Академия Охотниц и другие истории (СИ) - Лимонова Мила

Ведьма грациозным движением поднялась и обхватила его руками со спины, ее грудь и живот прижались к обнаженной спине мужчины, который стоял, не в силах разорвать это порочное объятие. Больше всего ему хотелось забыть об услышанном, резко повернуться, сжать девушку в своих руках и упасть с ней на еще не остывшую постель… Но это бы значило — предать самого себя.

- Уходи, — глухо сказал Эм. — Вернее, дай мне уйти отсюда.

- Никуда ты не пойдешь, ты в моем мире, — ответила ведьма.

- Тогда отправь меня обратно немедленно!

- Ни за что! Ты будешь моим мужем, — ведьма топнула ножкой и исчезла. Эм остался один в ненавистной спальне, где все напоминало ему о собственном падении. Растерзанная страстными объятиями постель вызывала почти физическую тошноту, и мужчина перебрался на диван в гостиной. Ладно, он еще поговорит с этой капризной эгоисткой и попросит его отпустить.

Но даже на диване ему не удалось отдохнуть толком. Сны были тяжелые. Эм держал в объятиях Фианель, рвал с ее плеч платье, впивался поцелуями в нежную кожу шеи и молочно-белых плеч. Спускался губами все ниже, по обнаженному животу, как вдруг сквозь платье у ног красавицы прорастала черная трава. Словно ползучий вьюнок обвивает колонны разрушенных храмов, так и трава поднималась по телу девушки вверх, обвивая тонкие щиколотки, голени, бедра, живот… Эм поднял голову и увидел вместо лица Фианель измученное лицо Доры.

- Где мой муж? Он жив? — жалобно спросила она и начала плакать.

КВТ. Глава 7.

***

Проснувшись, Эм принялся лихорадочно искать выход из плена. Проигнорировав накрытый стол, мужчина обследовал все стены, пол, даже потолки, сам не понимая, что именно ищет. Потайных дверей тут не было, это он уже знал, а пленившая его (во всех смыслах) волшебница вообще дверями не пользовалась, исчезая и появляясь в любом месте.

Потратив целый день на бесплодные поиски и зверски устав, Эм все-таки решил не пренебрегать ужином, и тут его ждал сюрприз: за столом сидела Фианель.

На ней было синее бархатное платье с глубоким вырезом, а на шее — сапфировая подвеска на тонкой цепочке, спускавшаяся в ложбинку между грудей, словно привлекая внимание к этим и без того заметным полушариям.

- Я подумала, тебе будет скучно есть в одиночестве, — заявила она, наливая ему в бокал лавандовое вино.

- И сделала так, чтобы есть было противно, — огрызнулся Эм, чувствуя себя игрушкой в руках проклятой чаровницы. Сколько бы Эмрой не напоминал себе, что он должен ненавидеть Фианель, но он хотел — действительно хотел — слышать ее мелодичный голос, касаться ее руки, волос, гладкой горячей кожи…

- Какой ты грубый, — хмыкнула Пляшущая ведьма и отправила в рот немного фруктового салата.

- Слушай, зачем тебе я? — с болезненной гримасой дернулся Эм. — Я же сказал, между нами все кончено, отпусти меня обратно в Семидолье.

- Ну вот еще! — искренне возмутилась Фианель. — Ты предназначен мне судьбой, так решила Великая Матерь, я целых десять лет ожидала тебя, мы скрепили наш союз тремя ночами, — на этих словах глаза волшебницы затуманились от приятных воспоминаний, — а теперь ты говоришь, что хочешь уйти?

- Я не люблю, когда решают за меня, особенно в таком деле, как выбор невесты. Уж женюсь я на той, на ком сам решу! — горячо возразил Эм.

- Великая Матерь не ошибается! — запальчиво возразила девушка.

- Да кто она такая вообще, эта ваша Великая Матерь?

- Вам, смертным не дано ее видеть, — и заметив тень разочарования, промелькнувшую на лице собеседника, Фианель лукаво добавила, — но если ты станешь моим мужем, я покажу тебе ее…

- Обойдусь, — буркнул Эм.

 Некоторое время они ели молча. Наконец Эм не выдержал:

- А твои сородичи… всем им, чтобы выйти замуж, надо сотворить какую-нибудь пакость людям своим танцем?

- До людей нам нет дела, — ответила Фианель. — Каждая получает свою карту и вольна разыграть ее как угодно. Моей сестре Стелле выпала Дама в беде. И она нашла себе мужа с четвертой попытки. Один оказался трусом и убежал, второй — плохим пловцом и утонул при попытке ее спасти, третий — никудышным любовником… А четвертый — ммм, — ведьмочка закатила глаза и вздохнула с долей зависти.

- А тебе, значит, Опасная тайна, и ты не нашла ничего получше, как обречь на гибель целую страну?

- Я же не виновата, — поджала губки ведьма. — Я просто танцевала, от этого росла трава, а среди вас, людей, все такие трусы! Я ждала столько лет, пока пришел ты. И уж теперь отпустить тебя? Ну уж нет! Ты мне понравился.

- Прекрати говорить обо мне, как о забавной зверушке! — Эмрой грохнул кулаком по столу, жалобно звякнула посуда и из опрокинувшегося бокала потекла лавандовая струйка. — Я человек, я не могу любить по принуждению!

Волшебница хихикнула:

- Ночью тебя тоже принуждали, да?

- Прекрати! — Эм, сжав кулаки, покинул комнату. Нет, он не прикоснется к капризной красотке, пальцем ее не тронет, хотя больше всего хотелось сжать ее плечи, хорошенько тряхнуть, достучаться до ее… совести, здравого смысла, в конце концов!

Мужчина плюхнулся на диван, стиснул руками виски, словно удерживая свою голову от попытки лопнуть. Брак по расчету, любовь по принуждению — вот уж не думал, что его это коснется. Что он будет сидеть в золотой клетке, словно похищенная разбойниками девица, и сносить домогательства взбалмошной ведьмы, пожелавшей его в мужья.

Чертовски приятные домогательства…

Эм несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, собираясь с мыслями и пытаясь рассуждать отстраненно, словно речь идет не о его судьбе. Какие у него есть варианты?

Первый: принять «предложение» Фианель и стать ее мужем — мужем самой красивой и соблазнительной женщины, упиваться ее роскошным телом, наслаждаться деликатесами и бездельем, а потом исследовать этот странный мир, увидеть Великую Матерь и другие тайны, недоступные простым смертным... И всю долгую многовековую жизнь ощущать себя предателем, который обрек на гибель и лишения столько неповинных людей. Ведь если бы не желание ведьмы заполучить его в качестве супруга…

Хотя, стоп. Ведь Фианель не искала конкретно его, Эмроя, — его подвело желание добиться разгадки тайны черной травы, значит, он не виноват?

Нет, это глупо и недостойно мужчины — так оправдываться и спихивать ответственность. Если уж он, Эмрой, впутался в эту историю, недостойно будет не попытаться найти лекарство от черной травы, избавить людей от проклятущего колдовства.

Эм примерился и ко второму варианту: уговорить ведьму отпустить его и продолжать помогать людям, забыв этот чудесный сон… кошмар наяву… словом, жить дальше, как будто ничего не было. Но сможет ли он забыть Фианель?

Перед мысленным взором Эмроя встала ладная фигурка хорошенькой ведьмы, в ушах словно послышался ее жаркий шепот, а ладони горели, как будто ощущая гладкую нежную кожу. Загадочная, страстная, немного взбалмошная, похожая на балованного ребенка… Впрочем, может, по меркам Пляшущих ведьм она еще совсем девчонка — кто его знает?

Мысли мужчины метались между разными вариантами, и ни одно решение не нравилось Эмрою.

***

Раздосадованная сопротивлением избранника Фианель тоже не находила себе места. Да как он посмел ей отказать, ничтожный смертный, неужели он думает, что найдет кого-то получше? Что сможет забыть ночи, проведенные с ней? Да никогда, проживи он хоть тысячу лет!

Ее осенило: Стелла! Ну конечно, сестренка придумает, что делать. Тем более, что она уже замужем и, видимо, настолько успешно, что от нее уже несколько недель ни слуху ни духу. Наслаждается замужней жизнью, с оттенком зависти подумала Фианель.

Перенесшись в хорошо знакомую гостиную сестры, Фиа зажала себе рот рукой, чтобы не вырвалось наружу удивленное «Ах!», и присела за плетеное креслице — Стелла обожала такой простой, почти деревенский стиль.

Прижавшись спиной к спинке кресла Фиа закрыла глаза, но увиденного было достаточно: ее сестрица была очень, очень счастлива замужем. Как и ее муж — счастливые новобрачные ее не заметили. Яростный скрип дивана, тяжелое мужское дыхание и безумные женские стоны заставили незваную гостью заткнуть еще и уши. Фиа с удовольствием бы покинула дом сестры, но для следующего перемещения требовалось некоторое время — восстановить силы.