает. — Я уверен, что он…

— Что? Ну, что?! — режущая боль раскалывает череп.

— Он бы хотел увидеть тебя счастливой...

Сердце пропускает удар. Счастливой? Я уже практически не помню, как это. Будто кто-то взял тесак и соскреб эти чувства и воспоминания о них с моего естества.

— А я уже счастлива. Разве не видно? — ухмыляюсь, шагая спиной вперед к двери.

— Тебе нужно позвонить матери, — Мир вонзает мне стрелу прямо промеж глаз своим заявлением.

— Ты общаешься с ней?

— Она и отец переживают за тебя.

— Да неужели? Какая прелесть. Конечно, я позвоню ей, Мир. И вообще… Буду вести себя супер-прилично.

— Хорошо, — спокойно говорит он, заметно расслабляясь, и занимает свое место за столом.

Я вообще стану ангелочком, когда мое сердце перестанет биться. А пока… В аду живут только черти, и вокруг меня именно это место. Приходится соответствовать.

— Ты расскажешь мне про бармена? — гну свою линию.

— Ева, я думал, мы договорились.

— Так и есть. Я просто хочу подружиться с ним.

— Я взял его по рекомендации Клима...

— Что? Этого сумасшедшего?

Воспоминания о парне с убийственным взглядом приподнимают волоски на руках. Клим работал здесь прошлым летом. Бармен он отличный, да и красавчик, но… Даже я не решилась лезть к нему со всей настойчивостью. Таких, как он, не сломаешь, потому что они уже искалечены. Им нечего терять и они ничего не боятся. Играть с ним было бы глупо и совсем не весело. А это у меня в приоритете...

— Я кое-чем обязан этому парню, поэтому обещал, что у Максима не будет проблем, если он сам их не создаст.

Опачки! Лазеечка!

— А ты ходячая проблема, Ева, так что держись от парня подальше, — сурово заканчивает Мирон.

— Ладно, — пожимаю плечами.

— Ладно? — недоверчиво переспрашивает он.

— Ага. Я к нему и близко не подойду.

— Хорошо…

— Думаю, наше собрание пора заканчивать, — говорю я и тянусь к дверной ручке.

— Ева! Это еще не все. Ты снова не ночевала на территории. Так нель…

Вылетаю в коридор и хлопаю дверью. Нотации-нотации… Бла-бла-бла… Задолбал! Оглядываюсь, чтобы проверить, не бежит ли этот здоровяк за мной, чтобы все-таки прочесть свою лекцию, и врезаюсь в стену. Руки на моей спине, легкий запах свежего геля для душа. Тепло касается груди, а ноги сводит от слабости. Какая приятная стена...

— Осторожней, — слышу недовольный знакомый голос.

— Какая встреча, — произношу я, задевая губами кожу над воротником футболки.

Парень пытается отпихнуть меня, но я уже обнимаю его за шею, прижимаясь лишь крепче.

— Что ты делаешь?

— Спрячь меня, — шепчу, заглядывая в светлые зеленые глаза.

— Что?

— Пожалуйста.

Еще раз бегло оглядываюсь, толкая Максима все дальше к повороту, который скроет нас от Мирона, если тот все-таки решит выбраться из своего кабинета.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что случилось? — с искренним беспокойством спрашивает Максим.

О-о-о… Так он еще и добрый. Не парень, а настоящий подарок. Интересно, я увижу, как он плачет. Это всегда так забавно.