Coming Out - Сергей Милкин

Каждая фраза давалась с болью, я захлебнулся дымом сигареты, выкинул ее и вновь закурил,

— И что же ты хочешь? Чтобы я пал перед тобой на колени? — посмотрел он, прищурив один глаз.

— Не-ет, дорогой. Ты получил свою порцию удовольствия? Одевайся, оставляй деньги на столе и… Иди, иди…

Услышав хлопок двери, я отвернулся к окну и беззвучно заплакал. Капли лились из глаз, а каждой слезинке отражались туманный месяц и одинокая звезда.

Глава 2. Капля

Слезы. Слезы недостойны мужчины — меня так учили в детстве. Даже если в это и правда, то я в нее не верю. Слезинки — капельки соленой росы — вырываются незаметно и неподвластно. Я не спал эту ночь. Валерка ушел. Опять исчез — не оставив ни номера телефона, ни адреса.

Но он был прошлым. Больным, любимым, но прошлым. А я решил начать новую жизнь и распугать всех призраков прошлого. Сменить номер телефона, квартиру, город, в конце концов. И тут я вспомнил о тетушке, которую навещал безобразно редко.

Это был выход. Там-то меня никто не сможет найти. Там я буду один.

— Татьяна Викторовна, здравствуйте. Это Сергей, — не откладывая в долгий ящик, позвонил я тетушке.

— Здравствуй, Сереженька. Что-то тебя давно не было видно, куда пропал, чадушко мое? — прожурчал в трубку ласковый голос. — Я уже и соскучилась.

— Да все дела, учеба, — неопределенно промычал я. — Можно я сегодня Вас навещу?

— Конечно, приходи. Чайку попьем, поговорим, — тут же отозвалась она.

Как все оказалось просто! Не надо уговаривать человека, если он уже давно принял решение. Татьяне Викторовне надоело одиночество, а я подвернулся как нельзя кстати. И она, безо всякого моего участия, пригласила пожить у нее в квартире.

— Сереженька, старая я стала. Вот и не хочется больше просыпаться и готовить завтрак одной… На одну. Хочется с кем-то поговорить вечером… Ты уж прости, если моя просьба нереальна.

— Татьяна Викторовна, милая моя, да о чем Вы говорите? Конечно, конечно… Я хотел Вас о том же просить. Устал я от общежития. Вся жизнь на виду. И все — на виду.

— Вот и славненько, переезжай.

Глава 3. Исповедь

— Алло?

— Наташ, привет. Мне нужно с тобой увидеться, — я решил не тянуть время, объяснять что-то, говорить пустые и ничего не значащие слова. Я просто захотел ее увидеть.

— Серега?.. Легко, тем более — у меня вечер «пустой». Во сколько, где? — совсем неожиданно обрадовалась она мне — старому знакомому, но только знакомому. Мы не виделись, кажется, целую вечность, поговорить с ней было сплошное удовольствие, она умела слушать и молчать.

— Я зайду к тебе. В шесть ты заканчиваешь?

— Ага, заходи.

— Вместе ко мне пойдем. Я сегодня один. Татьяна Викторовна на дачу уехала. Там и поговорим. До встречи, — сказал я и положил трубку.

Через пару часов мы встретились, купили какие-то продукты и пошли ко мне. За ужином я начал что-то говорить. Выговариваться. Грузить. Курить — до одури, дым — сизой стеной. Пить — исключительно водку. Много, чтобы забыть. Наташа молчала. Я говорил. Она слушала и кивала. Одобряла и осуждала молча. Жестами. Мимикой. Морщинками. Улыбками. Глазами.

— Знаешь, всегда люблю курить именно после ужина, в кресле. Рядом стоит чашка кофе, где-то рядом гудит компьютер, книжка лежит на журнальном столике… Это, наверное, и есть мой идеал домашнего уюта. Не чье-то присутствие рядом, не кошка или собака, а именно кресло, сигарета, книга и кофе. Странно…

— Почему же странно? У каждого человека свои причуды. У кого-то — именно дом, полный народу, а у тебя — вот такое одиночество, которое не каждому разрешено нарушать…

— Точно! Далеко не каждому. Только избранным. И только иногда. Наташка, я не об этом хотел поговорить. Я хочу с тобой… Посоветоваться, что ли… Или, нет, не посоветоваться. Мне просто нужно, чтобы кто-нибудь меня выслушал. Лучше, если это будешь ты. Мне намного проще будет тебе рассказать, чем кому-то постороннему или слишком близкому. Побудь эти минуты со мной в полной мере. Стань мной… Удели мне чуть-чуть своего времени и внимания. О большем я и не прошу…

— Сережка, ты что? Что случилось?..

— Ничего не случилось. Жизнь случилась. Живу я, знаешь, люди имеют такую странную привычку — жить.

— Гон. Что-то случилось, — не верит он мне.

— Гон, согласен. Скажу, что случилось, скажу. Ты не прерывай меня, ладно? Я буду говорить долго, может быть — слишком муторно… Ладно, начинаю. Хватит преамбул.

Я сегодня проснулся рано. Как обычно — один. Ну, не в первый раз, что же тут удивляться. Посмотрел на свою правую руку — самую верную, а главное — самую знающую любовницу и начал вспоминать… Вспоминать последние полгода своей жизни. И знаешь, Наташ, что-то не по себе стало. Совершенно не по себе. Слишком часто. Слишком быстро. Слишком страстно и холодно одновременно…

Сережа, Володя, Володя, Олег и Денис. Пять человек, запомнившихся наиболее ярко. А сколько было «проходных», тех, кто даже неприятных воспоминаний не оставил!..

Я поехал с каким-то парнем (он просто решил «снять» меня, но это еще неизвестно, кто кого снял) в далекий Богом забытый городок на Волге, где и познакомился с Сережкой. Самое большое впечатление от него — это, пардон, член. Большой, красивый и добрый. Зараза, этим и «купил». Божественное наслаждение, радостный вопль оргазма, долгая беседа ни о чем под «Ноктюрн #1» Грува… Мне казалось, что вот оно, счастье, от которого нельзя отказываться, которое надо брать в руки и бежать — далеко и без оглядки.

Расстояние разлучило и какие-то чувства исчезли без следа. Нет, я не прав. Осталась память о том, что с человеком было интересно общаться, хохмить и спать. Но, но, но… С этим — счастья рядом не построишь. Надежности нет. Любитель интриг и сплетен. Неинтересно. Ску-у-учно…

Вторая (и последняя) встреча — и как оборвало. Ничего. Нигде. Никак. Странно — только поначалу. Потом уже мозг сам начинает доказывать мне, что он-то все предвидел, он-то все прекрасно знал и предупреждал меня…

Да, я сам виноват, что поддался иллюзорности. Любовь не выдерживает расстояний. Даже самое мелкое, и то сказывается на отношения. А тут — многочасовая тряска в поезде… Вру ведь, Наташ. Вру. Не только часы. Минуты. Ожидание.

Не хочу, не хочу встречаться, жить, любить человека, с которым не о чем поговорить! И люблю я только ум. Извращенец вот я такой. Красота, упругость тела, глаза — все вторично. Но если нет интеллекта — ухожу. Бросаю. Выкидываю из жизни и вытираю ноги. И заодно умываю руки.

Вовка Первый. Так я его назвал для себя. А на самом деле… Володя, Вова, Владимир… Вооооовочка. Не люблю это имя. Уменьшительное звучит порой оскорбительно, а от полного попахивает таким официозом…

Мы с ним познакомились по Интернету. С помощью Сети, блин. Самые первые моменты были настолько забавны, что… Встретиться — самое сложное. То не узнавали друг друга (зима, холода, а фотографии-то — летние), то еще что-нибудь… Да, заболел я тогда, из дома практически не выходил. Правда, он тоже заболел, благодаря мне.

Но не в этом дело. Встретились, все-таки. Поговорили. Выяснили. Умный парнишка. Иногда бывает, А иногда — шуток элементарных понять не может. Сложно с ним было и одновременно легко. Оказалось, что он очень не опытен. Максимум, что у него было до меня — совместная мастурбация. А что-то более интересное… Не, не было, точно.

Сейчас забавно вспоминать, а тогда была какая-то непонятная боль. Знаешь, бывает, что каким-то черезжопным методом складываются встречи, сталкиваются и расходятся интересы…

Полноценная ночь состоялась как раз в мой день рождения. Один из самых грустных праздников. Как обычно, даже соседи по общаге (тогда я еще там жил) не поздравили… Сокурсница — вот и все… Тут я и решил по случаю одинокой ночи позвать Вовку. Встретились, поехали. Долгие монологи, внимательные уши и цепкие глаза охватывали комнату. Володя оказался жутко стеснительным, но алкоголь (его, правда, было мало, но я же отмечал рождение, так что мне и этого было «лишку») сделал свое дело. Разделись. Легли. С чего начинать?..

Ну и взял я инициативу в свои руки. В рот, если быть точнее. Он поинтересовался, должен ли делать что-то подобное сам… Я ответил, что это — его выбор. Я никак на него влиять не буду. Если захочет — сделает, — подумалось в тот миг.

Потом, много позже, я спросил Вовку, было ли у него что-то раньше. Тут-то у меня и раскрылись глаза на происходящее.

Я был у него самым первым «настоящим» любовником. Даже загордился ненадолго. А позднее — наступило то самое прозрение, которого, если честно, я уже стал бояться.

Не пришел на встречу. Заболел. Не позвонил. Сплошные «не»… Ну и ладно… Не на нем свет клином сошелся. Бывают и лучше, и больше и достойнее. Тогда я ценил себя не настолько, как сейчас. И тогда — проще было восхищаться и очаровываться…