Эликсир Ариадны (СИ) - Волкова Татьяна

Женщина наклонилась, скрывшись за стойкой, а потом с кряхтением поднялась, водружая передо мной огромную корзину белых роз. Я очень удивилась, а потом подумала о Женире, ведь не далее как вчера именно он преподнес мне букет, составленный из бутонов того же цвета. С замиранием сердца потянулась за конвертом, вложенным в букет, вытащила оттуда карточку и прочла:

«Мадмуазель Данкрафт! Ариадна!

Я безмерно благодарен вам за то, что, ни много ни мало, спасли мне жизнь. Выразить свою признательность лично пока не могу, так как прохожу в больнице курс восстановления, но очень прошу принять этот скромный букет. Как только мне станет лучше, я разыщу вас и отблагодарю отдельно.

Спасенный вами виконт Леонард Венсан».

Это было неожиданно, но очень приятно. Мои губы непроизвольно растянулись в широкой улыбке, а чувство гордости за саму себя распирало меня изнутри. Но счастье длилось недолго — за спиной послышался возбужденный голос моей подруги:

— Вот это букетище! Кому это так повезло? — вопрос она адресовала гардеробщице.

Женщина лишь махнула в сторону меня рукой и с затаенным любопытством стала наблюдать за продолжением.

— Ари?! Это тебе??? — никак не ожидала от Эльки такого удивления, смешанного с ноткой возмущения.

— Что? — вопросительно уставилась на нее я. — Мне не могут подарить цветы?

Девушка хотела что-то сказать, но осеклась, а потом все же вымолвила:

— Могут, но… — она снова запнулась, секунду подумала и выпалила: — но твой уровень — это охапка полевых цветов, а не дизайнерские букеты от мадам Фурфур и шикарные кавалеры на автомобилях!

Образовавшаяся вокруг нас толпа затаив дыхание наблюдала за происходящим. Я же тяжело вздохнула, пытаясь достойно отреагировать на услышанное, и повернулась к гардеробщице:

— Пусть пока у вас постоит, я заберу после пар.

Потом развернулась и как ни в чем не бывало зашагала на занятия. Кажется, у меня больше не осталось близкой подруги. Снова.

Мое появление в аудитории произвело эффект локального взрыва. Девчонки зашушукались еще активнее, а парни оценивающе рассматривали. Сделав вид, что ничего не заметила, прошла к своему месту и стала вытаскивать тетради и ручки.

Ворвавшаяся, словно вихрь, Дорис — самая главная сплетница университета — не разглядела меня и выпалила:

— Наша серая мышь получила огромную корзину роз от мужчины! Его личность установить пока не удалось, но, судя по цене подарка, он не бедствует!

— За какие такие заслуги, интересно! — не выдержала светловолосая Лола, считающая себя венцом творения. — Уж не грелкой ли постельной подрабатывать стала?

Такой поворот стал для меня полнейшей неожиданностью. Даже слова о том, что не нужно совать свой нос в чужую жизнь, застряли в горле, словно рыбная косточка. Зато наших парней явно прорвало:

— Ари, это правда?

— А меня согреешь?

— Дорого берешь?

— Дай скидку по знакомству!

Девчонки тем временем не отставали:

— Вот что бывает, когда нет ни титула, ни денег!

— Ужас! А я с ней здоровалась!

— Порченную никто замуж не возьмет!

— Повелась на деньги!

— Никакого воспитания!

Мне казалось, что я сижу в осином гнезде, а вокруг жужжат и жалятся взбудораженные насекомые. Было больно, обидно и непонятно, чем я заслужила такое отношение к себе. Когда градус моего терпения был на пределе, собрала вещи и выбежала из аудитории, бросив короткое «Здрасти!» входящему преподавателю.

— Цветы оставьте себе! — забрав плащ, сказала гардеробщице и выскочила на улицу, едва сдерживая слезы.

Волю чувствам я дала только тогда, когда оказалась за территорией университета. Села на кованую лавочку в скверике и горько зарыдала, не заботясь о том, что подумают обо мне прохожие.

Пришла в себя от того, что кто-то неподалеку закричал:

— Горячий и ароматный чай от дядюшки Макса! Согрейся и взбодрись всего за одну медяшку!

Повернула голову в сторону предприимчивого продавца и увидела высокого полноватого мужчину с пышными темными усами. Он стоял у большой белой коробки на колесах с надписью «Чай от дядюшки Макса» и грел руки о чашку с горячим напитком.

Ноги сами понесли меня туда. Недолго думая, я вытащила монетку, обменяла ее на чай с восхитительным ароматом клубники и ванили, села на ближайшую лавочку, откупорила пузырек с концентрированным раствором своего эликсира и влила несколько капель в чашку. Уже после первого глотка мне стало гораздо легче, а когда я вспомнила про пирожок с вишней и пила чай с ним вприкуску, то была почти счастлива.

Вернув пустую чашку улыбчивому продавцу, решила отправиться на работу, чтобы не болтаться без дела по городу до самого обеда. Брела по тротуару и думала о том, что произошло в университете и как из этой ситуации выходить. При мысли о том, что придется вернуться в гадюшник, именуемый моей группой, начинало трясти и подташнивать.

— Посторонись! — закричали где-то за моей спиной, а потом раздался топот копыт и грохот каретных колес по мостовой.

Через минуту мимо меня пронеслась украшенная ажурной резьбой, росписью и золотыми скульптурами карета Его Величества, которую сопровождали черные экипажи королевской охраны. Я проводила взглядом кортеж, пока тот не скрылся за углом, а потом едва не подпрыгнула, услышав громкий хлопок.

Из-за дома, где проезжал король, повалил густой черный дым, люди кричали и бежали в разные стороны: кто-то спешил забежать в укрытие, а кто-то стремился к эпицентру происходящего, чтобы удовлетворить свое любопытство. Я относилась ко вторым. Ноги сами понесли меня туда, где были шум, гам, команды констеблей и клубы едкого дыма.

— Что случилось? — спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь, когда поняла, что за спинами высоких и широкоплечих мужчин ничего не увижу.

— Взрыв! Покушение на короля, — ответили мне. — Карету разнесло в щепки, но она оказалась пустой. Его Величество ехал вместе с охраной. Наверное, о готовящемся покушении было известно.

— Сейчас все оцепят и будут искать зачинщиков и взрывчатку. Шли бы вы, девушка, дальше, а то застрянете тут до самого вечера — показания давать придется королевским ищейкам, — посоветовал один из обернувшихся мужчин.

Постояв еще с минутку, я подпрыгнула пару раз, надеясь рассмотреть хоть что-то, а когда поняла, что все мои попытки бесполезны, решила последовать совету и поспешила на работу.

— Доброе утро, мадам Жюи! — поздоровалась я, войдя в аптеку. — Слышали взрыв? Это было покушение на короля!

— Да ты что?! — всплеснула руками женщина. — А я тут голову ломаю, что это был за шум и куда народ подевался. А они, похоже, все смотреть убежали!

— Не все. Некоторые прячутся, наверное, боятся, что снова рванет, — предположила я.

— А короля-то убили? — вдруг вспомнила про монарха мадам Жюи.

— Нет! — я поспешила ее успокоить. — Сказали, что он ехал с охраной, а королевская карета была пуста. Возможно, была какая-то информация о готовящемся покушении.

— И кому только понадобилось убивать короля? Неужели забыли, из какой дыры он вытащил страну после смерти Иоганна Проклятого? Хорошо, что у этого ирода детей не было! Страшно представить, что бы было дальше, если бы его отпрыски оказались такими же жестокими скупердяями, как их папочка!

— Кто-то всегда чем-то недоволен, — констатировала я. — Будем надеяться, что злоумышленников поймают до того, как они смогут натворить бед.

— Думаешь, это может повториться? — испуганно воззрилась на меня мадам Жюи.

Я пожала плечами:

— А почему нет? Своей цели они не достигли, король жив и здоров. Но я все же верю, что их вот-вот поймают. А нам надо заниматься своей работой. Какие заказы есть на сегодня?

Получив список лекарств, которые необходимо было приготовить, я отправилась в лабораторию и занялась делом. Работа отвлекала от ненужных мыслей, успокаивала и расслабляла. Я любила возиться с баночками, пробирочками, колбочками. Превращение одних веществ в другие, изменение цвета или агрегатного состояния, появление или исчезновение специфического запаха — все это было для меня сродни волшебству, которым я не обладала, зато тонко чувствовала, что с чем можно смешать, чтобы получить то или иное свойство. Папа говорил, что у нас это семейное и передается из поколения в поколение уже много веков. Он у меня тоже алхимик. Самый лучших алхимик из тех, кого я знала или о ком когда-либо слышала, но сам он этого не признает, продолжая трудиться на благо народа, и не почивает на лаврах былой славы. Как бы я хотела однажды стать такой же, как он!